В дырочку

Фёдор прошёл в кухню и сел за столик у окна,
и перед собою сразу развернул газетный лист,
на всю площадь, отгородившись от любимой
супруги таким образом. Которая жарила кот-
леты, в данное время и в данном месте. Она
бросила взгляд, но ничего не сказала. Через
минуту где-то, из-за газеты пошёл дым, Фёдор
стал читать вслух, периодически встряхивая
периодическое издание, и здание, громким
голосом: "Так... правительство... у-фу-фуфу...
в банке... так... уфф... ремонт зубной щётки,
на дому... фу-фу... так... упали, но выжили...Ззз...
требуется распиловщик мебели... так, фуфло..."
Зина бросила взгляд и бросила: "Э". Котлеты
шкварчали, сковородная лопатка поскрёбывала
и постукивала. Фёдор замолчал. "Э, ты что куришь?"
сказала Зина и отвернулась в котлеты. Супруг:
"Слушай, а я не вкурил сначала, правительство
в баньке! Понятно... у-фу-фу-у... Что я курю?"
Газета сделалась ровною, как доска почёта,
с образом кандидата в депутаты. "Что, я курю?
Действительно!" Фёдор посмотрел в окно этажа,
первого. Форточка оказалась открытой, в неё
затягивало дым от костра под окном снаружи.
"Э!" --- крикнул Достаевский, как его прозвали
соседские пацаны --- и пацаны разбежались,
потоптав и запи'сав костерок. Но он продолжил
слегка дымиться, запах усилился. Зина сняла
сковороду с плиты, чтобы тоже не пошёл дым,
и ушла на улицу, наводить порядок. "Уфф..." ---
Фёдор прикурил сигарету. С улицы доносилось:
"Э!... Ещё раз!... Шпана..." Прибежала Зина:
"Я с тобой разведусь, наконец. Ты вообще!"
А сигарета вылетела в форточку уже, так что...
И Фёдор вернулся к объявлениям: "Уфф-фу...
Так... требуется распиловщик мебели."
"Я тебе зубную щётку сломаю." --- парировала
Зина. А в ответ --- тишина, он вчера не вернулся.

Ели с аппетитом, запивая квасом с подоконника,
долго. Зелёный лук, черствоватый но вкусный
хлеб. "Так, я поехала к дочери, а ты..." Нет, мыть
сковороду он категорически не хотел. Большая,
чугунная, с длинной ручкой. Подарок её матери,
бабушкино наследство... Вещь хорошая, но...
"Надо замочить, --- вслух подумал Фёдор, ---
суток на... Ты когда приедешь?" --- "Я ещё не уехала.
Надо внучка повидать. Наверное, уже бегает." ---
"За девками, --- добавил Фёдор: --- Давай её
внуку подарим. Тэннисом начнёт заниматься,
для тренировки как раз." --- "Так, я поехала..." ---
"Зина!... Зина, смотри, дырочка." У Фёдора в руках
снова был газетный лист, его палец на что-то
указывал, лицо выражало крайнее удивление,
которое посторонний человек мог легко спутать
с отвращением. "Дорогая, посмотри, какая...
Дырочка!" Зине, обутой уже по-дорожному,
пришлось вернуться из прихожей и глянуть.
В бумаге, действительно, была дырочка,
странная дырочка, не рваная, не прожжёная,
идеально круглая, как будто сделанная
компостером или дыроколом канцелярским.
Супруги какое-то время смотрели то на
дырочку, то друг на друга, а когда завелся
холодильник --- тихий, но что-то не так стояло
внутри, что ли --- Зина встрепенулась, со словами:
"Федя... Фёдор Андреевич, милый, вот когда вы
намылитесь в баньку, к правительству, я тебе скажу...
посмотри, какое б... отверстие... ля!!" Зинаида
энергично похлопала себя по одному месту
спереди и, фейерично настроенная, хлопнула
дверью, а с холодильника упал дырокол, но
выжил. Достаевский закрыл форточку,
посмотрел на сковородку в раковине,
перенёс её в ванну, залил водой, как себя,
и вспомнил эпизод из фильма Тарковского.

4.11.24