Чемпионат. Народное голосование. Лонг-лист

Дорогие друзья, участники и наблюдатели Чемпионата «Стихирские звёзды – осень 2024»!


С вами ведущая Чемпионата Елена Чалиева.

Этой публикацией объявляю начало народного голосования. Анонс Чемпионата здесь: http://stihi.ru/2024/10/12/2422 .

На конкурс было подано 84 заявки. К сожалению, не все поданные заявки были приняты на Чемпионат. Некоторые произведения (их немного) нарушали наши правила относительно запрещённых тем и превышали допустимый объём текста. Больше всего заявок было отклонено по причине низкого художественного уровня стихов. Прошу не обижаться тех авторов, чьи заявки были отклонены по этой причине, так как это – Чемпионат, а не очередной учебный конкурс. Здесь соревнуются авторы, которые уже кое-чему научились в стихосложении и пришли показывать своё мастерство. А тех, кто оказался для такого конкурса пока не готов, редакция ждёт на наших постоянных конкурсах на поэтическую технику, где мы все вместе оттачиваем поэтические навыки.

Итак, принятых заявок, попавших в лонг-лист Чемпионата, 46. Но три произведения мне пришлось снять с конкурса по желанию авторов. В результате в лонге 43 стихотворения, хотя номеров 46 (нумерацию я переделывать не стала). С ними начинают работать судьи Чемпионата – выбирать лучшие стихи и готовить свои шорт-листы. Одновременно будет проходить анонимное народное голосование.

 
Объявляю ПРАВИЛА НАРОДНОГО ГОЛОСОВАНИЯ:

— В голосовании может принять участие ЛЮБОЙ АВТОР «Стихи.ру».

— Каждый автор может представить список (свой шорт-лист) от ПЯТИ до ДЕСЯТИ стихотворений из числа вошедших в лонг конкурса (см. ниже).
Списки, включающие в себя меньше пяти позиций, не рассматриваются. В списках, содержащих более десяти позиций, в расчёт принимаются только первые десять.

— Конкурс проводится в строго анонимном порядке, поэтому авторы присылают свои шорт-листы на почту ведущей конкурса Елены Чалиевой chalita@list.ru. В теме письма должно быть указано: «На Чемпионат «Стихирские звёзды». Письмо должно содержать следующую информацию:

1. ИМЯ АВТОРА, который голосует, под которым он выступает на сайте «Стихи.ру»;
2. ССЫЛКА на его авторскую страницу на сайте «Стихи.ру»;
3. ШОРТ-ЛИСТ, т.е. список выбранных автором позиций лонга с указанием названий стихотворений так, как они приведены в лонге, в ПОРЯДКЕ НОМЕРОВ ЛОНГА.

— Автор не имеет права голосовать ЗА СВОЁ произведение.
 
— Голосование добровольное. Если автор-участник конкурса не примет участия в голосовании, то его произведение с конкурса не снимается. Итоги будут подведены по тем голосам, которые были представлены остальными участниками голосования. Но желательно приходить голосовать всем участникам конкурса, чтобы не проявлять неуважение к тем, кто пришёл голосовать.

— Результаты голосования будут обработаны и опубликованы в течение двух дней после его окончания по принципу «один голос – один балл». Победителем народного голосования будет признано произведение, набравшее наибольшее количество баллов.


На голосование отводится СЕМЬ дней. И я надеюсь, что проголосуют все участники конкурса, а также авторы, которые в конкурсе не участвовали.
ГОЛОСОВАНИЕ ЗАКАНЧИВАЕТСЯ в 21:00 мск 19 ноября 2024 года.

Победителю в народном голосовании  присуждается звание «Народная звезда Чемпионата» и приз 800 с/баллов.
Кроме того, он становится резидентом «Сетевого Клуба Поэтов» и включается в список «Избранные авторы» нашей площадки (для тех авторов, кто не являлся резидентом Клуба до этого конкурса). Резиденты имеют право быть принимающими редакторами и делать отбор произведений в лонги, а также участвовать в конкурсах с пометкой «только для резидентов СКП».

Приятного прочтения и удачного голосования!

СПИСОК СТИХОТВОРЕНИЙ ДЛЯ ГОЛОСОВАНИЯ (ЛОНГ)


№1 Марафон осознанного счастья

Страсти, со старта умчавшие, быстро выгорят, –
Спринтер не сможет выдержать марафон –
Блажь обойдут надёжность, комфорт и выгоды,
Всё предсказуемо кончится – думал он,
И терпеливо ждал,
                чтоб она набегалась,
Плыл по течению жизни, мостов не жёг.
В грёзах лелеял взаимность любви и преданность,
Не забывая поддерживать форму ног.

Время летело, почти не касаясь ленточек,
Свой марафон семенила трусцой страна,
В будничный день,
                в ежедневниках не отмеченный,
Вышел бежать – на пороге стоит она.

Сполох усталого взгляда блеснул покорностью.
Тихо вошла и осталась,
шепнув «прости» –
Ах, долгожданного счастья финал и «золото»,
Веришь вам слепо – вы слепите нас в пути.

Вспыхнуло снова – они друг для друга созданы,
Словно цинга и кислица-крапива-сныть.
Правильно мыслить,
                питаться и жить осознанно,
Глупо не бегая  – стала его учить…

Днём под пятою веганки своей – язычницы
В жадное небо косится, когда над ним
Неторопливо, с издёвкой плывут яичницы
(«жадное» –
                потому что с желтком одним).
Вечером хочет сбежать в холодцы туманные
За горизонт, где крадётся издалека
То ли дымок шашлыка с городской окраины,
То ли давненько не бегавшая тоска.


№2 *** (Я учил тебя, Феечка...)

Я учил тебя, Феечка,  не разбрасываться, творя добро.
Каждому понемногу, зато у всех… вместе…
Всё, что могло приключиться, класть на видное место,   
А не птичек подкармливать,
Выставлять для прохожего-перехожего калики  -
За порог.
Где кольцо-перевертыш? -  молчишь: опять неизвестно.
А нам бы сейчас пригодилось: хоп! - и в другом подъезде,
Над морским простором. нездешней крыше…
Опять обижаешься.
– Слушай, - слышишь, -ты обещала не говорить того, что не сбудется
И забыть этот город, который бесценно мил
За горизонт уводящей широкой улицей,
Нарисованной стайкой пёрышек для цветных чернил.
 А к нему этот двор, при котором и ныне маемся,
Распознать пытаясь ранги пажей, фрейлин…
Ах ты, девочка-Феечка, так скучающая по равенству:
«Если ты меня ... - Я тебя тоже…»  -  Люблю!..  любил…-
Разве забыть нам этот счастливый  май,
Где фонтаны на солнце слепят золотыми брызгами,
Горизонт уплывает все дальше…  Не унывай, -
Мы еще налюбуемся им. Не издали.
……..
Эта вечная Феечка, -   фэнтези экшен,
За которой спешим мы то лётом, то пешим.
За мгновенье до таинства, опоздав на мгновение. -
Горизонт невозможностей….
                Безнадзорные гении…
 

№3 *** (Там, за горизонтом, опять...)

Там, за горизонтом, опять у кого-то кончилось время,-
Просят взаймы.  Протяни руку помощи:
Пусть без помех наше всё вернется туда, откуда пришло.-
Пусть порадуются, удивятся, что можно жить и так,
Как у нас получается:
Верить  в светлое будущее, которого никогда не будет.
То есть, оно, конечно, будет, но почему-то обязательно потом.
 
-" Потом" …"потом"… "потом"… -
Опять эти помехи…
И когда только успели запеленговать
Нашу бесконечность.


№5 Алия 90-х   

Они торопились, пока не закрыли
лазейку в стене, выпускают пока.
С недрогнувшим сердцем сдавали в ОВИРе
ненужные больше свои паспорта.

Дарили знакомым любимые книги
(Зачем там на русском? И стоят гроши.),
учили иврит, закупали вериги –
«Зениты», будильники, карандаши.

Везли, чтоб продать и суметь перебиться –
потом станет легче, сытней и теплей.
Но как увезти все объятья и лица
друзей, однокашников, учителей?

Легко на словах, да не просто на деле
менять свой насест на чужой парадиз…
Они уезжали, надеясь, надеясь
на долгую мирную жизнь впереди.

 
№6 Письмо
 
Пульс вздувается в вене височной,
             и под утро лишь
Ты не вспомнишь мой голос,
Но почерк!.. Вряд ли спутаешь.
Время сморщит мое лицо,
             лик забудется,
Анонимное письмецо,
             перепутица.
Нам по ней суждено идти
             только порознь,
Горизонт проглотил в пути
             нашу молодость.
Где патетика моего стиха
             воплощается,
Дождь смывает остатки сна,
              небо плавится.
Чтоб мосты не сжигать в сердцах
              знаешь сто причин.
Мы ж на разных с тобой языках
              об одном молчим...
Солнце явится - погляжу
              в небо синее,
Горизонтом к тебе лежу,
              его линия
Бесконечно уходит вдаль.
Сердце (экий черт)
Замирает... И вдруг - удар,
По больному бьет!
По забытой давно любви,
              и по вещим снам.
Али чудится? Je vous prie,
              Чио-Чио-сан!..
Кто-то спросит: безумный бред
              я зачем пишу?
Ты же знаешь, что правды нет.
В сердце белый шум
Растекается медом по нутру,
              эхом отдает.
Ты получишь письмо к утру,
И печаль пройдет.


№7 *** (О, сколько раз писал...)

О, сколько раз писал о Бабьем лете!
Что не сравнить ни с чем его теплынь,
Когда небесный купол счастьем светел,
И можешь в благодати плыть и плыть,
Не думая: «Что там, за горизонтом?
Какие наступили времена?»
Из ярких красок день осенний соткан,
Настойкой в сентябре согрев меня.

Щекочет нос приятно паутина,
Не спящего до срока паучка,
И бабочка в родных ей палестинах
Нектары пьёт в цветочных пятачках.
Блестит на солнце гладь спокойной речки,
Надёжен мост, целёхонек замок,
Скрепляющий навечно, безупречно
Двоих, дающих верности зарок.

Мгновение тягуче сладко длится,
Реальность приближается ко сну...
Вновь Бабьим летом выткана страница,
Ища, как прежде, истину одну...


№8 Разве что…

Разве что, с географией было плохо,
Школьный учитель открыл на уроке нам,
Что горизонт – обман, только я, дурёха,
Твёрдо решила проверить: а что же там?

Кто побывал, те зря прилагали силы -
Предупреждали, кричали: постой, не лезь!
Но голоса их словно прибоем смыло,
Как ни старались, с упрямой не сбили спесь.

Чёрт ли владел чертой или, может, дьявол,
Или была одержима игрой сама,
То ли характер выбора не оставил -
Сопротивлялся «неверующий Фома».

Вот, наконец-то, стою на краю провала!
Там, за чертою, такое открылось! Ой…
И поклялась, вернее, пообещала:
Больше я за грань запретную – ни ногой!


№9 *** (В недолгом таянье рассветном...)

В недолгом таянье рассветном
кристальной ясности  воздушной,
когда, смягчая силуэты
топленым маревом, приглушат,
дрожа, слоистые эфиры
все многоцветье предначальной
неспешной осени – отринем
печаль и, не спеша, отчалим
в том золотом потоке света,
которого почуяв плотность,
не убоимся пируэтов
судьбы, свою приемля сродность,
пока течение тягуче,
и нас относит прочь от суши,
и снова не откроет случай
кристальной ясности воздушной.


№10 *** (там за горизонтом...)

там за горизонтом
догорит заря
может быть и он там
узник сентября

гнаться бесполезно
сожжены мосты
из щелей полезла
жижа темноты

чёрной кошкой ластясь
подступает жуть
почему же я здесь
до сих пор сижу

благодать простую
выело огнём
сердце бьётся вхолостую
если не о нём


№11 *** («Не в сети» целый день...)

«Не в сети» целый день, перед ним ворда лист
на экране дисплея, он светел и чист.
Он ещё не запятнан, мигает курсор
для рифмованных мыслей раздолье, простор.
Но слова не приходят воздушны, легки,
как бывало не раз, с чьей-то лёгкой руки
от земли отрывалась и словно шутя,
ввысь летела душа. Так рождалось дитя.
Ведь стихи - те же дети. Ему ли не знать?
Похититель сердец, поэтический тать.
От окна до стены однокомнатный рай
на восьмом этаже. Подоконника край
неудобный, присел покурить у окна.
Слава в прошлом осталась. Его в том вина?
Село солнце. Луна из задёрнутых штор
светит тускло, устало глядит в монитор
выметает страницу нещадно метлой.
От окна к табурету прокуренный, злой
он шагает устало. И нервно дрожит
его веко. Дисплей, электронный магнит,
источает холодным мерцанием свет,
мертворожденный слог. Постмодерна поэт
закрывает страницу. Аккаунт его
не расскажет теперь никому ничего.
Тишина. Мельтешение строк и страниц.
Сетевое содружество. Множество лиц.
Забывается всё, но хранит интернет
его дольник свободный и стройный сонет.
 «…ветер стонет в ветвях, пожелтелой листвы
обрывает ладони. Проходите Вы
здесь, как будто бы только впорхнули в окно.
Это авторский стиль. В чёрно-белом кино
Вашу спину и плечи закрыл чей-то зонт.
Смена кадра. Клин в небе, за ним горизонт.
Крупный план на лицо и сплетение рук.
Что ж… Сценарий не плох. Это драма разлук.
Вас снимают в кино, вход в окно только трюк.
В павильоне Мосфильма, подвешен на крюк,
декоратор трясёт пожелтелой листвой.
Журавли. Горизонт. Мне пора. Вы со мной?»


№12 *** (огнедышащее зарево...)

огнедышащее зарево
догорающих мостов.
на окне моём слеза его.
он решился. он готов.
со своей душой запаянной
он играл 'в какой руке',
друг на друга тени лаяли
у него на потолке.
с кем-то вижусь, что-то делаю.
скоро ляжет первый снег.
головешка обгорелая,
деревянный человек.
ничего - умылся, вытерся.
в кране тёплая вода.
завтра в зеркале увидимся,
как всегда


№13 В солнечный осенний день

За горизонтом неспешно и тихо скрываются облака.
Падает синь в глаза. Очнувшимся от печали
Видишь себя. В полёте маленького листка
Растворяешься. Машешь птицам. Рассматриваешь детали

Танца солнечных пятен среди колосков травы.
Ветер в деревьях аккомпанирует скрипу крыши.
Музыка осени сорвалАсь с натянутой тетивы.
Слышишь её мелодию?
Мне важно, чтобы ты слышал.


№14 Забытые стихи

Я не читаю твоих стихов,
раньше читала, теперь перестала.
Так оно длится испокон веков:
острый клинок вдруг становится
ржавым металлом.

Снова я весела и легка,
и не хочу быть угрюмо-молчащей.
Я не о том, чтобы от счастья
прыгать до потолка,
только о том, чтобы не думать о тебе
почаще.

Я не читаю твоих стихов,
не пишу о тебе, для тебя,
не вспоминаю, когда
кто-то напомнит.
Я не из тех, кто будет
рыдать в ночи,
твое вниманье
снисходительно терпя...

Блокнотный лист
зигзагом
ветер резко и отчаянно заломит.


№15 Беспамятство
 
Мосты не горят, пока существует память -
Банальность, из аксиом жизненных.
Имя всплывёт в телефонной раме -
Тоже из памяти, безукоризненной.
 
Сжигание мостов - всего лишь метафора,
Забывания поэтичная демонстрация.
Разошлись корабли, лодка разбилась  -
Из того же набора романтических демаркаций.
 
Откуда-то из ноосферы транслируют смутно:
Ялта, встреча на Эльбе, разрядка, обмен шпионами.
Чёрно-белая  хроника в кадрах лоскутных,
Стёртая из сознания миллионов.
 
Не долго ещё, и, по неведомому приказу,
Из сонных архивов достанут тома для слезливых римейков.
Позабудется ужас беспамятства   в сиянии чистого разума,
Вспомнится все   в непрерывной истории склейке.


№16 Связь

Я и ты – берега реки:
Тут – обрывистый, там – пологий.
Умывают нас ручейки,
Веселят болтовнёй пороги.

По извиву цветных полос
Мы поблизости, но не вместе.
В крыльях птиц, мотыльков, стрекоз
Посылаем друг другу вести.

Тянут руки наискосок
Ивы, станы клоня к обрыву.
Между нами бурлит поток,
Под движением торопливым

Сохраняя простой секрет:
Пусть преграде мы и покорны,
Но отдельных сторон здесь нет.
Расстоянием иллюзорным

Разлучённые с высоты, –
Прочно связаны влажной глиной.

Что сожжённые нам мосты,
Если мы под водой едины?


№19 Не болит

Короткий день, как ручеёк, иссох,
закат стекает мёдом спелых сот,
лаская колокольца жакаранды.
Казалось, навсегда затянет стынь,
когда сгорят избитые «мосты»,
но глянь — цветы и тёплая веранда.

А помнишь — вниз по косогору, вброд?
(В пучинах крон цикадный хоровод
без умолку стрекочет, и без толку,
и, обходя воспоминаний сонм,
мысль о тебе скользит, как рыба-сом,
чтоб спрятаться глубоко и надолго).

А помнишь — вплавь? Но больше не болит.
Водоворот был жёстче, чем болид,
что не фатален, хоть ещё блистает,
высвечивая берег и песок,
почти размытый след ноги
босой…
Вот дураки! Ходили бы мостами!


№20 Го

Игра, конечно же игра,
Стать мягким пухом, острым жалом,
С улыбкой заглянуть за грань
Чего- то нового пожалуй.
Дуть на узлы и молоко,
Гулять дождём по бездорожью
И падать с лёгких облаков
Задумчивой коровкой божьей.
Царапать ветром витражи,
Расти цветком в стволах орудий,
Смотри, она такая жизнь,
Второй, увы, уже не будет.
Игра, забавная игра,
Совсем несложная по сути,
На чёрных клетках белый храм
И нет ни жуликов, не судей.
Быть игроком великий дар,
Ты режиссёр и нервный зритель,
С рассветом будишь города
Включая Солнце на орбите.
Жалеешь всех бескрылых птиц,
Зовёшь к себе бездомных кошек...

За горизонтом снег летит
На перья ангела похожий.


№21 Отдельно

Ты не идёшь за главным, потому что
тебе важней второстепенный план:
не оптом, а отмеренные штучно
сиреневых цветков колокола.
Отдельные ручьи, озёра, реки,
и горлицы, и рыбы, и зверьё,
и свет отдельный в каждом человеке,
отметившем рождение своё,
и каждый обозначенный им контур,
с веселием и горем пополам.
И небеса, что там, за горизонтом,
считают этот мир по головам.


№22 Там за горизонтом

Грешен, грешен человек
И боится, и страдает,
Раскаяние и грех
Беспрепятственно мешает

В суесловии речей,
Благостью и неведеньем,
Тихим пламенем свечей,
В мир отбрасывая тени,

На судьбу и на пути,
Неисповедимы в жизни,
Те, что нам дано пройти
От рождения до тризны.

Не мечтай и не молись,
Нет на свете выше драмы,
Чем небесный парадиз,
Нависающий над нами -

Отражение молитв,
Вожделенная отрада,
Воздаяний монолит
За земные камнепады,

За страдания и боль,
Аскетизм и неудачи,
И греховную юдоль,
Бьющую в плечо отдачей.

Душ невинных красота
Не останется забытой
И небесные врата
Будут им всегда открыты.


№23 Огонь

Можно долго смотреть на огонь.
Можно - вечно...
Оторвался осенний вагон
от конечной
остановки на ветке метро -
тополиной.
Оторвался, как утренний тромб.
Всё - едино.

Можно долго смотреть на огонь.
Не за далью
уплывает осенний вагон -
пропадает!
Полетели за ним мотыльки
посекундно
с этой стайкой - сожгут угольки
это утро.

Что ты замер?! Сорвись от крыльца -
ноги в руки.
Нет ни рельс, ни прямых, ни конца,
ни разлуки.
Ты успеешь, ты мастер погонь.
Но как ветер
можно даже подуть на огонь.
И - не верить...

Жёлтой грустью объяты мосты
и окраски.
Ты придумал вагон пустоты
и - остался
не снаружи: смотри, без тебя
одиноко,
мотыльки никуда не летят -
бьются в окна.


№24 Атомная Леда

Холст. Парит обнажённое тело.
Женской плоти его естество,
воплощённое кистью умелой,
претворяет творца торжество.
Там, где мысли легки и невинны,
где в полёт устремилась мечта,
закипают в крови эндорфины,
в зыбком воздухе мреет черта –
горизонт. Без конца и начала.
Предрешил так создатель всего,
и рука, что тебя начертала,
вознесла по веленью его.
Оцифрованный кодом двоичным,
растворимый в небесной дали,
нарисованный красками лично
на холсте Сальвадором Дали
свет гармонии атомной Леды.
Нет опоры под ней. Пьедестал
зависает. Преддверьем победы
над природою разума стал
белый лебедь. Блестит оперенье.
Метафизика бога - любовь.
Антитезою ей - разрушенье
Хиросимы. Наверно, таков
божий промысел мироустройства?
Не дано нам понять, но простить?
Всепрощение – богово свойство.
До чего же запутана нить
моего покаяния, Боже.
Эклектичный расплывчатый вздор.
От того ли до боли, до дрожи
не могу оторваться? Мой взор –
прикасанье ладони горячей,
но дыханье твоё горячей.
Осязаю его как незрячий.
Вопрошаю: «Услада очей,
завершится внезапным распадом
безрассудным наш атомный век?
Разнесёт идеальным торнадо
свой безумный мирок человек?»


№25 У подножия вечных метафор

Мы у подножия вечных метафор, девочка.
Встань, преклони свою голову, помолчим.
Солнце поэзии не в зените, блёклы его лучи –
раз донесла, то самое время выложить кирпичи.
Лишняя строчка? Тебе не идёт быть мелочной.

Знаю, что ты подгоняла под форму замысел
и украшала орнаментом, вязью слов.
Лишь бы тебе эти игры и рифмы нравились,
а в ремесле ты – дока, без дураков.

Главное всё же – не строф и замен подбор.
Вспомни – творцы не вяжут себя стандартами.
Вверх посмотри, на величие этих гор –
стоит местами вершины менять, как в шахматах?

И не ворчи, что многого не умеешь.
Видишь – внизу бежит по камням речушка?
В этих порогах рыбки молчат умнее.
Всё не объять – делай, что можешь, лучше.

Знай – наверху проницательность и покой.
Раз ноги чувствуют землю – на ней и радуй.
Сложим кирпичики в стопку с другими рядом,
выбьем, что ты была, и пойдём домой.

За полдень – холодает.  Идём скорее!
Как бы стервятники–девы не налетели.
Спустимся на равнину к обычным людям.
Скажешь – мостов в эти горы сжигать не будем.


№26 Там, где океан чернил наполняется светом...

Я сворачиваю звёзды в клубок,
сжимая в руках хрупкие воспоминания,
готовые разлететься, как сверкающие мотыльки.

Каждая звёздочка — это история, это мечта,
это немая молитва, отправленная во мглу.
Я перетягиваю их, запутываю нити, чтобы создать
нечто новое, пускай даже совсем несбыточное.

Может, из этого клубка вдруг выскользнут стихи,
и, станут основой новых мыслей.


№27 Птица

Чуть выйдет солнце, разбудив Торонто,
растянет руки по хребтам домов,
оставишь далеко за горизонтом
лик городской, и лоск, и шум, и смог,
почти святой животворящий кофе,
высотный комфортабельный приют.

Туда! Где берегов исклёван профиль,
и волны за бортами в бубны бьют,
где бойко мелет синь небесный жёрнов,
а зелень отражённых островов
мерцает и дрожит в глуби озёрной,
цепляя вёсла призрачной травой.

А то вдруг манной быстрые туманы
засыплют вид и взор, закроют путь,
карманы неземных запруд обманных
в тягучее безвременье запрут.
Засвиристит, захлопает, завьюжит,
протяжно запоёт под круговерть,

и затрещит меж рёбрами натужно,
заноет так, что сил нет не взлететь!
В болезненном восторге и бессилье
забудешь кто ты, где ты, хоть убей!
… И видишь птиц потом в толпе людей,
и глубже прячешь под одеждой крылья.


№28 В одной связке

Мы были в одной несгораемой связке,
Всегда и везде, и во всем – заодно.
Однажды нам выдали разные каски,
И треснуло - с треском! - стальное звено.

Ты - с той стороны, я – теперь по другую
Стоящих колючей стеной баррикад.
Я вещи в дорогу к тебе не пакую,
И ты, по всему, не вернешься назад.

Не так мы хотели, но есть что-то свыше,
Мы так не могли, но решаем не мы,
И если бы грохот был чуточку тише,
Услышали б голос, зовущий из тьмы.

Упали б оковы, да связаны руки,
Прошли бы обиды, но сердце горит,
Какие ещё несусветные муки
Эпоха сражений поставит на вид?

Мы были в одной несгораемой связке,
Мосты вырывали из пасти огня.
Беда. Предаются забвению сказки,
И мы предаём, я - тебя, ты - меня…


№29 Осенний прибой

На влажных от волнения камнях
У края монотонного прибоя
Остановившись, ощущаешь страх

И странное дыхание покоя
За горизонтом. Поздняя заря
И радостная ночь — нас ровно двое,

В песке застывший след от янтаря,
Верхушки сосен вытянулись в струны.
Совсем немного дней до января,

И мы безумно суетны и юны.
Наш отпуск от предписанных тревог
Продлится здесь, на берегу лагуны,

И пары отпечатков близких ног,
Пусть мимолётней бабочки и взмаха
Её крыла, ведут на твой порог,

И мокрая от сырости рубаха
Останется валяться на полу.
Любовь не оставляет места страху,

Твоя улыбка озаряет мглу.
Лучи почтово-скорого рассвета
Протягивают тонкую иглу,

Сплетающую осень с тканью лета
В неровную плетёнку макраме.
Швыряешь камень в воду, и ответа

Не ждёшь. И приближаешься к зиме.


№30 Озёра, синие озёра...
 
Седой ледник сошёл с Валдая
Десятки тысяч лет назад
И по пути на запад, тая,
Ровнял рельеф, менял ландшафт.   
 
В глубоких ранах-котловинах      
Зарубцевавшейся земли
Из вод ключей, снегов и ливней      
Озёр возникли хрустали.         
 
Зовётся край мой Поозёрье –               
Не счесть сплошных зеркал озёр.               
Они рассыпаны как зёрна,
Куда ни кинь со взгорья взор.
 
Озёра, синие озёра –
Глаза моей родной земли. 
Вы мне казались в детстве морем,         
Где лодки – Флинта корабли.
 
Зарыт на острове Казацком         
Клад Побадайло, говорят.            
А мне сокровищем рыбацким –             
Резное озеро меж гряд.    
       
Зовут Ото'лово. Наверно,
Тут восклицали: "Ото лов!"   
А сколько (пуд!) в Глазково, Вербно               
Моих мормышек и крючков.               
               
На Бельском озере, прогретом
Июльским солнцем от Луки
До Панских лавок, в очеретах
С утра ждут клёва рыбаки.   
 
Когда-то здесь под вербой тоже            
Я ждал "русалочку" свою
И первый раз с душевной дрожью,               
Волнуясь, ей шепнул: "Люблю...".               
 
В криничных водах чистой Трощи   
Смывайте лет своих балласт!               
В них тело, душу ополощешь
И наберёшься сил тотчас.
             
Озёра, синие озёра            
С водицей выдержки веков.      
Напьюсь её из чаш, в которых    
Я выше белых облаков.


№31 Сентябрь24
 
До черноты красна калина
Напротив дома моего
И неба голубая глина
Почти замазала окно
 
Тепло, как будто извинение
За лета холод и дожди
За грибников столпотворение
Готовых сутками кружить
 
Ни облачка, ни стаи птичьей
Ни листьев падающих жесть
Ни даже ветра - для приличия
Осеннюю умерить лесть
 
Как будто эта благодать -
Первичная души настройка
Ни выдумать, ни передать
А временами вспомнить только ...
 
Но вот уже, за горизонтом
Зима готовит  стремена:
Куда пойти широким фронтом
Какой бы масти взять коня......


№32 Оглядываясь...
 
Ветер в лицо обругав, оглянись -
Видишь вечернее зарево ты;
Пусть впереди продолжается жизнь,
Там, за горизонтом, полыхают мосты.
 
Не возжелай угасающих искр -
Утро не смогут создать вечера:
Не предъявляй вопрошающий иск,
Там, за горизонтом, умирает вчера.
 
Необратимость горька перемен,
Давит на сердце ничтожества жуть,
И бесполезен усталый кремень,
Там, за горизонтом, время, что не вернуть.
 
Хватит лелеять липучую мысль,
Крашеный золотом мертвенный плен;
Прошлого нет, в этот путь не стремись.
Там, за горизонтом, только пепел и тлен.


№33 Велесово поле возле деревни Лопец. Октябрь

На сухие поля с исхудалым седым иван-чаем
И костями скелета качающим борщевиком
Пробирается вечер несущими сырость ручьями.
И мигает цикорий слезящимся красным глазком.

Тишина нарастает – и слышно биение крови.
Здесь в кургане-могильнике дремлет языческий маг.
Это – кости его поднялись, смотрит глаз нездоровый.
Пробивается мысль, как заката пунцовый зигзаг.
               
Время выжгло мосты. Но мечтается даже о дыме.
Лишь курганы застыли – как волны в последний момент.
Все, кто здесь похоронен – по сумеркам бродят живыми,               
Нечто нам донося из глубин разделяющих лет.


№34 *** (Когда я вышел, были зори...)

"Когда я вышел - были зори,
Белело утро впереди.
Я думал: забелеет вскоре
Забытое в моей груди…"
А. Блок

Когда я вышел, были зори
сиреневые, сонмы звёзд,
и лунный диск на антресолях,
а лучик солнца робко рос,

дорожкой разделяя волны.
Морской причал на пирсе чуть
очерчивал край чаши, полной
во мне дрожащих новых чувств.

Сквозь частокол из кипарисов,
ломая пики их вершин,
ворвался мир идей и рисков,
маня - скорей их соверши!

На трепет пальм и на агавы,
раскрывшие свои тела,
стекала солнечная лава,
которая меня вела.

Вливался день в поток сознания:
что можно, что нельзя верней
прочерчивала мысль заранее,
но чувства не угасли в ней.

Желанье счастья лишь не ложно.
В нём сила власти над собой,
и наслаждение несложно
и каждым мигом, и судьбой.

Серебряную, как луч лета,
её не обрывая нить, -
творить...как бог страдать при этом...
Одновременно - просто быть.


№35 Механизм

Печально, но мосты ещё горят.
От быстрой спички, от дурного слова,
Под снег, что в первых числах ноября,
Под звуки механизма часового.
Стирает вековечная вражда,
Красивый и несчастный всадник бледный,
С радаров, будто рашпиль и наждак,
В песок и пыль, практически бесследно.
Холодным спиртом тушишь хрупкий мост,
Идёшь в гараж отвязывать грифона,
Пускай летит, а то совсем замёрз,
Сидишь у мёртвой трубки телефонной.
Бездомных кормишь кошек и собак,
Ломаешь в пальцах гильзу папиросы
И куришь горький золотой табак,
Который так похож на эту осень.


№36 Мы уходим, сжигая мосты

Ты уходишь, сжигая мосты,
На закат. Там, где солнце неслышно
Красит море в оранжево-рыжий,
Ты ступаешь по кромке воды.
 
Ты уходишь по кромке воды,
Не закрыв до полуночи ставни,
Бросив лодку с уловом у плавней,
Не убрав даже сено в скирды.
 
Не убрав утром сено в скирды,
Спешно выстругал люльку для сына
И до вечера в поле гнул спину –
И никто не почуял беды.
 
Нет, никто не почуял беды!
Белоснежным укутавшись платом,
Ты внезапно ушёл за закатом,
На песке оставляя следы.
 
Где твои пролегали следы,
Я расставлю непрочные вешки,
А затем привезу на тележке
Камни, досточки, ветки, шесты.
 
Камни, досточки, ветки, шесты
Станут хрупкой и шаткой опорой.
Новый мост я построю не скоро,
Но не брошу я эти труды.
 
И, закончив земные труды,
Я надену расшитое платье
И счастливой уйду на закате,
За собою сжигая мосты.
 

№37 Слёзы Родины
 
О себе думать некогда было.
Не хотелось, по правде сказать,
в лихолетье по заводям тыла
за гешефтом гоняться, как тать.

Нет там стойких, открытых, фартовых
и в помине – смотри не смотри.
Из всех звонов – звон только целковых
прозорливые чтут пескари.

К недоступным ни уху, ни глазу
горизонтам – любимцам небес –
в этих заводях тёмных ни разу
не возник за века интерес.

Там, где райского света не видно,
а на душах – дверные замки,
жить казалось мне глупо и стыдно,
не по совести и не с руки.

Стерегла, ни на миг не бросая,
дом родной от звериных свобод,
чтобы тень от измены косая
не коснулась разбитых ворот.

О себе было жалиться, что ли,
средь разбросанных отчих камней,
если Родины слёзы всей соли –
той, что есть на земле, – солоней?!


№38 Однажды

А за окном с утра – сфумато,
И привкус чая - не ахти,
Наверно, осень виновата,
Что нам с тобой не по пути.

Наверно, утренняя морось,
Что сыплет сверху по зонтам,
Стерев из памяти все сторис,
Разбила мир на тут и там.

Ты - где-то, сразу после бега
Корпишь над книгами полдня,
Влюбляясь в альфы и омеги
И забывая про меня.

А я в окно смотрю на слякоть,
Впитав растерянность и смурь,
Всегда спасающий Булгаков
На этот раз и сам понур.

Однажды, в день такой же мутный
Твой мягкий клетчатый халат,
Тобою пахнущий уютно,
Вдруг перестанет пустовать.

И, проходя судьбы фарватер,
Я не отмечу невзначай,
Что за окном с утра – сфумато,
И что горчит обычный чай.


№39 Меланхолия
 
Я ушла и сожгла мосты –
Горизонт отливал лиловым,
Среди будничной темноты
Отзывалось прощанья слово
 
Звонким эхом от синих гор,
Светом ярких огней часовни;
Неоконченный разговор
Заменился скупым безмолвьем.
 
Пуст и мрачен сосновый бор;
Осень рвёт ноября страницы,
Догорает рябин костёр –
Гроздья ягод доели птицы.
 
Серпантином ненужных тайн,
Волшебством позабытых сказок
Завершается мой самайн…
Тротуары черны от грязи...


№40 Дым мостов горящих
 
"дым отечества нам сладок и приятен"
Тютчев
 
Корча лица полумесяца,
Хронос время обло гонит.
Остается лишь утешиться
В этой лавке благовоний.
 
Запалив лучинку темную,
Автоматом насладиться
Духом чая пожененного,
Ароматом прелых листьев.
 
Завернувшись мыслью в мантию,
Нюхать близкое столь многим -
Запах скиснувшей романтики,
И раскиснувшей дороги.
 
Но из блюд сравнится мало что
С погруженьем настоящих:
Щедро льют аромапалочки -
Скорбный дым мостов горящих.


№41 Беатриче

По Данте круги -
я представил - круги на воде:
ты бросила взгляд - и они за окном расплываются,
как мелкая рябь - из спешащих машин и людей,
как листья, что тянутся к прошлому жёлтыми пальцами.

На миг взбудоражилась улица и замерла -
ты смотришь в лицо мне, а я будто скалкой раскатанный,
хотел всё забыть, подбирая пустые слова,
но вижу ты искренне веришь, что это не надо мне.

"Люблю - не люблю" - не гадаю, я знаю ответ. 
На улице дождь. Покрываются окна испариной.
По Данте круги не вода, а растопленный свет,
он мало - заметный, но более - целенаправленный.

Он жжёт изнутри, он по улице льётся, искря,
и нет уголков потаённых и нет невозможного.
Деревья без листьев безликостью давят -
не зря
заметнее тяжесть в походке любого прохожего.

"Прости," - говорю. Ты садишься напротив, молчишь.
Ладони сжимаю твои и, печально зажмурившись,
я чувствую новое солнце, светящее с крыш.
"Прости," - повторяю и чувствую новое мужество.

Качает дома и штормит горизонт за окном -
там первые девять кругов!
Ты же с радостью ангельской
жила, но не выжила здесь...
Пусть не писан закон:
быть верным -
я снова пришёл к тебе в праздничном галстуке.

По Данте круги, под глазами круги - всё одно:
из круговорота пути нет, но, солнечно-медные
проходят лучи через точку с названием "дно"
и это -
нас прочно связавшие
оси симметрии.


№42 Где-то вдали

Где-то вдали ярко сверкают зарницы.
Тихо шипя, в небе искрится озон.
В чёрных клубах кружат бесстрашные птицы.
Ливневый дождь скрыл пеленой горизонт.

Ночь за окном сжалась до граней квартирки.
Край бытия можно потрогать рукой.
Глядя на мир мошкой, сидящей в пробирке,
Суетным дням предпочитаю покой.

Спать не даёт мыслей табун оголтелый.
Выйти под дождь? Нет, не такою ценой…
Только глазком! Стоп! Ну какое мне дело,
Что там вдали скрыл горизонт за собой?

Вновь за стеной слышатся грома раскаты.
Власть захватив, ширится северный фронт.
А у меня сотня всего до зарплаты,
А у меня ветром изломанный зонт…

Дождь на стекле чертит кривые пунктиры.
Вспышками фар отблески дальних зарниц.
Сквозь пелену, сбросив оковы квартиры,
Мчатся мечты стаей безбашенных птиц.


№43 Лунное
 
Когда созреет жёлтый диск Луны,
Расступятся причудливые тени,
Я отделюсь, как призрак, от стены
И, растворяясь в запахе сирени,
 
Расправлю руки за спиной, и вот
Уже лечу сквозь время и пространства-
Я так устала от земных забот,
От зависти, измен, непостоянства…
 
Ещё чуть-чуть, и рядом будешь ты,
Я без тебя так долго тосковала!!!…
Но каждый раз, срываясь с высоты,
Пустое сердце падает на скалы,
 
Взорвавшись, сотней одиноких звёзд
Оно ночное заселяет небо…
 
А  день грядущий  запредельно прост:
Жить, как вчера жила, насущным хлебом,
 
То постигая суть нелепых снов,
То ненавидя, то любя без меры,
И снова ждать, когда ж в конце концов
Взойдёт Луна немыслимых размеров…
 
...Но вот уже зарделся небосвод,
И я с высот сорваться не рискую,
Иду на кухню делать бутерброд,
Варю покрепче кофе...и тоскую


№44 Сжигая мосты

Если и было с тобой легко –
          только не мне, не мне.
Если кого согревал тайком –
          то не меня, не меня.
Меня посылал гореть в голубом огне,
а сам пятаки на гроши всё менял, менял.

Теперь ты грустишь, спохватился – да только зря:
в бараний рог я скрутила свои мечты,
зажгла глаголом (Эх, хорошо горят!).
Ну, где они там – пресловутые ваши мосты?


№45 Ненастье

В отеле запах чистого белья,
но час второй забрал пророк Илья,
и сумерки подсвечены неоном.
Твой город - необъятный древний кит,
и люди в нём бесплотны, как стихи.
А я в нём пленник, маятник, Иона.

Бог весть за что - во снах ли, наяву,
мы сосланы в последнюю главу
неторопливой и жестокой саги.
За горизонтом свет и красота,
а здесь совсем темно, и страшно так,
что кажется: мы всё решили сами.

Никто не торопил и не просил,
а просто - страсть, поэзия, такси,
в гостях случайных спорили и пили.
Из резких слов проклюнулась вражда:
ты не стерпела, я не подождал.
И вот уже дошло до "или-или".

Теперь во чреве города-кита
и я не тот, и ты давно не та,
и горизонт ненастьем перекрещен.
Всё время дождь:
и льёт, и льёт, и льёт...

В отеле стелят свежее бельё,
выносят неразобранные вещи.


№46 Нож горизонта

Я хотел умчаться в такие дали,
Чтобы скрылся образ твой из сознанья,
Чтоб его ветра языком слизали,
Прекратив любовные истязанья.

Я мечтал исчезнуть за горизонтом,
За горою, что высотой до неба…
Я себя представил живущим гордо,
Только зрелищ жаждущим, да и хлеба,

Чтоб любовь ни стрелами от Амура,
Ни звездой летящею не пронзила,
Чтобы дней в судьбе не осталось хмурых,
И обид разящих пропала сила!..

Оказалось - там всё совсем иначе:
Горизонта нож перерезал вены!..
Мы такие все: потерявши плачем…
Очень редки к лучшему перемены.


Друзья, жду ваши письма с выбранными стихами. Выбирая, не забывайте –  в этот раз опять будет "Угадайка", поэтому можно сразу прикинуть, кто из авторов мог написать выбранные вами стихи. В этот раз участвует много резидентов Клуба и постоянных участников Чемпионата, которых вам будет легко узнать. Но есть авторы, которые пришли на площадку впервые, и им удалось попасть в лонг-лист Чемпионата.

Ведущая конкурса Елена Чалиева  – http://stihi.ru/avtor/chalieva.