Белым бело и твист под шляпой

Свяжу пожалуй рукавиц для проку
/Для пуговки карман внутри пальто/             
Декабрь пусть отстанет с носом
С хитрющим право, как никто.

Вот саночки: задел большой горы и спуска,
Непревзойдённый альпинизм!
Где гик посвист, почти ямщитский
И друг за дружкой, шах-гамбит.

Снеговики катаются со слепка
И в битве падают снежков,
И дырчатые вёдра бьются
На поле брани, меж домов.

Короткий миг отрывок зимний
Куда поместится наш двор…
Несётся шайба чередою длинных
И вопли малышни: « ноль /пятый…гол!!!

И вечереет с быстротою света
Качая шляпы зябких фонарей.
Огни зажглись, и Дед Морозы пишут
Вразвал походочкой /междусобойчик/ твист.


РЕЖЕСУРА

Вздохнул. Упрямым сунул по конфете.
Упёртым – в морду! Не шалить!
И в санталетах /босы ноги/
Подался к рыбке, фарс рядить.
По мелководью и протокам,
Среди вошедшей в раж зимы,
Добрался кажется довольный
Раздухарился, на краю канвы.

Стоит как встарь: зипун по моде
И шапка-фига, из листвы.
Кушак под бок, в карман не лезет
Непревзойдённость, милоты.
Скажу «Ни-и-чо!», добавлю больше
Мешая буковки в горсти.
Вот жду прилив и сказку в гости
Чуть заплутавшей в скрин молвы.

А дальше будет? - Нет, не знаю!
Закадровый опять молчит.
Ему я в титрах не рассказчик.
Затейник-он, пускай чудит.
А мы растянем тент от солнца,
Шезлонг разбудим в домино,
Вальяжно бросим полотенце,
В отснятом кадре, из кино.


КАК СТРАШНЫЙ СОН РОДИЛСЯ В ПОРУ

Поэт родился в море и нигде
/С пропиской видно туго/
Сегодня он абьюзер и клише…
Куда уж гнать потоки слов, и буни?!

В своём очаровательном эссе
Пред нами «Энцо» –  Башковитый.
Прошаренный на сто шагов
Средь утончённости, недвижной.

В его двустворчатом шкафу
И накануне Рождества Христова
Собрались все его «Смогу!!!»
И рандеву по тексту, СНОВА.

Спровадить надо до поры
Ему ненужное «отчасти»
И завести полезность ко двору
Метафорическое: «Здрасте!»

Куда потом, неведомо отселя?!
Диванный критик, подустал,
И мчатся по ковру олени,
И на Сицилии, бедлам.



-10-

В ОБЪЯТИЯХ КЛЮЧА
/письма в открытую форточку/

Куда уж больше сторониться,
В дверях замочных скважины малы.
Ведём не утруждая ход повествованья,
В эклоге каждом – мы равны.

Зачем нам писаны чужие правды
И ни к чему болезнетворный рот.
Зубаста ложь, но ведь отчасти
Смешим дорожку, до ворот.

В проекте славном нет решенья
Круговорот морской волны.
Отпустят стапеля мой «Призрак»
И растворится... парусник судьбы.

Эпиграфа увязнут строчки
Под ворохом внушительной листвы
И ангел твой рассыплет звёзды
Вослед несбывшейся, любви.

Никто из нас жалеть не будет
Невелика потеря, дорог рай.
Давай присядем на уступе:
Размолвье сдвинем за печаль.



В зелёных ботах скоротечный май,
Плывёт. Средь сон-травы, пролеска и тимьяна…
О, эта утренняя блажь, дурман росы и безысходности начала.
Куда подушкой облака и рваный край в пол-неба?!
Заря взошедшая с морей, смешалась с акварелью, смело

И холст возник, отображающий поход, нелепой мысли:
Где город в мареве дрожит, скрывается в белёсой дымке.