Ферапонтово

На подмостках жил Микеланджело.
Краска капала на лицо.
В потолок заплетал он заживо
Подлетающих мертвецов.

Пили стены дождей микстуру,
Пока ангел на тучах спал.
Душ нетленных мускулатуру
Опечатывал звездный пар.

Скоро Рим на просмотр съедется,
Папа в зале зажжет фонарь.
И доставят в ковшах медведицы
Для художника киноварь.

Океан возрождённой росписи,
Кровью в золото затекал.
Потолок был страшнее космоса,
Облепившего Ватикан.

Люди грешны, а Боги молоды.
Ночь в лазурь превращает грязь.
В то же время под белой Вологдой
Дионисий стоял, молясь.

И услышал сквозь небо плотное,
Римских красок он фимиам,
И увидел у Ферапонтова 
Богородичный вешний Храм.

Попросил он у солнца охру,
Из часов нацедил песка,
И за месяц по стенам мокрым
Чудо русское расплескал.

Пело золото в ложке бежевой,
Для небесного холодца.
Чудо двигалось,  чудо нежилось.
В чудо верилось без конца.

Шли снега, как с небес гостинцы,
Ной на лыжах шел по Шексне.
Потолок капеллы Сикстинской
Дионисий видел во сне.

Люди, птицы, цветы и ангелы
Разошлись с неземной тоской.
И ловил во сне Микеланджело
Русских фресок калейдоскоп.

Ветер тучи качал баяном,
О Ковчеге мечтал причал;
Марк с Матвеем, Лука с Иваном
Грызли лук и глотали чай.

Вечный дождь поседел от гула,
В небо канули корабли;
Пять столетий с тех пор минуло;
Пять потов уж сошло с Земли.

Итальянцы давно не в курсе,
И в Москве наломали дров,
Но коль Бог бы провёл экскурсию
Для посланцев других миров,

То не требовал бы ремонта он,
(Что ремонт его мгле святой?)
А привёз бы всех в Ферапонтово,
Пусть спасаются красотой.