Божья утварь

Леся Гловацкая встретила Маврина у себя дома в старой однушке, купленной незадолго у семьи пропойцы за гроши. Мать ее постаралась. Нашла жилье и приобрела на деньги, вырученные от их общей квартиры. С отцом она развелась наконец-то и вышла удачно замуж за молодого юриста, который был моложе женщины на целых десять лет. Дальнейшей судьбой дочери мать не сильно интересовалась. Подкинула пару раз конверты с червонцами и будто забыла адрес. Работать Леся пока не могла по состоянию слабого душевного и физического здоровья. Сидела, запершись в четырех стенах и слушала музыку с раритетного патефона. Ей было наплевать, что раздается из динамика, лишь бы что-то звучало, нарушая тишину. Она много читала. В основном классику. А еще она стала понемногу рисовать. Доктор прописал.
Он явился к ней под вечер без предупреждения. В руках букет и бутылка, в зубах конфеты. Маврин переоделся на этот торжественный случай в ту единственную сменную одежду, имеющуюся в его скромном гардеробе; широкополая шляпа, кожаная жилетка и потертые в усмерть старые джинсы. На ногах неизменные ковбойские сапоги из кожи крокодила.
- Ну здравствуй, дорогая. – Сказал Володя и прошел беспардонно сразу на кухню. Начал греметь посудой и дверцами, сломанных шкафов. Очевидно в поисках вазы.
- Явился, не запылился! – Ответила резко Алеся и добавила, что ваза в доме отсутствует.
- Да как так-то? Баба в доме, а вазы нет. – Заявил огорченно Маврин и присел на табурет.
- Мне цветы последние пятнадцать лет никто не дарил. И дверь входную ты оставил для чего открытой?
- Это риторический вопрос? У меня там посох остался. Как бы не с****или! – Сказал Володя, оглядывая убогую обстановку квартиры. – Не богатенько.
- За то свое блин. – Ответила Леся и пошла за посохом слегка прихрамывая. Еще в детстве обнаружился сей изъян. Она пошла, как многие девочки в семь месяцев и при чем на цыпочках. Доктора и несчастные родители ломали голову над корнем данной проблемы. Ходьба на цыпочках могла носить идиопатический характер в следствии задержки развития или психоэмоциональных расстройств. А может причина перинатальное поражение мозга? В то время еще майор милиции отец Алеси сильно прикладывался к бутылке, создавая каждодневную стрессовую ситуацию, одним словом дебоширил. Хлопал сильно дверью. Так что штукатурка рушилась, обсыпая порог. Казалось, что это ведьмены круги кто-то чертит периодически от заговора. С проблемой маленькой девочки справились тогда. Дай Бог здоровья нашим врачам! Неподкупным патриотам своего дела и давшим клятву известному Гиппократу. Походка у девочки была необычной. Она каждый раз аккуратно ступала с пятки на носок и казалось иногда, что она парит над землею.
- Твои картинки? – Поинтересовался Маврин, указывая на стопку полотен, стоящих в углу комнаты.
- Мои.
- Рисуешь?
- Мажу!
- Зачем язвишь?
- А ты хотел, чтобы я тебе с ходу руки целовала? – Ответила Алеся пошла на кухню, чтобы снять с плиты чайник. – Чаю будешь, бродяга?
- Какой же я бродяга? Я мытарь. От чая не откажусь.
- Какие планы на жизнь? – Спросила девушка, разливая ароматный чай по пиалам.
- С травкой?
- Да, как ты любишь.
- Женится в моих планах.
- На ком?
- На тебе.
- Вот, сука! Какой молодец то! А я-то жду, не гадаю, когда мой суженный явится с головой простуженной. Вот и платьице приодела к случаю. – Выдала девушка, указывая на потрепанный вид легкого ситцевого наряда.
- Все купим, дорогая! Любые наряды и побрякушки! – Заявил Маврин, громко хлопая себя по ляжкам. Оба карманы жгли кожу полными пачками лаве.
- Даже в ЗАГС пойдем? В нашем городе?
- Ну хочешь в Лас Вегас поедем?
- Если серьезно, я за любой выбор твой, ведущий к полной гармонии с самим собою.
- А я о нас с тобою говорю!
- Ты уже накатил без меня стакан?!
- А я думал, что ты на таблетках. Пардон. Буду более учтив к вашей персоне и хрупкой творческой натуре. – Ответил Володя, наливая пол стакана водки своей подруге.
- Еще раз так подъебнешь и вылетишь со стола, Маврин!
- Да понял я, что ты опасная женщина.
- Да че ты понял, мудила?! На кой хрен я тебе сдалась? У тебя в переди весь мир и его окрестности! Будь счастлив, найди свой путь, не о чем не сожалея! В конечном итоге, как бы и кто не говорил, существует картина очага, в которую ты ткнешь свой нос без кокаина и алкоголя. В мире слишком много иллюзий для нас, чтобы сгущать их каким-то градусом? А еще должна быть мечта! Самая сокровенная мечта. Без нее жить очень грустно. Ее нужно раздувать Индийским пластичным и гибким презервативом пока не лопнет! Потом анализировать, что на деревьях повисло?
- Вот ты развернула пасьянс подруга! – Обескураженно произнес Маврин. – На чем двигаешься?
- Финозепаме и так еще кое-что. А что?
- Излагаешь мощно по-взрослому. Говорят, что мухоморы корректируют характер человека.
- Ты от темы не уходи.
- Я и не ухожу. Я ее развиваю.
- Будь честным перед самим собою. Будь тем, кто ты есть! Или просто быть. Иногда одного этого достаточно. Ты используешь время – время использует тебя.
- Охуеть. Ты что мне мозги промываешь? Да я сам воробья в поле ломом загоняю, а потом его таким эмоциональным штурмом с примесью глубокого гипноза задавлю!
- Скажи мне скиталец лучше, бывает ли перловка, приготовленная альдентэ? 
- Гонишь что ли? – Заявил Маврин и даже привстал чтоб быть повыше. Отсюда было отчетливо видно давно нестиранные занавески.
- А в психушке бывает. Там вообще много чего бывает. – Сказала Алеся почти шёпотом, глядя прямо в глаза. Маврин чистой сомнамбулой приземлился на резко покинутый давеча табурет и надолго замолчал.
- Бывает хрен вялый или водки мало. – Ответил спустя пол часа медитативного состояния Володя. – А перловки альдентэ не бывает. Может все-таки попробуем?
- Я согласна.

Очередной сходняк случился по осени в сентябре на даче у Кузьмы. Кузьма бывший угонщик автомобилей. Отсидел свой срок в Пермской колонии с общим режимом. Теперь занимался частной охраной, а в свободное время изучал кодекс и философию. Изучал, чтобы потом писать такие грандиозные петиции в ЖКХ, что собрал целое движение недовольных жизнью граждан. Короче он теперь боролся самоуправством органов управления, воровством и коррупцией. Бывший вор боролся с воровством. Конгениально! Иногда так вцепится в уши, что известные саентологи отдыхают и нервно покуривают в сторонке. Под кожу может залезть незаметно. Полощет при случае людям мозги отмороженным напрочь енотом.
Темой для встречи был один малоизвестный адвокат по фамилии Насыров. Он случайно выиграл суд для известного в городе бандита-предпринимателя. Семенихин его фамилия. Решил отжать у одного бедолаги хату за то, что тот на своем старом Москвиче задел его Тойоту. Не на тех напал. Ему там ласты скрутили мусора. Срок светил. Угрозы, ношение незарегистрированного оружия, причинение увечья и так далее. И тут ему дают молодого и неопытного адвоката, чтобы проиграл дело и решил судьбу борзого парня, рожденного в городе, что и Маврин.
- И что выиграл дело? – Поинтересовался Колич.
- В том то и дело! Такую защиту построил, что судья плакал в конце. – Ответил Кузьма. Больше всех знавший про эту делягу.
- То есть ты намекаешь, что этот Насыров поможет в нашем случае? Я правильно понял? – Задал вопрос Фома, прибывший на стрелку прямиком из столицы. Его встречал сам Отец Владимир.
- Этот Берг намутил со стволами! Гонял машины с Германии и дальше бы гонял. Нет блять, мало! – Заявил Колич. – Приняли на второй же ходке. Сейчас под следствием.
- А Насыров опять на мели. – Сказал для информации Кузьма.
- Как это? Он что транжира? Ему сколько бабла отвалил тот чел? – Спросил Маврин, передавая косяк по кругу. Гости расположились вокруг костра возле бани и окружении яблонь. Плоды ярко-красного цвета сочные и крупные висели прям над головами.
- Короче этот Насыров сам родом с деревни. Закончил университет, переехал в город. Встретил он тут одну разведенку с двумя детьми и без памяти влюбился. Лошара блин. Но любовь штука такая, как говорится – не пей из нее, козленочком станешь! Счастья полные штаны! Секс два раза в неделю и горячий суп домашний. Чего еще ему мужичку надо? Ах да! Забыл сказать самое главное. У этой бабы не было в доме телевизора. Видать бывший с собой прихватил вместе с магнитофоном кассетным. А если это телевизор Советского производства, то тут особо больше ничего и не прихватишь. Огромный был ****ец как! Так вот этот влюбленный Ромео купил новый японский телевизор на вырученные с процесса деньги и явился, не предупреждая о своем визите.
- У Насырова имя Ромео? – Спросил Маврин, вдруг очнувшийся от моментального прихода.
- Не перебивай, Володя. – Рявкнул Кузьма. – Марат его зовут. Вот он подрулил на такси к дому, развернул телевизор и перевязал розовым бантом. Затем сделал восхождение на четвертый этаж. В руках подарок японский, в зубах цветы. Под мыхой коробка конфет. Позвонил три раза в звонок носом. Послышались чьи-то шаги в коридоре и речь. Насыров предвкушал, как обрадуется Нина и дети его сюрпризу. Сердце переполняла любовь с оттенками удовлетворенного и укрощенного либидо.
- Кто там? – Спросили за дверью мужским голосом с кавказским акцентом.
- А Нина дома? – Поинтересовался Насыров, выронив уже из рта букет роз. Спина сначала похолодела, а затем ударило в жар. Сомнения закрались в душу. Дверь открыл мужчина совершенно раздетый. Полотенце упало с бедра уже у двери, обнажив густую черную волосатость и еще стояк. Нина появилась следом и выглянула из-за мохнатого плеча незнакомца.
- Насыров, ты как-то не вовремя! – Заявила женщина, совершенно не смутившись. – А что это у тебя? Подарок?
- Нина, сука, кто это? – Выронил Автандил Тбилисский, поднимая мокрое полотенце.
- ****ь! Любовник! – Сказала, как отрезала Нина и бросилась в слезы. А зареванный к тому моменту адвокат уже спустился на одиннадцать ступеней ниже. Растолкал молодых наркоманов возле батареи, открыл окно настежь и бросил с размаху японское чудо на улицу. В это же самое время некто Сучков, партнер по бизнесу Берга, подогнал седан БМВ к подъезду и ждал покупателя. Машина цвета слоновой кости, отмытая на мойке, как кошачьи яйца, блестела, сияла и манила сверхъестественным немецким комфортом. Покупатель испытал двойной шок в этот вечер. Первый, когда увидел свою мечту из окна квартиры и возбудился. Второй, когда спустился вниз и обнаружил торчащий из крыши японский телевизор Хитачи. Сучков давеча просто издававший звуки МУ, обходя вокруг происшествия, теперь лупил в сторонке Насырова. Тот не сопротивлялся, а даже наоборот, подставлял свое табло на избиение. Видать тоже сердечная травма привела в тупик, безмолвствуя. Автандил тоже отгреб в неразберихе. Вор в законе вышел на шум и получил по мордасам. Били его двое.
- Теперь вот кто скажет, что мир не тесен? – Заявил Колич.
- Какой-то замкнутый круг. – Высказался Маврин. – А теперь по второй теме.
- По первой закрыли. Все свое получили. Адвоката используем в нынешнем деле с Бергом. – Пояснил Фома. – А вот стволы доставить как-то надо.
- Что за стволы и сколько? – Поинтересовался Маврин.
- Десять «УЗИ» Израильского производства. Маршрут тот же. Все запечатано в коробке. Ждет. Проплачено.
- Вопрос как завозить будем? – Произнёс первый раз за вечер Мансур, подельник Кузьмы в свое время и кореш. Мансур занимался исключительно наркотой и брильянтами. Вложил деньги в эту делягу.
- Я беру все на себя. – Заявил Маврин, тряся бородой прям над костром и выглядел очень зловеще.
- Отец Владимир, автоматы под рясой не спрячешь! – Подметил Колич и разлил всем по стаканам наливки.
- Будем действовать креативно! Импровизировать. – Ответил Володя. – Сопровождение тоже пусть будет!
И вот они на заброшенном складе принимают товар у чеченских джигитов. Десять «УЗИ» плюс патроны и дюжина гранат. Все в порядке разъехались. В столице задержались еще на пол дня. Маврин покрасил ящик черной краской, вырезал лично трафарет и нанес белой краской надпись с двух сторон «Божья утварь». Когда краска подсохла, и Маракас где-то дернул тележку на резиновых колесах, двинули в путь. Работа предстояла сложная. На каждом посту за пару километров останавливаться, переходить на другую сторону дороги и тащить тележку еще несколько километров, минуя посты. Подписался? Будь здоров! Тяни лямку! И Маврин усердно ее тянул. Никто не обращал внимание на монаха с тележкой. И все было бы прекрасно, если бы не лопнувшее неожиданно колесо напротив поста ГАИ. Ящик наклонился в право и опрокинулся. Отец Владимир тоже споткнулся и упал на земь. Из глубокого горизонтального и позорного положения, заметил приближающийся транспорт с мигалками. – Ну все ****ец бля! – Подумал Маврин и перекрестился. За ним наблюдало восемь пар глаз с пригорка. Такого исполнения даже сам Скорсезе представить не мог!
- Может Вам помочь, батюшка? – Обратился по форме майор Сафронов и протянул руку.
- А че нет то? – Ответил мытарь и потрогал спущенное колесо.
- Щас накачаем, щас наладим ебтыть! – Приговаривал водитель УАЗика Альберт. – А че у ВАС в ящике?
- А вы что читать не умеете? - Ответил вопросом на вопрос мытарь.
- Вообще охуел, Садыков? Ты как с духовенством разговариваешь, чурка? – Делал внушение майор. – Качай давай!
Накачали колесо, закинули ящик на телегу, получили благословение и отчалили. Монах продолжил путь, под возгласы товарищей, теряя патроны из треснутого ящика по пути. Его тормознула тачка, тонированная до безобразия. Из нее вышел товарищ в штатском, но его принадлежность к органам была видна невооруженным взглядом.
- Так не пойдет! – Заявил он. – Собирайте! – Скомандовал и исчез в дымке тумана. Туман нарастал в голове Маврина. Он развернул тележку и пошел в обратном направлении, собирая патроны. Чем вызвал тревогу и не понимание подельников. Дойдя до места поломки колеса, закинул последний патрон в рясу, заметил внимание сотрудников постовой дорожной службы. Поклонился низко и повернул обратно. Его догнал этот любопытный татарин на служебной машине с вопросом.
- Что-то потеряли?
- Вот досада, мелочь растерял на Храм Божий! – Ответил мытарь и предательски звякнул патронами, собранными в глубоком кармане. Милиционер отреагировал совершенно неожиданно. Он вытащил из-под кителя толстую пачку купюр и вручил монаху.
- Дай Бог тебе здоровья, сынок! – Поблагодарил Маврин, собираясь уйти.
- Я метиз, я в Бога не верю! – Заявил наглый татарин.
- И не надо! – Сказал Маврин, поцеловал милиционера прямо в лоб и продолжил путь с ящиком черного цвета и надписью: «Божья утварь», приговаривая стихи одного поэта. -
 
Сomo estаs, mi Amigo, Сomo estаs,
Мы не виделись вечность с тобой
Или больше? Сломался компас?!
На встречу все больше волки
Или хитрые бродят морды лисьи.
Душа она больше не делит даром
Сцену большую на за кулисье.

Сomo estаs, mi Amigo, Сomo estаs
Сколько жизней незрелых уже вокруг?!
Сколько боженька зрелых еще не спас?
А ты умираешь лицом на восток
Бродишь в огненном ритме дождя.
Испускаешь по мелочи жизненный сок
С лицом, опустошенным писателя или вождя.

Сomo estаs, mi Amigo, Сomo estаs,
В ответ тишина гробовая и эхом звон.
Ссора в прошедшем времени, довольно с нас!
Гора к Магомеду сама идет на поклон.
Не свет не зоря письма старые жжёшь
Расставляешь по полочкам свою аннотацию
Где горькая правда, а где гнусная ложь?
Расцарапался стыд мой в кустах акации.


Сomo estаs, mi Amigo, Сomo estаs,
Не слышу тебя, смени положение
Послушай, друга хотя бы раз.
Я форму любую приму, как одолжение!
Солнце нас обнадежит еще не вставая
Метафора к наблюдению за миром смертных.
Не просит светило взамен ничего
Лучи так бесплатно всем раздавая.

Сomo estаs, mi Amigo, Сomo estаs,
В этом городе любят все на ходу
Ты отшельником ловишь другой экстаз
Говоришь, что гореть нам всем в жарком аду.
К Достоевскому жанру не хватает тоски
К нему недостаточно смерти и боли.
А я все толкаю камень к вершине
С силой метафизической и без особой воли.