Ил

Мои глаза мертвеют с каждым мертвым,
Что я вижу.
Во мне не остается чувств:
Я не люблю,
Не ненавижу.

Моя душа черствеет, словно глина,
Расколотая в вечной мерзлоте.
Мне двадцать восемь.
Вместо кожи — льдина,
И вместо сердца — пепел, что остался от мечты.

Я провалился в бездну лжи и фальши,
И этому причина — лишь я сам.
Но я не знаю, как
Мне не скатиться дальше
И снова чистым стать, как детская слеза.

Я раню тех,
Кто крепко полюбил,
Кто мне доверил свои теплые надежды.
Но я лишь слякоть, я — никто, я — ил,
Пытаюсь утопить всех в своей темной бездне.

Не возвращаться — мудрость, мон шери,
Но я по глупости опять сжигаю крылья.
И на пустынных улицах зари,
Мой голос вдалеке теряет имя.

Мне так хотелось бы напиться
До горячки,
Собрать в себе фулл-хаус наркоты.
Но это вряд ли выведет меня из спячки
И точно не заставит кровь бурлить.

Я не способен чувствовать, как люди,
За что я искренне готов просить
Прощенья каждого, кто будет
Когда-нибудь
Еще
Меня
Любить.