Зигзаги судьбы

По выщербленным временем ступеням
Поднялся на знакомое крыльцо.
Без скрипа дверь открылась в сени,
Я потянул за медное крыльцо.

Раздался мелодичный звон в покоях,
Вторая приоткрылась дверь.
Я преступил порог покоев, в коих
Лет двадцать  не был. А теперь

Вдыхаю жадно аромат герани,
Ступаю мягко по протёртому ковру.
Доносятся до слуха отголоски брани
Охрипшим голосом: «Вас в порошок сотру!»

На горничной призыв выходит дядя
В халате, постаревший, хмурый.
Меня узрев, со лба откинул пряди
И улыбнулся: «Осердился сдуру».

Здесь шли мои отроческие годы:
Брат матери растил меня и холил:
Печалью ознаменовались роды,
Отец меня не видел более.

Настал мой час и я - в числе кадетов,
Затем – училище пехотных юнкеров
В предместье Варшавы, где-то,
В отставку вышел, хоть  и был здоров.

На Псковщину направил свои стопы,
Питая благосклонность дяди.
Здесь помнили меня и стены, и холопы,
Сюда я поспешал не денег ради.

Мой дядюшка, бригадный генерал,
Был строгий, но душой отходчив.
Пособие мне в годы службы слал
И завещал мне во владение вотчину.

Объятия, расспросы, вздохи, ахи,
Застолье, возлияния, пение Гимна.
Припомнил детские былые страхи
И многие  мгновения дивные.

Одиннадцатый год. Переполох в Европе.
Готовит Бонапарт нашествие в Россию.
Не будет знать, как выбраться из п*пы,
Войдёт под флагом красно-бело-синим.

Мой дядя недоволен корсиканцем,
Ему «царя» понятны намерения,
Клеймит Наполеона дьявола посланцем,
Шлёт Императору свои сомнения.

В двенадцатом году свершились предсказания:
В июне Бонапарт переступил черту.
Я получил из части предписание
И отбыл защищать от недруга страну.

Я под Березиной был ранен,
Чуть более двух лет провёл в плену,
Где испытал тяжёлой  жизни  грани,
Вернулся, когда Царь остановил войну.

И вот: я, радостный, в своих пенатах,
Отогреваю душу у камина,
Воспоминаю о  друзей утратах,
Освобождаюсь от былого сплина.
06.09.24