Дороги земные Часть 7. 4

Продолжу говорить о втором знаковом знакомстве, а именно с Евгением Петровичем Цветковым (Женя, Женечка, Петрович – это для меня и очень близких персон из круга общения). Информацию о нём можно найти в интернете (в прочем, как и о Габриэле Александровиче Юон-Эргин). Я постараюсь сказать о том, что осталось за скобками и проявилось именно мне.
Сказать о нём, что он умный – не сказать ничего. Для характеристики головного мозга Петровича в первом приближении применю очень старый анекдот из советских времён.

«Собрались народности СССР на обсуждение и решение одного вопроса – «Какой национальности Ленин?». И каждая нация свой аргумент в свою же пользу выносит … Мол, он есть татарин – в Казани учился, да нет немец – по корням … И так многие высказались … После всех высказанных аргументов, воцарилась тишина … Больше некому что-либо сказать … Тут выходит чукча и говорит – Ленина наша! … Тут всё так и сели – Это-то ты с чего? … Шибко умный!».
Ничего не хочу сказать про Женечку в таком разрезе, что он чукча … Далеко даже нет, как и он от той самой Чукотки. Вместе с тем необходимо отметить, что его логика была исключительная.
А то, что Петрович есть профессор в России, Амэричке и Израиловке (транскрипция его), а также в Австралии – факты бесспорные.

Кроме этого необходимо отметить, что Петрович обладал даром и знаниями в составлении гороскопов, в хиромантии, в эзотерике. Мог заниматься целительством. Нет на белом свете темы, в которой Евгений Петрович, как философ был бы не сведущ и, причём, весомо.

Он умело раскидывал Таро. В подтверждении этого приведу такой случай.
Дочь с подругой упросили меня договориться погадать им на жизнь, да на любовь. Я договорился о таком сеансе. Скажу вкратце – Маше выпало, что она выйдет замуж не за того, а за другого и уедет заграницу. В то время это казалось фантастикой. Начало новой жизни было положено, и оно сбылось.
На всё это, накладывался талант писателя и художника.

Из писательских достижений можно привести следующие книги – «Сны и сновидения» толкование и на заказ, роман «Творческие работники» (обе изданы сначала в Израиле, а потом в России), роман сказка «Царство», сборники рассказов – «Хожение в Иерусалим» и «Через Две тысячи лет», «Музыкальная астрология».
Одна почитательница его творчества бросила свою основную работу и организовала издательство «Новый хронограф», которое напечатало в России все те книги.
Есть работы, которые написаны и не вышли в свет. Их текстами Женечка охотно делился с близкими.
А есть и публичные, которые транслировались по ТВ и радио.

Петрович чувствовал себя одинаково комфортно в разных кругах общения, что среди криминалитета, что в научной среде. Особенно среди тех, кто из первых. Там его принимали сугубо «за своего».

Родом Петрович есть из Новгородских волхвов (вольхвов) с рождением в Великих Луках. В отрочестве он не боялся ходить один с ружьём по дремучим лесам и болотным гатям. Занимался боксом и имел удар, который мог свалить любого быка.
Обладая незаурядными способностями и внешними данными, Евгений мог угодить в преступную среду. Но на помощь пришёл один лагерник, который отринул его от этого и дал наказ идти учиться дальше, строить совсем иную жизнь, нежели быть в блатных.

Во время учёбы в МГУ, студент, кроме научной литературы, имел все последние выпуски на английском языке самых запрещённых книг в СССР, виниловые диски с записями музыки от западных групп ... А также сложившееся вольнодумство в голове, что в итоге привело к неким эксцессам в получении им высшего образования … А именно к нарушению его непрерывного процесса. И всё же несмотря ни на что, диплом он получил.

С тем дипломом судьба мотала Евгения по белу свету, как могла. Исследовательские работы на озере «Иссык-Куль», по активности вулканической деятельности на Камчатке. На основании его расчётов во время работы в Гидропроекте, построена и до сих пор стоит Ингури ГЭС.
При этом Петрович гордиться тем, что он за зарплатой никогда не ходил – домой приносили!

Когда возглавлял Отдел эзотерики в журнале «Знание сила», Бог дал ему поездить по стране (СССР), и многим напитаться. Всё потом применилось в его писательской деятельности.
Жизнь свела с писателем-фантастом М.Т. Емцевым. И даже под его именем был опубликовано произведение «Чистая планета», написанное Петровичем. Правда, гонораром Михаил не поделился.

Судьба свела Петровича с писателем Ю.О. Домбровским (помните публикации в журнале «Новый мир» его романов – «Факультет ненужных вещей», «Лавка древностей»). Ознакомившись с творчеством Евгения, Юрий Осипович (Осичь, как его вспоминает Петрович), высказался на них откликом примерно так – «Мол, ты один из величайших писателей 20 века!».
Со временем Домбровский посоветовал Евгению уехать из страны – «Иначе тебя убью, как (был приведен пример трагической гибели от ножа одного из непокорных вольнодумцев)».

При всём при этом росло вольнодумство и критическое отношение к власти, которое в СССР называли – диссидентством. Результатом этого, стало то, что Петровича выпустили свободно из страны с билетом в один конец – в Вену. К такому факту в своей жизни он до сих пор возвращается с некой гордостью.
А также и к другому факту, который утверждает, что Евгений Петрович Цветков стал гражданином Израиля чуть ли не одним из первых, при таком способе выезда из страны и имея национальность «русский» без еврейских корней.

Будучи и проживая некую жизнь в Париже, судьба вывела Женечку на певца Гришу Бородо (о нём есть информация в интернете). Он работал там же где знаменитый цыган Алёша Димитриевич.
Из общения в эмигрантских кругах Женя убедился о непредвзятом отношении к А.И. Солженицыну – то есть его не считали за «своего».
Проживая и работая в Израиле, Петрович знакомиться, и поддерживает отношения с Игорем Губерманом (тем самым), с знаменитейшем экстрасенсом Рони Маркусом. До сих пор о нём помнят его коллеги – профессура в Иерусалиме, Реховате (институт им. Вейцмана), Тель-Авиве.

На вопрос – «Что заставило тебя вернуться?». Петрович отвечает – «Поверил якобы переменам!». Ему вернули гражданство России Президентским Указом, тем самым, которым возвращали Солженицыну.
При всём при том, его дело до сих пор храниться в архивах КГБ СССР. А в нём оригинал Трудовой книжки. Это к тому, что пенсию ему положили социальную.

В наше время о нём писали многие глянцевые журналы, СТС сняло немало ТВ-передач, где Петрович и А. Синельников комментировали о неведомом или непознанном ... Или ещё о чём-то интересном …

На лето Петрович с супругой выезжает в Великие Луки, в свой дом, в котором он родился. Из того отдыха он возвращается с большим количеством написанных им маслом «Портретов цветов». А также продолжением глобального творения «С того света» (название предварительное). Как он говорит – Скорее всего, это, наверное, последнее …
По возврату из Великих Лук, а именно 4 сентября, отмечается его день рождения. Поздравлять всегда приезжали друзья-поэты, коллеги по бывшей работе из ИЗМИРАН … В общем все те, кому он действительно дорог (несмотря на то, что он считает себя волком-одиночкой) ... Но время неумолимо течёт в одну сторону … Уже собираемся малым числом.

Что касается отношения Жени лично ко мне, то скажу так. Он очень удивлялся, как это я, будучи в чиновниках, сумел сохранить человеческое лицо. Меня он всегда рад видеть … – В моём возрасте у меня уже не появляются друзья, и приличные люди … А, однако, вот ты …
И я ему отвечаю тем же.

Вот такой небольшой портрет моего близкого друга, составленный из его рассказов о себе, во время наших встреч (до сих пор) с Е.П. Цветковом и его супругой художницей Ольгой Собинковой.

Кончено, с той памятной встречи-знакомства, мы периодически собирались то у Габи в мастерской (до его окончательного отъезда в Париж), то у Петровича с Ольгой. Непременным атрибутом тех посиделок была музыка.

Если дело проходило в мастерской у Габриэля, то звучали западные мелодии с караоке. После попадания в желудок Габи определённого количества продукта от «русских корней», он брал микрофон и пытался петь. Где-то попадал, а в основном нет. Как-то раз Наташа (его супруга) решила переплюнуть мужа в пении. Она взяла микрофон и шептала в него что-то в виде слов. Попадание было 100%. Это вызвало у Габриэля некую обиду, что он такого не смог.
В мастерской был ещё один японский стереофонический музыкальный центр, как с дисководом, так и для двух кассет. В первые числа Нового года мы подхватили его и отвезли к Петровичу с Ольгой. Он ещё долго работал и радовал нас своими звуковыми частотами и децибелами.

Когда встреча проходила в квартире у Собинковой-Цветкова, то в основном звучала музыка, зависящая от вкуса Женечки. Пело семейство Димитриевичей (Алёша и Валя, иногда Алеша с Юлом Бриннером), В. Козин, П. Лещенко, А. Баянова, иногда К. Огонёк, радовал довоенный джаз и разные исполнители из парижских эмигрантских кругов. А иногда звучало радио, но с теми же примерно мелодиями.
Музыка шла фоном к встрече и никогда за столом не пели. Петрович иногда цокал языком и позволял себе подпеть что-то типа припева под семиструнный перебор – Что ты, что ты, что ты…

В память о тех посиделках у меня висят работы, как от Габи, так и некоторые картиночки от Петровича.

А теперь вернусь к нарушенной хронологии – а именно в не совсем начало года.
Игорь Пилюк вместе с Андреем Кирсановым (или наоборот) создали страховую компанию «ООО «АВИС+». Они вместе раньше работали в страховой компании почти с таким же названием, но покинули её. Упомяну, что вместе с ними подрабатывал водителем там же и В.В. Луценко, который ещё продолжал там свою деятельность.

Кирсанов по своим связям сумел накачать уставной капитал ООО такой суммой, какая была нужна для обеспечения тех видов деятельности, на которые были выданы лицензии на страхование. Активная страховая деятельность при этом ещё не велась – компания «спала».
В этот самый сон влился я, свободный и желающий деятельности.
Учитывая моё первое техническое образование, я взял на себя страхование объектов повышенной опасности (для расшифровки это те объекты, которые относиться к компетенции РОСТЕХНАДЗОРА).

Анализ рынка страховых услуг в этом направлении показал, что нам ничего не светит среди большого количества «акул»» страхового бизнеса. Зачем надо было получать лицензию на этот вид деятельности? … Я не понял.
Но делать, для того чтобы идти вперёд, что-то надо было. Мы подумали, обсудили с Андреем и …
Игра в страховой «покер» началась. Сначала надо создать имидж нашей компании.

Для меня проще всего «рисование лица» было начать в МЧС. Я позвонил своему соседу по академической парте. Он на тот момент входил в состав руководства ВНИИ ГОЧС. Встретился с ним, попросил о помощи. В итоге я вышел на одного сотрудника их этого ВНИИ, который занимался подобными вопросами.
Всё оказалось даже очень вовремя. Шла подготовка к конференции по защите территорий от чрезвычайных ситуаций … Вопрос страхования там был не на последнем месте.
Нашей компании было предложено принять в ней участие. И не просто сидящей с умным видом в зале, а в качестве выступающей с докладом (я же появился по протекции от верха)! Также поднялся вопрос о спонсорстве проведения конференции. Сумма была озвучена.
Вот те и раз … Сразу чуть ли не в дамки.

Андрей, как генеральный директор, сумму выделил. Хотя, зарплату мы никакую не получали. Я всё ещё был в списках официальных безработных, получающих соответствующее пособие.

Подготовка доклада легла на мои плечи. Я заявил его почти что так – «Новое слово в страховании территорий от ЧС» (по сути объявленной темы конференции). Напомню, что мы не знали и старого «слова», действующего до конференции. Но «в драку», как предлагал в своё время Наполеон, мы ввязались. Теперь всё зависело только от меня.

«Новое» слово вырабатывалось в квартире у В.С. Комарова. Напомню, что он был из среды наших «архангелов». А ещё у Виктора тогда имелся компьютер с установленной бухгалтерской программой «1С» и принтер. Мы пользовались его техникой для печати писем, платёжек от имени нашего ООО.
Текст доклада сверстал я. К нему сделал при помощи Виктора много цветных слайдов для веса «нового» слова.
Всё вышло солидно и очень убедительно … По крайней мере, для Игоря, Виктора и меня!

В день проведения конференции во ВНИИ ГОЧС Андрей, как генеральный директор, подложил мне свинью – он отказался выступать. Мол, ты писал, та и говори, таков был его аргумент.
Слово от ООО «АВИС+» было мною донесено до участников конференции и открыло кое-какие двери.

Нас услышали в Центре по страхованию при Минсельхозе. Сразу же после мероприятия мы наладили рабочее взаимодействие, которое принесло плоды в будущем.
Нас услышали и в РОСТЕХНАДЗОРЕ. С Московским отделением началось налаживание контактов.
Начало налаживаться взаимоотношение с ЧСК (страховая компания МЧС).
Стараниями сотрудников ВНИИ ГОЧС, проводившими конференцию, ООО «АВИС+» было награждено Почётной Грамотой МЧС, за подписью Министра С.К. Шойгу.
Теперь с ней нам были открыты любые двери.

Почти одновременно с награждением компании, с ней произошли разительные и значительные перемены.
Из «ГУТА страхования» ушла команда и влилась поначалу в ООО «АВИС+» со своей клиентурой. Потом, конечно, мы влились в их структуру. Но суть не в этом. Той команде нужна была малоизвестная, спящая страховая компания, имеющая необходимую им лицензию. Мы подходили им по всем параметрам.

Дело закипело. Был снят офис в Хлыновском тупике. Его оборудовали всем необходимым оборудованием и мебелью. Не стыдно стало пригласить на совещание кого хочешь.
В связи с грамотой и появившемся весе ООО «АВИС+», мы совместно с ЧСК начали создавать пул по страхованию объектов повышенной опасности под эгидой РОСТЕХНАДЗОРА. Нас поддержали и присоединились такие киты как РОСНО, ВСК, РК-Гарант, Московская страховая компания!

Когда-то подобный пул был, но потом приказало долго жить.
Создание пула отвечало интересам МЧС и в частности созданного фонда при министерстве. Интерес заключался в обязательном страховании всех возможных рисков, которые существуют на территории субъекта Российской Федерации.

Также с ЧСК стали развивать страхование профессиональной ответственности экспертов, проводящих оценку технических проектов и выдающих необходимое заключение по их реализации (наподобие ответственности юристов или врачей).

Игорь и я раздышались. А я, вдобавок ко всему, «уволился» из безработных.
Офис находился в аккурат напротив бард-кафе «Гнездо глухаря». Мы стали позволят себе заходить туда вечером и послушать живьём выступавших.

На Б. Никитской, перед входом в Хлыновский тупик, была «Рюмочная». Это заведение содержало в себе интерьер из тех советских времён, вплоть до паркетного пола. Место отдыха души и тела. Там можно было пообедать … И так – оскоромиться …
Но для совсем «приятного аппетита» мы обрели недалеко кафе «Шашлычная на Никитской», в которую ходили даже сотрудники из ТАСС. В ней было такое изобилие, что не описать и главное, не очень дорого!
Также ходили питаться в столовую ТАСС, но это иногда совершали для разнообразия и не более того.

Забегая вперёд скажу, в своих амбициях по страхованию объектов повышенной опасности дошли до того, что замахнулись на страхование гидротехнических сооружений. С помощью фонда МЧС и при совместном финансировании компаний, входящих в пул, провели подготовку специалистов по такому виду страхования.
Я тоже прошёл курс обучения и получил соответствующий сертификат андеррайтера. Нас даже водили на экскурсию по управлению шлюзами канала в районе ул. Свободы в Тушино.
Вручение итогового документа происходило на глади Пироговского водохранилища в кают-компании прогулочного трамвайчика, подготовленного к банкету.

Грамота МЧС и административные связи вывели ООО «АВИС+» на РОСАТОМНАДЗОР (аббревиатура того времени). Такое сотрудничество принесло некие плоды в виде того, что компания участвовала в перестраховании сложной операции, по подъему и транспортировке АПЛ «Курск».

Всё бы ничего, но квартету из управляющих менеджеров той самой влившейся верхушки, требовалось больше договоров, а, значит, больше финансов и … Ещё больше. Начались процессы по чистке рядов. Сначала взялись за тех, кого они пригласили с собой. Очень многих увольняли в одночасье.
Признак тревожный и надо было делать выводы. К тому времени всем офисом переехали в район между платформами «Дмитровская» и «Гражданская», но к последней ближе.

Отметив с ними корпоративный Новый год, я уволился. Но об этом ещё не скоро.

У мамы через близкую подругу Степановну появилась новая подруга Константиновна. Была она вдовой, имела на лице следы былой красоты, и очень полногрудая. Как оказалось потом, ещё и любвеобильная.
Так вот эта Константиновна пригласила маму, Игоря Палыча и меня к себе в гости отметить 9 мая. Мы не возражали.

Во время отмечания праздника в гости приехала ещё одна дама по имени Люба, как оказалось вдова и сноха какой-то другой подруги Константиновны. А гости, как позднее выяснилось, затевались для знакомства меня и Любы.
Естественно, что знакомство состоялось. Мама с Палычем остались ночевать в гостях. Я проводил Любу до дома. А жила она прямо в самом начале Тверской улицы. Под арку в Георгиевский переулок и сразу ту же подъезд.

Я был один, она тоже одна. Её сын с подругой и её ребёнком жили на даче в дачном посёлке Переделкино (том, который попроще и том, что с другой стороны от железнодорожной линии). Начали встречаться. Я иногда даже оставался посмотреть с балкона на ночную светящуюся всеми этажами Госдуму.
Люба профессионально делала массаж. Я это испытал на себе вплоть до того, что лежал на ковриках, утыканных серебреными иглами. Она также работала по этой части в Диспансере на Малой Дмитровке. Шли на работу (напомню, что мне надо было в Хлыновский тупик) по утренней Тверской, которая была ещё без особой суеты. Сначала я провожал её, а уже потом шёл по своему назначению.

Константиновна зачастила к нам в гости. Побывав на танцах в клубе санатория, она там познакомилась Александром Ершовым (отцом Андрея Ершова) уже тоже вдовым. Встреча принесла ей любовь. Она приезжала к нам, а на ночь убегала туда … Иногда возвращалась, но опять убегала.
Разрыв с ней произошёл в результате нелепого случая.

Я отмечал «полтинник» в лесу на нашей заветной поляне. Константиновна захотела быть на торжестве вместе с Александром Николаевичем. Я объяснил ей, где мы будем и как туда добраться.
Её визави не смог привести свою пассию к тому месту, где мы гуляли, несмотря на то, что был из местных. Он водил её по разным местам парка и вокруг да около но, не приблизился к нам ни на йоту. В итоге хождений возникла кровная обида и результат – конец отношениям.

Люба свозила меня на показ к подруге в Солнечногорске. Она проживала в месте со странным названием «Рекинсо».
Мы часто ездили на дачу в Переделкино, принадлежащую подруге Константиновны, которая там же в основном и проживала. Цель визитов простая – навестить сына. По большому счёту он был алкаш (правда, не отпетый), но при этом далеко не дурак.
Люба, естественно, тяготилась этим. Сын и «псевдосноха» относились к ней без всякого уважения, но деньги от неё и иную помощь брать не брезговали.

Возвращение с дачи всегда носило тягостный характер.
Хорошо начавшееся знакомство, стало переходить в отягчающую описанными обстоятельствами жизнь.
Результат можно угадать.

В середине сентября мне позвонил Володя Талаев и пригласил встретиться с ним в течение дня возле его службы.
Встреча прошла очень душевно. При этом мы нигде не посидели, как люди. Покурили и поговорили. Володя сообщил, что он летит в командировку в Грозный. Летит в составе большой группы. Все коллеги из Минобороны – генералы и полковники. О цели я не спрашивал – не принято такое.
И ещё он обнадёжил меня, а скорее всего себя тем, что по возврату домой он меня познакомит с подругой жены Броуновной – Мол, она такая (и показал на себе), что закачаешься.
Но судьба решила иначе.

17 сентября вертолёт с оговоренной Володей группой старших офицеров при взлёте с площади Минутка в Грозном был сбит ракетой, выпущенной из ПЗРК. Он упал и сгорел почти дотла. Об этом весь день показывали по ТВ.
Вместо обещанного того знакомства, всей академической группе минус один пришлось знакомиться с ритуалом прощания дорогого товарища.

Прощание проходила в ЦДРА в том зале, где отмечали с Володей, его коллегой и с компанией женщин, Новый год. Гробы стояли на сцене. Спросили главного судмедэксперта МВД Москвы нашего одногруппника – Анатолия Г. о содержании в домовинах. Толя подтвердил, что проведена полная идентификация тел, погибших в катастрофе … Правда, там находиться всего ничего …

Хоронили останки Володи на Головинском кладбище, что недалеко от метро «Войковская» и к его родителям. В ходе траурной процессии ко мне подошли его коллега с женой, из той новогодний компании. Мы погоревали и посетовали, на судьбу … На большее мы были не в силах что-либо сделать.
Своей группой помянули Володю недалеко от центрального входа кладбища. И дали слово не оставить вдову и детей без помощи какая ей нужна и требует нашего участия.
Для такой почётной миссии определили меня и Алексея «капитана третьего сорта».

Эту миссию вдвоём с Алексеем исполняли с особым усердием. Но и она подошла к концу. Сына определили в суворовское училище в Твери. Дочку в какую-то структуру при МИД (отец жены был из дипломатов).

Во время ежегодной памяти, проходившей в квартире, мы увидели, что один из Володиных коллег стал ближе, чем мы участвуем в жизни семьи. С лёгким сердцем мы перестали исполнять поручение своих коллег. На очередной коллегиальной встрече мы об этом сообщили.
А светлая память о Владимире Ивановиче Талаеве осталась навсегда, и не просто в словах и думах, а ещё в наличии у меня заметки из «Красной звезды» о том печальном событии.

Новый год проходил своим чередом в лесу и не своим – у Любы. С продолжение празднования у Собинковой-Цветкова. Что тоже внесло своеобразную новизну и свежесть!


Продолжение следует.