Эликсир Чехова

Чехов сидит, курит на кресле
И с интересом наблюдает,
Как ремесленник в халате
Бросает щепотку за щепоткой.

В бородке короткой
То ли муха застряла,
То ли завтрака частички.
Фармацевт достал спички.

Маленький шпиц,
Что лежал на кровати, зевнул,
Чехов поморщился от боли
И взор на аптекаря вернул.

Маленький человек,
Но с тенью великого алхимика,
Аленький огонёк
Осветил пыльный уголок.

Там лежал экстракт репейника,
Вологодского желтопуза лапки
И гладкая бутыль,
Где вязью сладкой горели
Заветные буквы.

Эти округлые дети
славянских монахов
Приносят ему деньги
На харчи, на хату.

Врачи также
Его полноправная братия.
Шшш, внутренний голос, молчи,
За столом продолжение мероприятия.

Протерев пенсне рукавом,
Медленно работал аптекарь.
Чехов был раздосадован вполне,
Скорее, даже зол, как вепрь.

Но рукой верной,
Несмотря на морщин равнину,
Аптекарь заливает в колбу
Порцию морфина.

Как лавина, волна,
фантом будущего наслаждения,
Чехов теперь рад сполна.
И взгляд, влажный от вожделения.

О-о-о, божественное
Крови бурление!

Капля за каплей
Это приятное чувство росло,
Сказал, что у него раковая клетка,
Наверное, будет капель сто.

Всё это баловство,
Началось ещё в больнице,
Когда он обрёл родство
С ребёнком маковницы.

Первый укол
Раскрасил серость быта в уезде,
И вот уже 7-й год пошёл,
Как он засыпает в одежде.

Жена всегда поражена
От его трудоголизма,
Но не ведает она,
Что он под чарами макового изма.

Эта радужная призма,
Что позволяет ему писать
Его лучшие романы,
Попахивает эскапизмом,
Но судить его рано.

Последняя капля летит в эликсир,
Как большая снежинка на гриву лошади,
Сверху старик кокой его окропил,
Морфий и кокаин — друг друг помощники.

Длинные пальцы, зайцем, спотыкаясь,
Пробку деревянную нащупали,
Аптекарь, мило чуть заикаясь:
"Антон Палыч, вы меня послушайте..."

Но слушать не стал он,
Бросив на стол серебряный,
Вышел и поймал чёрный фаэтон,
Слушать лекаря — моветон,
Надо быть последовательным.

Стуча сапогами,
Он забежал в своё имение,
Ища шприц глазами,
Его взял и сел в кресло медленно.

Графин с абсентом эльфийским светом
В свечи заиграл,
А Антон Палыч
Уже иглу в себя вогнал.

Вздох удовольствия,
Каскадом летит вдохновение.
Мгновение и опять за перо,
Издатели просят книгу давно.

Яркий свет осветил разума чертоги,
Где с утра было темно,
Да пускай даже громом ударят боги,
Чехову уже всё равно.

Перо летит и останавливается
На точке, как фламинго на камне.
Его разум с бумагой сливается.
Чехов разминается,
Чтобы почувствовать себя живым.

И опять к письму возвращается,
Наслаждаясь бытом простым.
Свеча догорает,
Как и костёр морфинового удовольствия.

Перо выпадает из рук
И спокойствие, как лук без тетивы,
Антон Палыч погружается в сны,
Губами, как дитя лопоча.

Дымит свеча, седая жена
Его пледом накрывает.
Они живут с морфием
В его сердце сообща,
Но она об этом
Никогда не узнает.

Уганда 2024, на газоне.

#яумамыфилософ