Секрет счастья

      Источником счастья и всяческого блаженства является Бог.  Этот Источник неисчерпаем.  Господь заложил в каждого человека потенциал какого-то доброго для всех окружающих действия, и если человек раскрывает и реализует свой потенциал, то  он становится по-настоящему счастливым.  А раскрытие и реализация потенциала — это путь человека к счастью и само счастье.
      Полноценное счастье обретается только в Боге.

                *      *      *

      Что такое новое платье для шестилетней девочки, которая еще вчера носила одежду, сшитую из прожженного утюгом халата соседки тёти Симы?
      Да не просто новое, а сшитое по её размеру из сатина светло-коричневого цвета с зелёными, красными и жёлтыми завитками, купленного в магазине «Ткани». К тому же, материала было столько, что его хватило на солнце-клёш. Солнце-клёшом назывался такой подол у платья, выкройкой для которого служил круг в 360 градусов. Так что обладательница такого подола могла, ухватившись за его низ руками, сводить руки над головой, не выпуская подол из рук.
      Когда эта красота была надета на девочку, родная мать не узнала её в прямом смысле этого слова. Но девочке не терпелось вырваться из материнских рук: надо было бежать во двор показать обновку своим друзьям.
      Во дворе никого не оказалось, но она не очень расстроилась. Её счастье было так велико, что уже не нуждалось ни в каких добавках. Оно было полным до краёв. Девочка шла, кружась, и её солнце-клёш то расправлял свои складки, становясь кругом, то снова складывался...
      Чтобы не помять платье, она встала ногами на сиденье качелей и раскачалась так высоко, что подол её нового платья развивался на ветру, как парус, и поднимался прямо к её лицу. Она летела над землёй, безгранично соединённая этой радостью со всем  миром и бесконечно благодарная за это всем людям.
      Покачавшись, девочка снова, кружась, обошла двор и подумала: «Теперь как-то совсем по-другому надо будет жить. Теперь всё другое».

                *      *     *
      
      Женщина шла по зимнему лесу, который хоть и находился в городе, но сохранял в себе все признаки леса: огромные деревья, овраги, буреломы, заросли кустарников. И только широкая заснеженная тропа, старательно вытоптанная жильцами близлежащих домов, говорила о городском его статусе.
      Было начало зимы и не так холодно, но женщина была одета тепло. Видно было также, что и одевалась она  не впопыхах: разумность и польза сквозили во всем её облике не в ущерб красоте. На ней были деревенские валенки с галошами, удлинённая куртка на меху, большие меховые рукавицы и такая же меховая шапка-ушанка.
      Женщина была беременна, чем можно было бы объяснить прогулку по зимнему лесу. Но не только  свежий воздух был её причиной. Женщине казалось, что только среди чего-то настоящего она может разговаривать со своим ребенком, не нарушая его естества. Она знала и чувствовала, что он, хотя и маленький, но целый человек, у которого уже есть всё. Она знала и чувствовала, что он её понимает.  Такое таинственное общение с Невидимым, но Сущим, вызывало в женщине умиление и восторг. Полнота этого чувства ощущалась ей явно и не только она говорила с ним, но, как ей казалось,  и он - с ней.
      Женщина запрокидывала голову кверху, туда, где смыкались верхушки деревьев, пронизывающие облака,  и благодарила  другого Невидимого за то, что Он послал ей это счастье.

                *      *      *

      Её жизнь катилась к закату, но не в тишине и спокойствии, а как-то очень бурно:  появление внуков, смена жилья, обретение веры, коренным образом изменившее её жизнь, и, наконец, нежданная и негаданная любовь. Она знала наизусть, что любви покорны все возрасты, но вполне ощутила на себе разницу между теоретическим знанием и практическим действием этого утверждения.
      Причём чувство, возникшее в её сердце теперь, не было похоже на то чувство, которое она называла любовью и испытывала в своей жизни не раз.
      «Господи, любовь ли это?» - вопрошала она Господа, и Он всякий раз подтверждал правоту испытываемого ею чувства.
      Она любила своего избранника безоговорочно и свято. Её не интересовала ни его внешность, ни  особенности его характера и поведения, ни образ его жизни. Это была любовь, не требующая ни причин, ни поводов, принимающая в себя всего человека, и когда однажды она обиделась на него за то, что он заставил её долго себя ждать, она пресекла это в корне,  сказав себе:  «Ты будешь ждать его столько, сколько он  тебе это определит».
      Всё было внове: его признание, ликованием взорвавшее всё её существо, его молитвы о ней, его пожелания ей, его  просьбы и его ласкательные наименования.
      Теперь, с обретением веры, она  знала, кого благодарить за это. И она неустанно благодарила Бога за то, что настоящая любовь  не миновала её.
      И хотя она в действительности была вполне платонической, она не была таковой в её сердечных желаниях, и всё это каким-то таинственным образом уживалось в ней без ропота и тоски, оставляя одно лишь ощущение счастья, которое теперь почему-то не проходило. Счастье было полным, до самых краёв, такое же, какое испытывала она шестилетней девочкой, надевшей впервые красивое платье, и будущей мамой, разговаривающей со своим, еще не рождённым, ребенком.