Анна и Пётр

                В Москве на Кукуе с расхристанных клавиш
                За гаммами гаммы срываются в ночь...
                С Петрушею, увальнем, как-нибудь сладишь,
                Но как тебе, Анна, себя превозмочь?
                Корзины с цветами уже не обманут.
                За влюбчивость кто бы тебя ни корил,
                С паркета дворцового пылкую Анну
                На царское ложе не бросит кадриль.
                А было бы просто – немного притворства,
                Потворства рукам и покорства губам,
                Кокетства, безумства, жеманства, проворства.
                Цари – не послушны ли хитрым рабам?..
                Вздыхающий шорох летящей коляски
                Уносит богиню кукуйских премьер
                В объятиях светлой приятельской ласки.
                И лошади весело скачут в карьер.
                И мило, и жутко ей!.. Пётр ли нагрянет,
                Оставив кошмарные бредни про флот?
                Счастливою быть так щекотно на грани,
                Где радость мгновенная и эшафот.
                Подставив лицо посвежевшему ветру,
                Как Анна смеётся, как весело ей,
                К намёкам посланника чувствуя веру,
                Бездумно катиться среди тополей.