Казанская

На бумаге типографскою печатью
Лет так где-то тридцати назад,
Образ явлен был офсетной гладью,
Тиражом быть может в тысяч пятьдесят.
Я парнишка был, что только покрестился,
Как шагнул в неведомую даль.
И не канонически молился,
«Шумным» был, как «древняя» пищаль.
Может быть сейчас никто не вспомнит
Девяностых, как моя страна
Рассыпалась, как могилы на погостах,
Словно никому и не нужна была.
Бросишь взор, кругом одни «туманы»
Что нас ждёт никто не понимал.
Кто-то набивал «маржой» карманы,
Кто-то «горя мыкал» и страдал.
А «Она» в простой из жести рамке
Верно дожидалась лишь меня
И глядела как родная мамка
Сквозь и вглубь – там… где болит душа.
При свече. Мерцающей лампаде,
Чёток узелки в руках крутя,
Средь ночи читал «Душе Отрада»,
«Ей» не смея посмотреть в глаза.
Годы шли. «Она» была со мною,
Когда жизнь мотала по стране,
Даже самой трудною порою
Душу обезболивала мне.
Как-то раз «Она» явила чудо,
Таял воск и наклонясь свеча
Пламенем «Святой» лизнула образ
И погасла лишь едва начав.
Понял вдруг «Она» огня сильнее,
Понял было все не просто так,
Не горела – обо мне радея,
Для неё «пожар» в душе пустяк.
Снимет жар и «Утолит печали»
Даст ума и воздуха глоток
И своей невидимою дланью
Отведёт от нас любой морок.
Так… К чему завёл я песню эту,
Для чего всё это говорю?
Не сочтите, что сошёл с ума, при этом,
Я поведаю за что «Её» боготворю.
Я казак! …И для меня Рассея
Звук не пустой – то Родина моя
И за неё терзаясь и болея
«Кровоточит» и разум и душа.
 Сколько боли, муки и страданий
Претерпела «Русская Земля»,
Сколько самых страшных испытаний
Родина моя перенесла.
Половцы, хазары, печенеги
И татар несметная орда,
И бояр-предателей вериги,
И поляк она пережила.
Шведы, немцы, турки и французы
И Кучума, и маньчжур, «Она»
Всех преодолела возрождаясь
Русь Святая – Родина моя.
Так возник вопрос: «Откуда силы»?
Чтоб сквозь испытания пройти,
Под каким неведомым светилом
Русь смогла защиту обрести?
В самую тяжёлую годину
В самые лихие времена,
Бог давал в Спасение России
Матери Святые Образа.
Так когда-то в пламени пожарищ,
Девочки молящейся одной,
Явлен «Образ» был неистово печальный
Одигитрии манящий «Лик» святой.
С этим «Образом» уж не одно столетие
Русь бредёт по Божьему Пути.
Помнит, помнит, память человечья,
Всё что только довелось Руси пройти.
Первая… Вторая мировая,
Выстоял блокаду Ленинград,
У Москвы «Она» врага стеной держала,
Обходили с «Ней» позиции солдат.
Вот опять враги подняли морды,
Скалят зубы, Когти точат в кровь.
Гадам снова встала против горла
Русская Великая Любовь!
Где спасение скажите от пожарищ?
Как нам сызнова найти сквозь тьму пути?
Лик «Путеводительный» печальный
Вновь спасет, даст силы обрести.
Встаньте тихо, затеплив лампаду,
Слов священных можно не искать,
Говорите, как с родною мамой,
Лишь помыслите, уж Ей ли не понять!
Ведь «Она» глядящая с иконы
Юного держащая Христа,
Как и Русь прошла через препоны,
Сквозь столетия шагнув через века.
Обветшала жестяная рамка,
Потемнел оплавленный лавсан…
Только типографский скан остался
С «Образом» что был однажды дан.
Тридцать лет слетели словно птицы.
Седина белеет в бороде,
Пред Казанской Божьей Матери иконой,
Обращаюсь Боженька к Тебе.
О насущном… Отведи печали…
Покажи дороги и пути,
И позволь стремиться и причалить,
Там, где посчитаешь нужным Ты.
Лишь одно всего важнее Боже,
Ведь сквозь время, годы и века,
Личного спасения дороже
Родины Великая Судьба.
Пусть «Земля Родная» возродится,
На всегда поднимется с колен
Воспарит как Ангел в небе птицей
К «Процветанью» из «Эпохи перемен».
В деревянной старой ветхой рамке
Типографский вставленный листок,
А на нём «Казанской» образ славный
Я его иль Он меня берёг?