Из Роберта Грейвза. Легион

"Мы пьём вино, Страбон, а Двадцать Третий
Шагает мимо нас? Он всех храбрей на свете..."
"Нет!— грохнул по столу центурион,—
Он мёртв, наш Двадцать Третий легион!
Он умер в первый год проклятой той войны,
И не воскреснут вновь отважные сыны.
Скорбь? Рим скорбит о наших мертвецах.
И мы достойны скорби, славный Гракх.
Бельгийская стрела и галльское копьё
Нас обошли, но Легион — он получил своё:
Грязны, бесформенны и к мародёрству склонны —
О, где они теперь, могучие колонны
Бронзовощёких, мускулистых,
И каждый крепок и в бою неистов.
Где все теперь? О, Боги, гляньте же скорей
На это скопище отвратное свиней!
Гракх, это Легион?! Скорей плесни вина!"
"Страбон, — ответил Гракх, — душа твоя больна,
Но Легион навечно Легион,
И если новые солдаты неопрятны,
Ты, пьяница, отвратней их стократно.
Они исправятся, Страбон,
Верь в их сердца и руки,
Покуда жив наш Рим —
Возьмём их на поруки,
И к осени они, избавясь от стыда,
Все галльские захватят города.

***

"Is that the Three-and-Twentieth, Strabo mine,
Marching below, and we still gulping wine?’
From the sad magic of his fragrant cup
The red-faced old centurion started up,
Cursed, battered on the table. ‘No,’ he said, ‘Not that!
The Three-and-Twentieth Legion’s dead,
Dead in the first year of this damned campaign—
The Legion’s dead, dead, and won’t rise again.
Pity? Rome pities her brave lads that die,
But we need pity also, you and I,
Whom Gallic spear and Belgian arrow miss,
Who live to see the Legion come to this:
Unsoldierlike, slovenly, bent on loot,
Grumblers, diseased, unskilled to thrust or shoot.
O brown cheek, muscled shoulder, sturdy thigh!
Where are they now? God! watch it straggle by,
The sullen pack of ragged, ugly swine!
Is that the Legion, Gracchus? Quick, the wine!’
‘Strabo,’ said Gracchus, ‘you are strange to-night.
The Legion is the Legion, it’s all right.
If these new men are slovenly, in your thinking,
Hell take it! you’ll not better them by drinking.
They all try, Strabo; trust their hearts and hands.
The Legion is the Legion while Rome stands,
And these same men before the autumn’s fall
Shall bang old Vercingetorix out of Gaul.’