Ведьма. 1928 год

Гнали по тайге мы есаула
Он от нас все время уходил
со своей Семеновскою бандой
очень многих он тогда убил
Был вражина умный, осторожный
как Семенов за кордон ушел
этот приходил дорогой сложной
Лютовал - на нас был очень зол
Оттого что много потерял он
батька его много что имел
Табуны, фактории, кубышки
Так вот и попал он под расстрел
Как его мы к стенке прислонили
сын его - Калашин дал обет
что убьет он большевистской гнили
миллион -иначе жизни нет
мы тогда все были молодые
ноги, нюх и вороной наган
рейды вдоль границы боевые
все на стыке двух соседних стран
Восемь лет ловили мы паскуду
шлепали шестерок всех его
и его штабистов взяли чудом
вот Калашин, раз  - и ничего
Кое кто с товарищей болтали
за удачу душу он продал...
мы все это быстро пресекали
бредни то поповские, чтоб знал
Но те шепотки распространились -
в банде баба стала с ним ходить
У него любовка появилась
вместе стали дело воротить...
И об этой ляди сведения были
внешность описать не смог никто
только что казачка говорили
Из Харбинских. Ведьма. Все про то
И вот эта с_ка лютовала!
Мужиков не трогала она
А вот женщин - на куски их рвала
Так что тут не спишет и война...
Помню после них село и школу
и учительницу сельскую, ее
собирали что осталось в полу
что те сотворили -е мое!
и куски инструкторши партийной,
школьниц -их пытали много дней
мы хотя и Чекисты - народ сильный
не могли то видеть -хоть убей!
Видывали много, но такого...
Расстреляли близких - сорвалась
Мы у нее кого то к стенке прислонили
и она на сабле поклялась...
Мы узнали -баба атаманша
Спит с Калашиным - один он у нее
остальные лезть к ней все бояться
та убьет не глядя коль чего
И однажды их укрытку сдали!
И мы двинули тогда в тайгу
Еся Ляндрус спел нам без печали
много нас мол, пятеро, угу
Все матерые, обстрелянные, с чубом
Еся из латышского полка
Командир у нас товарищ Дубов
сам матрос из Балтики с ЧК
И наткнулись мы на их избушку
их там трое: он, она, слуга
Обложили. Их слугу китайца
штык под сердце сзади и ага
А двоих тех взяли прям в постели
их скрутили проволокой всех
положили на пол мордой кверху
Аж мондраж! Вот это лять успех!
Каждый год ловили эту гниду
а довелось то повязать ведь нам!
Нам за них по знамени светило
всем по ордену за эти вот дела!
Сам Калашин был - так себе, шибздик
бородатый неопрятный весь
но зато вот эта атаманша
ух, красивая была, и то не лесть!
Это надо видеть! Да! Казачка!
Волосы до пояса, свежа
Груди гимнастерочку расперли
и глазищи -екает душа!
Есаул скрипит со зла зубами
Дубов говорит ему
Ну так что ведь ваше мол степенство
Сладко было драть то одному?
Сладко, сладко я так полагаю
Ну так вот что контра я скажу
Никого ты больше драть не будешь
я тебе сам пулю пропишу
Но не сразу - жить тебе осталось
ровно сколько длится трибунал
и тебе и этой твоей ляди
Помолчал и снова он сказал
А напоследок чтоб тебя паскуду
еще круче проняло
твою бабу впятером отхарим
У есаула скулы аж свело...
Та лежит -спокойная вся с_ка
Дубову спокойно говорит
-Ты матросик бабу то хоть пялил?
Многих пялил? Х_й то не болит?
Тот ответил так же ей спокойно
Сколько пялил дело не твое
но хотелось пялить бы побольше
ты вот подвернулась е мое
-Ну так знай же флотский. Ты отбегал
Смерть твоя я и к тебе пришла
Мы то все так прыснули со смеха
Во дела то! Во каки дела!
Та опять твердит одно и то же
Смерть твоя мол, все тебе капут
Дубов приказал нам осмотреться
может банда рыщет где то тут
Сам он с этой бабой разберется
Нам же ту избушку охранять
И коли увидем мы бандитов
То без промедления стрелять
Мы вдвоем наружу быстро вышли
Дальше вспышка  - яркий белый свет
Хорошо мы с другом в лес смотрели
Оба бы ослепли, всё привет
Свет такой был изнутри весь яркий
что меж бревен просочился к нам
Как очухались  - одни руины
и скелетов пять лежит в них там
и внутри все сильно обгорело
ни вещей -и в общем ничего
доложили мы как было дело
бомба мол рванула у него
Проплять за кольцо успеть рванула
сдетонировал английский динамит
и начальство нас не обмануло
Ордена и отпуск - без обид
***