Тщеславием и алчностью убита

Тщеславием и алчностью убита,
С самозабвенным чувством у себя,
Дорога жизни к забвению открыта,
Вам боком вылезла пленённая Чечня…

Лжепатриоты глотки раздирают,
На ворах шапки видимо горят…
Но я одно, никак не понимаю,
Что смелые, о том, не говорят.

«Две поэтессы» Москвы и Ленинграда,
Образ героя хотят нарисовать,
И чтоб идти на каждые парады,
Чтоб Сюзерена смачно целовать.

Но всё ж грустят берёзовые рощи,
И я на сердце ощущаю груз…
Скабеева чего-то стала тощей,
И я не вижу радостей у муз.

А Симоньян в России стала русской,
Как многие евреи на ТВ,
Да я и сам по-моему как русский,
Особенно когда живу в Москве.

Как призраки каскады моей жизни,
Открытой и лирической души,
Что нелюбовью проникнута к Отчизне,
Как собственно возможно и к себе.

Но бренность жизни, всё ж такая сволочь,
Что не имеет перманентный взгляд,
Что из реального выжимает щёлочь,
И иногда подсовывает яд.

А лучи солнца облизывают воздух,
И ночью слышно музыку цикад,
Она звучит как исповедь и оды,
И как когда-то белый Ленинград.

Тщеславием и алчностью убита,
Великая огромная страна,
Любит мента с понятием бандита,
Тот что мочил в двухтысячном меня…

И мы начнём переустройство наше,
И к верной цели найдём мы верный Путь,
Мы вытерпим достойно, тётя Глаша,
Нам ждать осталось только лишь чуть-чуть!

2024-11-19