Джойс. Улисс. 17 глава. Итака

21.11.2024.
Джеймс Джойс «Улисс»
17 глава, Итака

Итак, Итака, край ответов
На все вопросы! Так ли это?
О, нет, о да, здесь вопрошанье,
Причинно-следствий дознаванье,
Так кто есть кто? Ответов много,
Но есть правильный? У Бога
Возможно, есть. Но смертных сонмы -
Подследственные, здесь-сейчас
Перед космическим простором
Открыты всем ветрам и спорам
Живут, блудят, пытаясь выйти
К ответам истинным. Вновь квиты
Синдбады все и мореходы
Среди морей-людей-народов.
И порт – Итака, дом под крышей,
Где есть какао, сын и пища
Духовная – мечта-реклама:
Сперма отца, вагина мамы,
Победа с выходом из храма
Небес духовных в тело срама.
И все же, в качестве награды
К жене прижмётся Блум, отрада
На миг придаст ему значенье,
И одиночеству служенье
Отступит на сей краткий подвиг,
Он ей простит Буяна Бойла,
Измены светопреставленье,
И череду всех тех, кто тело
Её вкушал, так уж Создатель
Решил для глины. Назиданьям
Не стоит предаваться втуне.
Повержены сомненья в Блуме,
В его сознании космичном,
Комичном – точно. Мир цикличен.
Всё повторяемо. Улиссы
Живут средь нас. И по карнизам
Безумств сакральных бродит проза,
Стихи родят метемпсихозы.
Потоки вод и менструаций,
Коллабораций и абстракций,
Порядок с хаосом в единстве
Поют, танцуют мессу Жизни.
Сын ищет смысл, отец – потомка,
Чтобы родством духовным топку
Энергий растопить. В продлении
Струится сверх-стихотворенье.

Одиссея одного дня, а конкретно 16 июня 1904 года, совершена
простым дублинцем Леопольдом Блумом, рекламным агентом и мужем певицы,

он же Улисс, Одиссей,

«Синбад- Мореход и Минбад-Скороход и Тинбад-Тихоход и Пинбад-Пешеход и Винбад-Вездеход и Линбад-Луноход и Финбад-Виноход и Ринбад-Ракоход и Кинбад-Коновод и Бинбад-Шутоход и Шинбад-Чудоход и Зинбад-Обормот и Чинбад-Сумасброд и Динбад-Дремоход и Хинбад-Храпоход»,

пройдя путем

«Приготовление завтрака (жертва всесожжения); переполнение кишечника и продуманное испражнение (святая святых); баня (обряд Иоанна); погребение (обряд Самуила); реклама для Алессандро Ключчи (Урим и Туммим, легкий завтрак (обряд Мелхиседека); посещение музея и национальной библиотеки (святые места); поиски книги на Бедфорд-роу, Мерчентс-арч, Веллингтон-куэй (Симхат Тора); музыка в отеле «Ормонд» (Шира Ширим – Песнь песней); конфликт со свирепым троглодитом в заведении Барни Кирнана (всесожжение); бесплодный период времени, включая поездку в кэбе, посещение дома скорби, уход (пустыня); эротический эффект женского эксгибиционизма (обряд Онана); затянувшиеся роды миссис Майны Пьюрфой (возношение); посещение веселого дома миссис Беллы Коэн, Нижняя Тайрон-стрит, 82, с последующей стычкой и с толпой сброда на Бивер-стрит (Армагеддон); ночные странствия в ночлежку «Приют извозчика» у Баттского моста, и затем из ночлежки (искупление)»

завершает странствие утром следующего дня в собственном доме – в родной Итаке, по адресу
«Экклс-стрит, дом 7»
(кстати, это был реальный адрес одного из друзей автора романа Джойса),

разговаривая в постели с неверной женой

«В каком положении?
Слушательница: полулежа на боку, левом, левая рука под головой, правая нога вытянута по прямой и покоится на левой ноге, согнутой, в позе Матери-Геи, исполнившаяся и возлегшая, груженая семенем. Повествователь: лежа на боку, левом, правая и левая ноги согнуты, большой и указательный пальцы правой руки на переносьи, в позе, которую запечатлел некогда снимок, сделанный Перси Эпджоном, усталое дитя-муж, мужедитя в утробе.
В утробе? Усталый?
Он отдыхает. Он странствовал.»


Параллельным и никогда не пересекающимся с отцом-Улиссом по сути, но пересекающимся с человеком-Блумом в реальном сюжете романа курсом странствовал этим же днём некий

Стивен Дедал,
он же Телемак,

он же – прототип автора романа, схожий и различный, имеющий иезуитское образование и высоко литературные притязания, не соответствующие пониманию окружающей действительности и окружающих тебя людей, с которыми – хочешь-не хочешь, а постоянно трешься телом и душой, обострённо воспринимая меж тем «Неотменимую модальность зримого».
При этом тебе 22 года, материальная нужда заставляет убегать от неё
«Стивен, поставив локоть на шершавый гранит, подперев лоб ладонью, неподвижно смотрел на обтерханные края своего черного лоснистого рукава… Поверх ветхой манжеты он видел море, которое сытый голос превозносил как великую и нежную мать»

или

«Стивен наклонился и глянул в подставленное зеркало, расколотое кривой трещиной. Волосы дыбом. Так взор его и прочих видит меня. Кто мне выбрал это лицо? Эту паршивую шкуру пса-бедолаги? Оно тоже спрашивает меня»,

этот бесприютный герой тоже провёл день сначала в школе, как учитель словесности, пообщавшись с директором Дизи, потом побывал в библиотеке, где вещал о Шекспире, договорившись до того, что:

«Он запрятал свое имя, прекрасное имя, Вильям, в своих пьесах, дав его где статисту, где клоуну, как на картинах у старых итальянцев художник иногда пишет самого себя где-нибудь в неприметном уголку»,

потом со своими друзьями отправился в бардель, где его спас от приступов проституток и потери сознания Леопольд Блум, забрав деньги на хранение, выведя наружу,

они сначала сделали остановку в «Приюте извозчика», и наконец-то, как добрый самаритянин, взявший на себя отцовскую роль, Блум приводит Стивена к себе домой, чтобы разделить с ним причастие в виде какао.

Так Блум, проникнувшись к юному заблудшему сыну приязнью, как сказали бы психологи, сделал перенос на этого парня своей тоски по умершему сыну Руди, скончавшемуся в возрасте 11 дней.

А понял ли это Стивен Дедал? Увы, но нет.

Их параллельные и пересекающие кривые так описаны Джойсом-следователем, или Джеймсом-соглядатаем, а может Макинтошем-совратителем или M*Intosh-составителем занимательной книги для учеников средней и младшей школы «Хочу всё знать»

«Какие темы обсуждались дуумвиратом во время странствия?

Музыка, литература, Ирландия, Дублин, Париж, дружба, женщины, проституция, диета, влияние газового освещения или же света ламп накаливания и дуговых на рост близлежащих парагелиотропических деревьев, общедоступные муниципальные мусорные урны для срочных надобностей, римско-католическая церковь, безбрачие духовенства, ирландская нация, учебные заведения иезуитов, различные профессии, изучение медицины, минувший день, коварное влияние предсубботы, обморок Стивена.

Обнаружил ли Блум общие сближающие факторы в их обоюдных сходных и несходных реакциях на окружающее?

Оба не были глухи к художественным впечатлениям, предпочитая музыкальные пластическим или живописным. Оба предпочитали континентальный уклад жизни островному и проживание по ею сторону Атлантики — проживанию по ту сторону. Оба, получив раннюю домашнюю закалку и унаследовав дерзкую склонность к инакомыслию и противостоянию, отвергали многие общепринятые религиозные, национальные, социальные и нравственные доктрины. Оба признавали попеременно стимулирующее и отупляющее влияние магнетического притяжения полов.

Расходились ли они во взглядах на какие-либо предметы?

Стивен открыто не соглашался с мнением Блума относительно важности диетического и гражданского самоусовершенствования, Блум же не соглашался молчаливо с мнением Стивена относительно вечного утверждения человеческого духа в литературе. Блум внутренне поддерживал поправку Стивена, согласно которой было анахронизмом относить дату обращения ирландского народа из веры друидов в христианство, каковое совершил Патрик сын Кальпорна, сына Потита, сына Одисса, посланный папою Целестином Первым в году 432, в царствование Лири, приблизительно к 260 году и царствованию Кормака Мак-Арта (ум. 266 н.э.), задохнувшегося в Слетти от неправильного проглатывания пищи и погребенного в Росснари. Обморок, который Блум объяснял желудочным истощением и действием некоторых химических соединений с различным градусом алкоголя и различной долей подмесов, усиленным за счет умственного напряжения и быстрых круговращательных движений в расслабляющей обстановке, Стивен приписывал вторичному появлению утренней тучки (наблюдавшейся обоими из двух разных пунктов, Сэндикоува и Дублина), величиною сначала не больше женской ладони.

Имелся ли такой предмет, на который их взгляды были одинаковы и отрицательны?

Влияние газового, а равно электрического освещения на рост близлежащих парагелиотропических деревьев.»


И в завершении самого загадочного (ах, so sorry, еще будет последняя глава «Пенелопа», но женщина – это уж совсем загадка, всем загадкам – загадка, и ее будем разгадывать потом, а пока)

романа 20 века «Улисс», на страницах которого появляется сначала в «Аиде» на похоронах Дигнама, потом перебегает улицу перед кортежем вице-короля, потом грызет корку хлебца, потом в фантасмагориях борделя Цирцеи обвиняет героя «Он поджигатель» и мерещится ему в виде призрака отца или не-отца, некий

Who is the Man in the Macintosh?
Кто таков персонаж в макинтоше?

«Какую самозапутанную загадку сознательно задал себе, однако не разрешил Блум, поднявшись, передвигаясь и собирая многочисленные, многоцветные и многообразные предметы одежды?
Кто был Макинтош?»

Чтоб не пересказывать, вот ссылка на статью Тайлера Меллоуна, который разбирался в этой загадке долго и настойчиво.
https://www.livelib.ru/.../19766-chelovek-v-makintoshe...

И вот почти все варианты, представленные этим литературоведом:
Бог, Иисус, как тринадцатый среди двенадцати апостолов, Иосиф,  Лазарь, Вечный жид Агасфер, Мессия, Дьявол, прообраз ирландского поэта Джеймса Кларенса Мэнгана, прообраз лидера ирландских националистов Чарльза Стюарта Парнелла, мистер Даффи из рассказа «Несчастный случай» цикла «Дублинцы», Владимир Набоков решает, что это автор, который зашифровал сам себя на своих страницах, сталкивая со своими героями.

А знаете какой ответ нашла я и пока не встречала его НИГДЕ И НИ У КОГО?
Та-да-дам!!!!!!!!!!!!!!!!!

Эта мысль возникла у меня сразу же, как только я увидела вот этот текст в оригинале:
“—And tell us, Hynes said, do you know that fellow in the, fellow was over there in the...
He looked around.
—Macintosh. Yes, I saw him, Mr Bloom said. Where is he now?
—M’Intosh, Hynes said scribbling. I don’t know who he is. Is that his name?

На похоронах, когда репортер Хейнс спрашивает у Блума: кто этот парень там? Блум отвечает: Макинтош. А репортер записывает: M’Intosh (Мак*Интош) в виде фамилии, которая потом появится в некрологе.

Давайте разложим фамилию на части:

частица «МАC» – это частица, как отметина ирландских фамилий: Мак-Махен, Мак-Дональд и т.д.

«IN» - предлог «В»

«TOSH» - ЧУШЬ!!!!

Она же ерунда, вздор

Синонимы: nonsense, bullshit, rubbish, baloney…

Эх, вы, литературоведы. Вы так старательно разбирали Джойса, а такого простейшего и не заметили… А ларчик открывался вот так просто и смешно. Ведь многие замечали улыбочку-ухмылочку автора, щедрые приправы из смешуёчков – смысло-крючочков и праздно-хиханек суте-хаханек?

Юмор Джойса метафоричен и метафизичен, потому чтобы странствия завершить загадочно-сверх-неразгадкой, он вывел этого Never-Nobody-No-Here-Hero – Nonsense – TOSH!!!

Привет тебе, Тоша,
опять в макинтоше?
Дождь будет? А как же ж?
Готов к нему даже
Я буду однажды -
Всегдажды. Возжажду
Вод сверху. На страже
Бог-клоун. Все страждут,
А нужно смех! Боже,
Кто ты? Тоже Тоша…
Почти конец… без Пенелопы…