Подборка к четвертьфиналу Турнира Поэтов

Где-то

Где-то на окраине матери-земли
Ближние и дальние разговор вели.
О любви, об истине, сущем и былом
Чистые с нечистыми - за одним столом.

Где-то у заветного камня-валуна
Тёмные и светлые выпили вина.
Конные и пешие, с ночи до утра
Праведные с грешными - вместе у костра.

Где-то на прогалинах дождик моросит,
Чёрту дали ангелы крылья поносить,
А мадонна кроткая бархатной рукой
Вертит сковородками с чёрной кочергой.

Где-то перемешаны раз и навсегда
Иноки и лешие, радость и беда.
Напевают, мучают старую гармонь
И сидят задумчиво, смотрят на огонь.

С виду все приличные, кто во что одет,
Словно и различия между ними нет.
Взяли шапки с ботами, собрались идти.
Завтра на работу им надо к девяти…

Снег

С этим поделать нечего - длится за годом год,
Женщина в платье клетчатом верит в меня и ждёт.
День был сырым и ветреным, снегом был занесён.
Женщина «Да» ответила и отдала мне всё.

С этим поделать нечего - ни просто так, ни в дар
Женщине в платье клетчатом я ничего не дал.
Ни дорогого дома, ни золота, ни камней,
Только колечко скромное с буквами «А» и «Е».
Только немного нежности. Только за годом год
Мы остаёмся прежними, словно всё снег идёт.

Снегом во веки вечные, сколько, не знаю сам,
Времени мы повенчаны где-то на небесах.
Если её я встречу там, нежность в душе храня,
Женщина в платье клетчатом, может, простит меня…

Руки

Под рубашкой не носит крест
и свинины совсем не ест,
пахлава и плов - на столах,
не Христос у него – Аллах,
и не храм у него – мечеть,
и полдня до него лететь,
мы живём, проходя круги,
в разных землях, мирах других.
Мы - различны, различны с ним,
а похожи всего одним -
невзирая на сто причин
наши руки не отличить.
 
Наши руки, как двойники,
некрасивы, сухи, жестки,
от цемента и от воды
так шершавы и так тверды,
что, бывает, стыдишься их,
неухоженных рук мужских.
 
Но веками везде вокруг
миллионы таких же рук
кров, тепло, красоту, уют
сотворяют и создают.
И у них не бывает ссор,
свой язык и свой разговор,
свой закон и обычай свой,
не бывает меж ними войн,
и для них во все времена -
бог один и земля одна…
 
А сегодня товарищ мой
улетит в дальний путь домой.
Мы простимся обычным днём.
Просто руки пожмём.

Реки

Словно в детские года, в страны, реки, города
собирались и под вечер мы играли иногда.

Я - гудел верзила Жиль - в старой гвардии служиль,
за французскую корону я польжизни положиль.
Поиграль, ву компренэ, на реке Березинэ,
в память о казацкой шашке есть зарубка на спинэ.
Много-много кавалер всех изысканных манер
там последний раз играли в а-ля гер ком а-ля гер.

Джон кивал - ОКэ, ОКэ, я на Альме был рекэ,
неприветливые парни - во Владимирском полкэ.
И три геймс не в поддавки мы сыграли у реки,
никому не пожелал бы с ними встретиться «в штыки».
Но майор сказал - вай нот, надо двигаться вперёд,
в красных брюках невозможно скрытно совершить отход.

Я – вступал Акира-сан – помню озеро Хасан,
игроки в пылу азарта разбежались по лесам.
Но за Халхингол-рекой ходит бабуска с клюкой,
все, кто с ней играли в игры, обрели себе покой.
Господин сэнсей Сосо поступил нехоросо -
императорскому танку прокололи колесо.

Пауль говорил – майн готт, шла игра в один воротт,
Джон и Жиль, конечно, скажут, что совсем наоборотт.
Главная пошла игра после четырёх утра,
много прибыло работы у апостола Петра.
Но за Волгой, вас ист лос, поиграть не удалос,
видно в плане «Барбаросса» что-то где-то не срослос.

Есть примета, что в пути с реками ты не шути,
что в одну и ту же воду не получится войти.
Будет новая беда – будет новая вода.
Потолок «воды» и дальность
повышаются
всегда.