Нарт Алваган и юный Ёрюмзек

НАРТ АЛАВГАН И ЮНЫЙ ЁРЮЗМЕК

Вся в китайских шелках, в золотистой парче
Красотой ослепляла людей Ак-Бийче,
Лишь жестокость и нрав её злобой крутой
Побеждали в борьбе с неземной красотой.

Жизнь, что годы стремила быстрей и быстрей,
Превратила в батыров её сыновей.

При оружье, горячих коней оседлав
Проявляли они необузданный нрав.

Нападали на путников, сеяли страх
В поселеньях иных и в соседних дворах.

В месяц Татура где-то до нартов дошла
Весть от Дебета, что непреклонной была.

Повелевал он, забросив земные  дела,
Срочно людям собраться в селе Шам-кала.

Алавган обратился к своим сыновьям:
«Надо, дети мои, поклониться и нам
Камню - краеуголью родного села,
Той основе, что предка рука возвела.

Мужу злобно перечила так Ак-бийче:
«Не желаю я слышать подобных речей.

Семь годков в том селе я невесткой была
Не найдя  ни любви, ни добра, ни угла.

Я изгнанницей нищей сыскала приют
Лишь на родине…
                                      Тут мой покой, мой уют.

Пусть безмужней, но буду себе госпожа
Перед  мужем иль кем-то иным не дрожа.

Что с того мне, что нарты устроили пир?
Мы и сами на пир созовём целый мир.

Соберём смелых юношей, кротких девиц,
Тех что сердце разят из-под чёрных ресниц.

Поклоняясь престолу кумира страны
Только Голлу,
                            ему одному мы верны.

Ну а ты Тейри-хану служи своему,
Поклоняйся  кумиру и жертвуй ему.

СобралИсь на равнине у речки Идиль
Сто мужей на смотрины уменья и сил
В состязаньях.
Для той богатырской игры
Им из войлока соорудили шатры.

Здесь кумыс и айран, чаши с пенной  бозой,
Сто  баранов  согнали  сюда  на  убой.

В состязаниях тех Алавгана сыны
Громкой славе своей оставаясь верны
Были первыми всюду…
Любви не тая
Ободряли их удаль друзья и семья.

На лугу к Алавгану подходит юнец,
Рослый, статный, пригожий на вид удалец.

«Разреши, господин, мне себя испытать,
Разреши мне одним из участников стать
Состязанья батыров, что ныне должны
Снова доблесть прославить родной стороны».

Обращеньем  его Алавган  удивлён,
Но взглянул благосклонно на юношу он,
И спросил,  кто  таков  он  и  что за нужда
Привела незнакомца на праздник сюда?

«Объясни мне и людям, лихой удалец,
Чей ты родом, откуда, кто мать, кто отец?»

«Нет родни у меня, я явился на свет
От  звезды,  что  оставила  в  небе  свой  след...

Горло я оросил, жаждой влаги влеком,
Не водой а волчицы седой молоком.

Там в ущелье глубоком средь белого дня
Ваш Дебет ненароком увидел меня,
И  вручил  Ухуртуку — сынку  своему.
(Ухуртук  был  бездетным, бог  весть  почему).

С этих пор стал отцом мне родным Ухуртук,
Я  Дебету  теперь - новоявленный внук.

По  приказу  все нарты  ушли в Шам-кала,
Я ж приставлен  к  хозяйству родного угла:

Пас  стада,  от  волков  молодняк  охранял.
С  травянистых  холмов  к  водопою  гонял.

Заприметив  с горы ваших игр торжество
Я  спустился, чтоб лучше увидеть его.

Ну  а  Вы кто»?

- «Я родственник твой - Алавган,
Самый  старший  из  нартов  среди  поселян,

Брат родной  Усхуртука, который тебя
Возрастил,  воспитал,  словно сына любя.

Будь  к  нам  в гости,  мы  рады,  красавец, тебе,
Поглядим,  сколь  хорош  ты  в  игривой  борьбе.

Будут  семь  испытаний  любому  из вас,
Что  помогут  понять  кто  есть  кто,  без  прикрас.

Тех  заданий  никто  не  осилил  пока,
Покажи  нам  что стоят твой  глаз и рука».

Так  грамоздок,  так гладок  обструганный  шест
Слоем  жира,  к тому же,  прегусто  обмазан,
Только  нарт по шесту без усилия влез
До  верхушки  и  шапку  с  него  сбросил  наземь,
Чтобы  той,  что  всех  краше,  с  поклоном   вручить,
И,  наградой,  улыбку  её  получить.

Вслед  за  тем,  приподняв  толстый  плоский  валун,
Приспособил  его Ёрюзмек  на  колено
И   сломал  пополам   как  лепёшку  мгновенно...
Тот распался со звуком оборванных струн.

Камень в  небо  подбросить,  его попросили,
Тот,  что  видом  своим походил  на  копну.
Камень  он  приподнял  и,  почти без усилий,
Вмиг  забросил  громаду  почти  на луну.

Потемнело  тем  временем,
Звёзд  покрывало
Расростёрлось,  царя  над  усталой  землёй.
Выполняя  наказ,  нарт стрелял  по зерцалу
Самой  яркой  звезды,  сбив зерцало долой.

Ёрюмзеку,   однако, не все были  рады,
И  улыбка иных – злой гримасы  кривей.
Нарт  ловил  на  себе недовольные  взгляды,
Вовсе  не   Алавгана...
Его сыновей.

Алавган  же  душой  обнадёженной  верил
В  то, что  этот  батыр - правовестник творца,
В  то,  что  сам  Тейри-хан  ему  передоверил
Добрых  нартов  судьбу  до  благого   конца.

А  пока  Ёрюмзеку  награду  вручили -
Трепетавшего  от  нетерпенья  коня.
Утомясь   ожиданьем,   копыта   сучили,
А  в  глазах  пламенело  мерцанье  огня.

Сел  верхом  и помчался  быстрее  чем  ветер.
В поселенье  своё  на  коне  Ёрюзмек...

И  счастливей  его  с  той  минуты  на  свете
Не  почёл  бы  себя  ни  один  человек.