Птичку жалко
не знали песен нашей эры,
где брёл Довлатов с чемоданом
и капли пили кавалеры.
Мир, отрекаясь от былого,
запрогрессировал прилично
и, пользуясь свободой слова,
иным стал, только жалко птичку.
Во мне кишечника валторна
играла радостно, задорно.
Красотки приходили в сон,
и тут не мог молчать тромбон,
а если суп с горохом - туба
играла мощно, глухо, грубо.
Я подружился с медвежонком,
не думая о слухе тонком.
Читал про тридцать три коровы,
про тридцать витязей былинных
и про этюд в тонах багровых,
про плавающих в бочках винных.
Про попугая пела классно
прыгучая в панамке красной.
Есенину и Чебурашке
давали лапу все дворняжки.
Свидетельство о публикации №124111904791