Чужая свадьба

  Душат малого обиды слёзы горькие -
  не срослось у него с Зинкою, не склеилось.
  Привалило было Ваське счастья с горкою,
  поманило, подразнило и развеялось.

  Бьётся Васька над нелепою загадкою:
  Ведь недавно же... с неделю... Как же вышло-то?
  Перед ним ведь Зинка перси свои гладкие...
  А теперь вот - за купца идёт за пришлого.

  Всё звидовали бабы ей да ахали.
  И пошло гулять, как эхо между хатами:
  Откопала-таки Зинка себе хахаля,
  молодого, пробивного да богатого!

  Ну, а Васька? А чё Васька... Он ли пара ей?
  В жёны Зинку захотелось ему - ишь чево!
  С её титьками да глазоньками-фарами
  за какого-то безродного да нищего!..

  Дальше свадьба - дело важное и нужное:
  в гопаке месили парни грязь ботинками;
  самогонку пили бабоньки замужние,
  да девичество оплакивали Зинкино.

  Гармонист (всё честь по чести!) в меру кривенький,
  из мотни сияя жёлтыми кальсонами,
  на истрёпанной, осипшей старой ливенке,
  всё сыграть пытался нечто Мендельсоново,

  и жених... Жених с невестою вальсировал;
  на щеках помады Зинкиной отметины...
  Было ль дело им до всклоченного, сирого,
  что стоял в тени с отломанной штакетиной!

  Как хотелось Ваське врезать... Ан, не сподличал,
  нет, не выместил, а выдохнул лишь: "Бог храни!"
  И в пылающую печь засунул под вечер
  деревяшку с напрочь выцветшею охрою.