***

Он умер сегодня на сцене,
я хоронил безликое тело
под прорастающим древом,
заколотив черные стены.

Пепел поднялся на небе,
на могиле листья горели,
отыграны до конца роли,
птицы в округе замолкли.

Сменила собою день темень,
гонялся в безумстве ветер,
под ногами трещала земля,
обмывания ждав от дождя.

Трава под жаром тлела,
как жизнь того человека,
гонимого, чуждого зверя,
тонущего в вязкости хмеля.

Бегущего в жерло борделей,
меняющего лица в постели,
ползущего в гневной агонии,
собирая пылинки симфонии,
игравшей позывами рвоты,
в переулках скользкого тела
он искал тени свободы,
убивая в себе человека.

Он искал тепло в батареях,
избегая солнца в природе,
меняя любовь вожделением,
дух гранича безволием.

Проскрипела воем труба,
барабаня капли упали.
И вокруг тишина…
Моя душа вздохнула устало.
Я с ней наедине
лежу обречено рядом.

Я себя положил под землею,
придавив камнем навеки,
я теперь лежу за чертою,
так и не открывши веки.