Война Воронёнка. Та-Ойяте-Дута

Вступление.

Пойдём-же со мною в мир прошлого, друг -
В край рек и озёр да лесных тёмных дебрей,
Где воздух, как мёд, был в то время целебным,
Твердь почвы не тронул ни огнь и ни плуг.
Где в зеркале вод жил осётр и сом,
Олени да лоси паслись на полянках,
И ветер в ночи пел рулады, как пьяный,
А смерть приходила, что фея пред сном.
О, штат Миннесота - ты рай на земле,
Да только вот ныне для сиу потерян,
Ведь бес из-за моря закрыл в сказку двери,
Эдем-же растаял в дыму и во тьме.
За ружья и сталь вы свой продали дом,
За виски несли белым птицу с пушниной.
Дакоты, вас жадность в те дни ослепила!
Теперь-же, друг, слушай что было потом.

1

В нелёгкое время жил славный тот вождь,
Народ был в нужде и остался без крова.
Им рай белый пёс обещал в договорах,
Дав суть лишь мираж, тьму и новую ложь.
Та-Ойяте-Дута! (1) - кричал в гневе люд:
Где-ж деньги васичу (2) за земли и воды?
Скажи, мы койоты иль племя дакота,
Чей дух словно буря опасен и крут?
Нет дичи в лесах, как в агентствах пайков
И нет в мире чувства сильней униженья.
За что мы продали свой край - за лишенья?
Нет, лань не торговка средь стаи волков.
Нам нужно решать, как пройти эту жизнь
И как будут жить наши дети и внуки.
Что ждёт их потом - радость, счастье иль муки?
И есть-ли во всём этом истинный смысл?

2

А в верхнем агентстве не ждали вождей,
Что к Йеллоу-Медисин вышли, как тени.
Народ мдевакантон (3) не встал на колени
И в чёрных очах затлевал огнь страстей.
В них вспыхнула гордость да прежний запал,
А в душах воскрес пыл войны, будто Феникс.
Эй, Томас Гэлбрайт, (4) пёс, не прячься за стены,
Ведь раньше не так ты дакотов встречал!
Ты выдашь нам всё, что сулил тот контракт!
Взгляни-ж, пред тобой я - Та-Ойяте-Дута!
Со мной все вожди, не тушуйся - обсудим,
То, как мы живём в нищете - это факт!
Ведь вам не дарили ни вод, ни земель -
Мы требуем то, что суть наше по праву.
О, белый народ, вы как свиньи попрали
И дружбу и правду - ответьте-ж теперь!

3

Был Томас Гэлбрайт не из добрых людей:
К чему дикари воют здесь, как собаки?
Забыл он о клятвах, что лишь на бумаге -
Они уже в прошлом, за мглой тёмных дней.
Со смехом сквозь слёзы воскликнул он вдруг:
Скажи, Эндрю Мирик, что можем мы дать им?
Ответ-же торговца стал звоном набатным
Для многих васичу, не ведавших мук.
Плевал я на вас! - рот в издёвке скривил
Безумец и ткнул пальцем в чёрную землю.
Пожрите дерьма иль травы, ведь отребьем
Народ ваш остался таким-же, как был!
Не хуже чем гром поразил он вождей -
И вот чрез минуту взорвали тишь крики:
Вы все здесь умрёте, весь люд ваш двуликий
Окажется в мире Огня и Теней!

4

А день был как день, когда клан Шакопи (5)
Ушёл для охоты на прежние земли,
Хоть знали давно, что исчезли все звери:
О, больно сердцам от такой пустоты!
Лишь фермы вокруг и скот белых людей:
Что-ж, пусть отдают что дакотам сулили!
Во гневе они дом врагов подпалили,
Да убили одну из суть мирных семей.
В тот-же вечер Та-Ойяте-Дута узнал
Что свершили глупцы во безумном порыве.
Как поступком тем племя своё погубили.
О, нас всех уничтожат! - вождь громко кричал.
Ведь солдаты придут сея ужас и боль
И как искра погаснет жизнь славных дакота
Из-за этих горячих младых сумасбродов
Пошатнувших мир хрупкий, что длился дотоль.

5

Собрались в эту ночь все вожди у костра,
Чтоб решить что им делать с судьбою дальнейшей.
Та проблема для них теперь стала главнейшей,
Хоть была и до этого жизнь непроста.
Пусть дакоты слабы - от войны не уйти.
Так хотя бы умрут они в пламенной битве:
Времена былой славы неужель вы забыты?
Нет, уже не свернуть боле с мрака пути.
Были посланы люди в кланы многих санти,
Чтобы мир свой вернуть или вместе погаснуть
Будто звёзды на небе пред утром прекрасным.
Духи предков, быть может, смогут племя спасти.
Станут помнить в веках этот славный порыв.
Груди мёртвой земли призывали их к мести,
Ведь не может народ жить без славы и чести,
Как нельзя уж терпеть белый гнойный нарыв.

6

С первым солнечным светом в агентство пришли
Санти сиу, как туча, для войны и разора.
С них достаточно рабства и всех злых договоров
И во гневе своём они были страшны.
Двадцать белых мужчин пали в жуткой резне,
В плен ушли десять женщин и малых детишек.
Склад с провизией взят - о, еды там с излишком,
Как листвы на деревьях в лесу по весне!
А дома уж объял в дикой страсти огонь:
Пусть рассеется в прах даже память о людях,
Что здесь жили, пусть мир их навеки забудет,
Чтобы даже их дух не обрёл здесь покой!
Эндрю Мирик лежал с ртом набитым землёй,
Мёртвый взгляд устремив в синь бездонного неба.
Сам теперь жри траву вместо сала и хлеба! -
Так все санти над телом смеялись толпой.

7

Новый день им принёс пополненье в ряды:
Манкато (6) и Вапаша (7) привели в племя кланы.
Вот теперь ждёт дакотов и победы и слава,
В душах вспыхнуло солнце из-за туч череды.
Подойдя к форту Риджли они начали штурм,
Но из форта как гром им ответили пушки.
Белой птицей неслись к свету звёздному души,
Кровь хлестала на землю будто яркий пурпур.
Так к полудню Манкато сгубил целый клан,
Только к вечеру дан был сигнал к отступленью,
Ведь бесплодно так биться есть суть преступление
И победой не пахнет - то лишь самообман.
Сам Та-Ойяте-Дута ранен был в том бою -
Пусть легко, но ослаб от потери он крови.
Да сей воин с рожденья не страшащийся боли
И не раз дух вождя уж бывал на краю.

8

Не был кончен сей бунт - впереди ждал Нью-Ульм:
Может быть духи предков сжечь помогут сей город?
Каждый смел и силён, каждый царственно молод,
Но у белых полно и мушкетов и пуль.
Ведь до них донеслась о восстанье том весть,
Баррикады росли, как грибы в сердце леса.
Каждый знал свою роль в трудовом том процессе,
Каждый встал на защиту этих краденных мест.
Дикарям не пройти - не на тех нарвались!
Не вернуть и земель тех, что продали сами.
Все индейцы лишь псы, порождённые псами -
А собакам Бог дал суть собачую жизнь.
Пусть идут - поселенцы их встретят свинцом,
И дадут леденцов, только в шариках стали
Ведь страна навсегда стала отчим их краем,
Для дакотов-же земли те стали лишь сном.

9

Санти сиу, что вихрь неслись на врагов,
Развернувшись как веер, стали выть свои кличи.
Вёл Манкато войска и кричал - пусть двуличный
Белый люд ниц падёт да прольёт свою кровь.
О, прекрасна была схватка сил в этот день!
Вёлся бой во дворах и в домах и на складах.
Смерть носилась как тень средь сожжённого града:
Теперь знаешь васичу ты боль от потерь!
Боле сотни врагов в рай ушли или в ад,
Сам Нью-Ульм, что Помпеи, лежал во руинах.
И страшна и красива была та картина,
Но вот только дакоты вдруг помчались назад.
Белый пёс не сдаётся, даже взятый в кольцо -
Дух его словно сталь, что ковали веками.
Ульм, сожжённый дотла, дикарям не отдали
И не стал этот бой суть победным концом.

10

А "шестой Миннесотский" меж тем уж вошёл
За врата форта Риджли для сраженья с врагами.
Звёздный флаг с полосами плыл над их головами,
Генерал Генри Сибли славы жаждал и войн.
Сам Та-Ойяте-Дута вёл свой клан прочь от войск,
Но в долине столкнулся с бравым взводом героев.
Сталью воздух пропах от пролившейся крови,
Залп мушкетный был ярче чем тысячи солнц.
Этот шум и привлёк к месту кланы санти,
Что поблизости ждали - страшен бой рукопашный!
К Хатчинсону бежал взвод от смерти ужасной,
Дав тем самым врагу тоже с миром уйти.
Да, индеец не трус, не дурак и не пёс,
Как ты думал васичу идя в битву эту.
Они могут сражаться и способны к ответу
За всю боль, что народ ваш их силам нанёс.

11

А в Бёрч-Кулли гремел долгий яростный бой,
Где храбрейший Манкато сдержал натиск вражий.
Только это всё стало по сути неважно -
Белых больше чем листьев весенней порой.
Сиу всё-же ушли к Йеллоу Медисин Крик,
Где и пал вождь убитый ядром на излёте.
Вот так, друг мой, погасла звезда в небосводе -
Да, он смерть презирал, но пришёл его миг.
И был созван последний совет из вождей,
Два пути у них стало - уйти или сдаться,
А иначе их смерть закружит в мрачном танце,
Уводя в Царство Духов и страшных теней.
Так Та-Ойяте-Дута к лакотам свой клан
Порешил увести да жить вольно средь прерий.
А иные решили, что упасть на колени
Пред врагом не такой будто грех да изъян.

12

О, глупцы, вы считали что не тронет вас враг
И за пленных людей даст и мир и свободу?
Плохо знал санти сиу ты белых природу -
Вы для них хуже крыс иль бездомных собак.
Вас загнали в сарай будто-б грязных свиней,
Все шесть сотен сковали, как негров попарно.
Впереди трибунал - кто-ж там будет оправдан,
Ну а кто попадёт в Царство Тьмы и Теней?
И решил трибунал - пусть три сотни санти
Срок тюремный получат за земные деяния.
Остальным-же трёмстам - боль в аду и страданья,
Вечный мрак без прощенья пусть их ждёт впереди.
Но сам Линкольн вмешался в этот дикий процесс
И так вместо трёхсот стало их тридцать девять.
Для других только срок - в этом нет и сомнений,
Чтобы дух в них бунтарский вовек не воскрес.

13

Тридцать девять санти вдоль тюремной стены
Встали будто-б один и в глазах нету страха.
Ведь никто не боялся ни смерти, ни плахи -
Для бессмертных не могут быть дни сочтены.
Но в последний момент вдруг отдали приказ
Одного увести - для него есть отсрочка.
Что-же, город Манкейто суть увидит, что хочет,
Я, мой друг, между тем свой продолжу рассказ.
Они шли не спеша, Песню Смерти запев:
Вакан-Танка, взгляни, все мы храбрые воины!
Твои дети горды, что из мрака с любовью
Смог Ты вывести нас, светом солнца согрев.
Вот уже эшафот - миг, что Вечность пред сном,
Что окутает их, бросив в тьму и забвенье...
Смерть добра - даже жизнь это тихое тление,
Только прах, хоть зовём эту пыль мы огнём.

14

А Та-Ойяте-Дута меж тем так решил:
Нужно выкрасть коней пред уходом к лакота
И вернулся он с сыном опять в Миннесоту,
Только этот поступок благим вряд-ли был.
Выйдя вечером в лес близ села Хатчинсон,
Он и сын вдруг наткнулись на двух поселенцев,
А в то время платили за скальпы индейцев
И вот выстрелы грянули звонко средь крон.
Так нашёл свой конец сей прославленный вождь,
Сколько дел ещё буйных он мог сотворить бы!
Спи спокойно, поверь, ты не станешь забытым:
От судьбы как от смерти, увы, не уйдёшь.
Скальп и череп вождя был доставлен в Сент-Пол
Для потехи толпы и для глупой забавы
И народ храбрый твой не ушёл от расправы,
Но он жив и не умер, о вождь до сих пор.

Заключение.

То было давно в мраке прошлого, друг,
Ведь край уж не тот, боле нет вольных дебрей.
Сам воздух теперь не такой уж целебный,
А почву попрали и огнь и плуг.
Но в зеркале вод жив осётр и сом,
Олени да лоси в местах заповедных
Пасутся, как ране сто их поколений,
Что ныне теперь стали призрачным сном.
О, штат Миннесота - ты рай на земле,
Да только потерян навек ты для сиу,
Тех вольных людей, что когда-то здесь жили,
Растаял Эдем словно в сказочном сне.
За ружья и сталь продан был отчий дом,
За виски да бусы купили и души...
В Небраске народ ваш забыт и не нужен
И жизнь лишь покажет, что будет потом.
29.10.2024 - 19.11.2024.

Краткие пояснения.

1) Та-Ойяте-Дута - Его Красный Народ.Белые
звали вождя Воронёнком.
2) Васичу - жадный.
3) Мдевакантон - клан санти сиу.
4) Томас Гэлбрайт - индейский агент.
5) Шакопи - Шестёрка.Вождь санти.
6) Манкато - Большой Орёл.Вождь санти.
7) Вапаша - Белый Лист.Вождь санти.