Пароход

Канал Москвы, зима, плывущий лёд...
Мосты и грусть, мороз и холода...
Я вижу белый одинокий пароход...
Вокруг него колеблется вода...

Он всё плывёт, плывёт куда-то вдаль,
Не видя смысла в жизни и в делах...
И у него внутри дрожит огнём печаль...
В свете двух ламп застыл незримый страх...

Вся эта жизнь ему вовеки не нужна...
Пустое плаванье среди прозрачных льдов...
И вся реальность измениться бы должна...
Но не сменится состоянье холодов...

Плавал и плавал, развлекал пустых людей,
Вроде богатых, только с бедною душой...
Снова и снова становящихся скудей...
Опыт катанья у него очень большой...

На пароходе снова музыка играет,
Как в старой песне, танцы, пляски, гул...
Но самого его ничто не утешает...
Вновь представляет, как он просто утонул...

А там на дне, среди кусков металла,
Лишь кучи мусора погибшего навек...
И пароходная душа уже устала...
Всё ежедневно возить сотни человек...

Пуста их радость, лжива и цинична...
Она неискренняя, правды не найти...
Только всегда им будет непривычно
Менять их жизнь ведущие пути...

Он одинок, судьба его однообразна...
Катать, возить, и плавать среди льдов...
А пассажиры беспредельно безобразны...
Плюют и мусорят на палубе с бортов...

И он бы рад стряхнуть их в Москву-реку...
Уплыть в моря, где плещется прибой...
Без развлечения оставить человеков...
Только увы, он к сожаленью, неживой...

Его печаль в бортах дрожит железных,
Его трагедия трепещет изнутри...
Но поменять нельзя, ведь это бесполезно...
Не выйдет солнце с наступлением зари...

Сквозь одиночество гудок его стал воем...
Возит богатых грустный среди льдин...
Я в его боль, как в омут с головою...
Я понимаю то, что он совсем один...

Нет, я не плаваю на них, но очень грустно...
Если сломается, наступит злой черёд...
В металлолом, на свалочную пустошь...
Застыл в сознании моём тот пароход... 12