Юный Дымок

Юный Дымок
Татьяна Немшанова




19 октября 2019. Мы всей семьёй в тайге на оснёвке. Минус четырнадцать ниже нуля!  Ясно. Пулька опять крутится на улице, утром уже поймала мышь. – Мышкует непрерывно. Ловит грызунов на подходах к избе, те неимоверно досаждают. Окна застыли и в зимовье сумрачно. Солнце уже не поднимается выше вершин кедров даже в полдень. Снега нет совсем. Лес, словно летний! – стоит зелёный, без снега. И это при температуре минус пятнадцать градусов! Странно смотрится мох, брусничник в мороз без единой снежинки.

Дымка у избы опять не ночевал. Умница! Деловой! - Сторожит на реке в гордом одиночестве вожака нашей стаи запасы наших продуктов. От Пульки сильно пахнет таёжным зверем, собаченция насквозь пропахла тайгой.

С утра закатила с улицы из-под стока бочонок с водой в избу растаивать. Вода на улице застыла. Осталась вода ещё в бане, в бочках. Там подстыла только сверху. Нужно занести в тепло, чтоб не разморозить баки и вёдра. С водой теперь напряжённо, приходится питьевую носить далеко, с реки - а это пара километров! А дождевую – экономлю. Когда снег выпадет, можно топить снеговую для технических нужд. Болят мышцы рук от напряжения, когда тащила бочку через порог.

Вчера искрошила последние кедровые шишки поползням. Семейка прижилась возле избы и клянчат орехи. А те – кончаются. Мало в этом году набрала. Сейчас скармливаю не себе, а птицам. Жалко птах и жаль орехи, но делюсь. Поползни сразу же нашли орешки, что накрошила и скоренько растащили, заныкали, - прячут даже в карманах моей телогрейки, что висит на стене избы в сенках. Умные птахи запасаются впрок на чёрный день. – Где только не нахожу кедровые орешки: даже за подкладкой куртки своей. – Когда только успели туда напрятать?!..

Ходили на реку. Дымка уставший! –лежит, «работает» охранником. Караулил еду всю долгую осеннюю ночь, лёжа на голых камнях. В 24.00 ночи у нас стоял мороз минус четырнадцать – наверху, на мандале, а на голых камнях, у воды, у реки в горной долине ещё холоднее, но пёс мужественно терпит трудности. А по реке постоянно дует ещё и ветер. Страшно одному оставаться вдали от людей, от жилья. Костёр за ночь, разведённый для отпугивания медведей, потух. Река угрожающе гудит – шугует, по воде тащит лёд; ниже торосит. Звёзды ночью сверкают холодом, луна подсвечивает, но темень осенняя холодит, пугает не только молодого пса, но и человека. – Не пожелаю никому такой ночёвки в одиночестве!

А пёс один… -совсем один. Восхищает мужество молодого лаечьего подростка. -Мороз. Хищники рыщут. Рядом ходят две росомахи и медведи не залегли, волки стаей рыщут. Сильно переживала, тряслась всю ночь за хвостатого. Особенно опасна для лаек стая волков. Собаке в одиночестве не справиться с вечными лютыми врагами. От медведей он сможет убежать, вывернуться из-под удара лап, а вот волки – хитры!.. С рассомахой при необходимости крупный кобель сможет совладать, да и убежать при необходимости, только не от волков.

Подошла. Дымка обрадовался, увидев хозяев,  повеселел, что не один теперь. Чуть повилял в знак приветствия хвостом, но по-щенячьи уже не выказывает радости. -Всем видом показывает, что – взросл и силён. Сильно устал!- Двое суток без сна один в холоде ждал нас – работал! Держу лаек не один десяток лет и, чем больше узнаю, тем больше восхищаюсь, преклоняюсь перед умом, волей, преданностью. Днями непрерывно с рассвета гонял вОронов. А те наглеют, хитрят, работают слаженно – семьёй, стаей. Лапы Дымок посбивал по ледяным валунам, гоняя, - это не по мОху бегать!

Домой опять отказался идти. Подошла, а он предупредительно глухо зарычал. – Фотоаппарат не любит, тот со вспышкой. Видно по выражению морды-лица, что очень сильно устал. Несколько суток уже без сна один тут, в окружении дикой природы и диких хищников. Сильно замёрз, дремля на голых камнях при зимнем морозе. – Истинный таёжник хищник. – Прекрасная рабочая западно-сибирская лайка, хоть ещё не вошел в возраст взрослого пса промысловика. Чуть приподнял голову, навострил уши, внимательно следит за каждым движением хозяев и матери – лайки. Вокруг всё смёрзлось, превратилось в лёд, а пёс терпит – работает.

Мой рассказывал вчера: «Идёт утром… – бежит Дымка, а в пасти что-то болтается. Оказалось,  – звериный «хрен»… - не знаю, как деликатнее выразиться без русского фольклора. Спрятал, -закопал наверное, или… - съел?.. Дымка еле-еле  уговорили идти с нами домой. А как сели на плавень отдохнуть, успокоившись, что теперь не один, мгновенно уснул, свернувшись колечком прямо у ног моих – устал очень сильно. Всё держался на собачьем адреналине. А тут, на солнышке, глаза сами собой закрылись. И только на нашем песке расслабиться позволил себе. Сон пересилил – свалил пса. По пути ещё и заигрывал с Пулькой, скакал, доставал её щенячьими играми.
 
А как я на четвереньках выползала с обрыва, с реки, наверх - в лес, встал лапой мне на ладонь; сильно придавил весом и когтями. От души выругалась на него – иначе не понял бы, что сейчас нам не до игр. Испугалась, что пёс, играя, ненароком  столкнёт меня вниз с обрыва на камни. Разбиться запросто можно! А тот играет на радости, что вместе. И моё карабканье вверх на четырёх – на «лапах», принял за игрище с ним. Не скажешь ему, - рюкзак перетягивает, сбрасывает в воду. Сил не хватает карабкаться с грузом на плечах по замороженному обрыву яра. Не хотелось загромыхать по гальке, – хорошего мало, удовольствие ниже среднего и может обернуться серьёзными травмами. Тут ещё и ружьё толкаю вверх по обрыву впереди себя, кое-как за корни цепляюсь….
Река… – в ледовых заберегах. Низом по реке не пройти – подпирает шугой воду.

Пришли в избу. Дымка свалился замертво – упал под кедром от усталости, от  пережитого страха, теперь лежит, блаженствует - не на ледяных камнях под холодными звёздами в одиночестве спать, а на тёплом ласковом мху.

Мы его уже совсем потеряли и сильно переживали, тоже почти не спали. Среди ночи выходила, свистела, звала. Боялись, что погиб в зубах хищников или волки разорвали... - Не передать словами страх за собаку – за верного друга. В тайге страх за лаек постоянен. Они уходят и сутками держат зверя, сами часто – очень часто, становясь добычей хищников. Ещё ужаснее, когда соседи по участкам расставляют на земле капканы крупные и некрупные, а лайки в них попадают и умирают в мучениях. Тут с ума сходишь от невозможности помочь - спасти. Не спишь, места не находишь. А говорить молодёжи бессмысленно, чтоб не ставили капканы хотя бы на земле. В них и человек может угодить, погибнуть... – говоришь, - только злятся в ответ. Ради денег идут на всё. Сколько лаек гибнет!.. Не втолковать молодым, пока сами через потери не пройдут. Да и это не остановит. Сколько нервов ушло. Бесполезно! – деньги правят сейчас умами. Молодежь друг другу гадит. Поражает деградация в тайге лесного люда.

Володя позвал Дымка в избу, а тот в тепло не пошёл. Вышла сама, видела как пёс шёл с нами, но упал не доходя несколько метров. Смотрю… – он, где свалился, там уже и спит, не шевелится не, реагирует на нас. – Понял, что дома, - со всеми, не один в тайге, оттого и расслабился. Растянулся на мху, спит, а на улице лютый мороз. Лайчонку теперь после камней мох кажется тёплой постелью.

Сказала мужу, чтоб дал вкусненького. Володя отрезал - с жирком, самое вкусное не пожалел… Отдал – наше, не собачье. Дымка с трудом, еле-еле, поднялся на лапы, качаясь, взял в пасть; стоит, думает: закопать или съесть?.. - не в силах даже есть пока. - Закопал в мох – сил нет поесть. Пока лежал – радовался, что дома со всеми теперь. – не бросили пса хозяева, нашли и пришли за ним. В лесу страшно одному, но держался мужественно, как подобает охотничьему взрослому опытному псу… -а тут… - подросток… - от мамки ещё не оторвался. Пулька частенько всыпает сынку пилюль за разные проделки – обучает лесной науке своими методами...

У Дымки, заметила, болят сильно левая задняя лапа и передняя. - То ли поморозил, то ли о гальку отшиб, а может, и со зверем схлестнулся… -волки подвывали вдали, да рассомашьи следы видели недалеко. Может, - и дрались… - сказать пёс нам не сможет. Лежал, не шевелясь, на камнях, когда подошли- не встал. Возможно и от камней поморозил лапы, отлежал. – Лежал на левом боку, не шевелился, когда подошли и не выбежал навстречу…

Пока шёл домой, сгоряча, не понял сам, что травмирован, оттого и не хромал. А  только лёг, расслабился и лапы отказали вмиг, заболели. Встать пока не может, идти не может, даже есть сил нет.

Нажарила котлет из глухарятины. Сварила картошку. Вынесла псу одну котлетку угостить, взбодрить. Он, кое-как смог подняться, сесть и взять из рук котлету – съесть. Совсем обессилил, но наконец-то поел. Скормила не всю, а кусочками.Отламывала и давала прямо в рот. Заметила кормя, что у Дымка кровоточат дёсны. Нужно посмотреть,- не сломан ли зуб или челюсть. - Дрался с волком?.. с рассомахой?.. – не расскажет ведь. Жалко, что не понимаю собачий язык. Многое мог бы поведать. Приходится только догадываться. Только очень похоже, что схлестнулся с кем-то серьёзным!..

***

Реку сильно шугует, грохот слышно за километры. Горы Урала белы. Вершины покрылись белоснежными снеговыми шапками. Забереги ещё не сильно большие. А когда возвращались, через три часа, реку почти перекрыло льдом-почти перехватило; течёт только в центре. У нас – внизу, сильно шугует. По левому берегу плёсы забивает льдом и вода пошла в лес. Ручей, вытекающий из старицы, застыл красивым водопадом. Зрелище удивительное! Раньше подобного не видывала. Льдинки –красивые! Выросли всего за три часа; искрятся в солнечных лучах. А шли вверх по реке, - ручей тёк ещё.

Выше ручей застыл ступенями, словно в сказке, - наледь. Идти скользко, опасно и страшно, особенно, когда с рюкзаком. Камни скользкие, ноги не удержать, сцепление с грунтом нулевое, - как корова на льду, только хуже. Можно сравнить, если сказать, что корова на ледяной горке. Камни ниже ручья покрыты застывшей болотной ржавчиной. Сейчас идём днём, а недавно возвращались ночью, затемнав, с фонариком. День заметно убыл и светового дня не хватает, чтоб сделать петлю. Ночью пришлось и через бурелом продираться – ночевать у костра не хотелось, лучше уж выспаться в постели, но дойти. – Жуть! Заблудится пустяк, только ориентируешься на шум реки, от неё не отходишь в глубь таёжных завалов.

Не верится, что дошли и сижу в тепле, пишу. Сейчас шесть вечера, а за окном- темно. Володя всё ещё крутится, - в тайге дела нескончаемы. Останавливает только ночь. Завтра устраиваю себе выходной. Нужно постираться, сварить, пересыпать крупы в пластиковые бутылки от мышей. Скоро выезжать в село, нужно подготовить избу к отъезду, а это хлопотно. Нужно убрать всё лишнее, подвесить от таёжного зверья, от «туристов» всяческих, от "хороших" соседей, сварить кабачковое варенье, посушить картофель, лишний лук и чеснок, морковку; накопилось и штопки; заготовить бересты. Ещё завтра планирую походить, поискать связь, чтоб позвонить своим, а то беспокоятся давно, что родители пропали. А пока… - спим! Всё остальное, - завтра.


Фото Татьяны Немшановой. В тайге северной. Дымка с хозяином. Обычная лесная жизнь.


Ключевые слова:
Тайга, осень, октябрь, лайка, собака, река, шуга, ледостав, север, изба, зимовье, ручей, лес, завал, бурелом, ночь, день. Сибирь, Север, поползень, кедр, орех, шишка, птица, лайки, собаки, Дымка, Пулька, ночь, мороз, природа, Урал, вода, зимовье, оснёвка, таёжники, медведи, волки, звери, водопад, ручей, шуга, забереги.

Анонс:
Октябрь в тайге Севера Сибири с лайками.

Юный Дымок