Степан да Марья. Повесть в стихах

... Тепло и август,
сеновал, подстилкой войлок.
Два голых тела сплетены -
сюжетный спойлер.
На небе звёзды,
в мир окно для них открыто.
Он загадал судьбу свою метеориту.
Она и так судьбе своей
безмерно рада.
Венок ромашковый,
кольцо и милый рядом.
Любимый голос, нежность
рук, а сон к рассвету
навеет море, паруса,
попутный ветер.

Настал сентябрь...
за урожаем время свадеб
и поженились,
по любви, Степан да Марья.
Но счастье к ним на сеновал
пришло не сразу,
смотаем года два назад
в пролог рассказу.

... Рассвет, умылся у ручья
и за работу,
привык стучать он топором
пусть и суббота.
В сезон, пока заявки есть,
не до гуляний;
ко дню Купалы взялся он
поставить баню.
По близлежащим деревням,
да и в райцентре
давно считают, что Степан
работник ценный.
За две недели, в одного,
поставит баню,
ну а с помощником, за три,
и дом сварганит.
Недюжей силой
от природы обладает,
недаром девки по нему
с тоски сгорают.
Но все манящие его телодвиженья
не разожгли огонь любви
в воображеньи.
Касанья рук, дрожанье век
и нежный шопот.
В нём вызывали, то печаль,
то горький хохот...

Случайное бывает так закономерно,
Степан же впрочем
был мужик не суеверный:
девица, два пустых ведра
на коромысле,
лишь взглядом встретились
едва - как в сердце выстрел.
Спустился он за ней к ручью;
волшебный голос,
улыбка и открытый взгляд
связали образ.
Тут понял он, не устоять
ему стихие,
уже затягивал его тайфун Мария.
- Давай я помогу тебе
пройти по взгорку,
да что,.. готов внести тебя
прям на закорках.
Она ответила:
"не хочет пересудов", -
но видел по глазам Степан -
"и так всё худо".
- Посмел обидеть, кто тебя -
бесчеловечен!
- Прости, я замужем уже -
пустые речи.
И удалилась словно лань
легко и быстро,
но шрам остался и болит -
на вылет выстрел.

... Не сложно было разузнать
бытьё Марии,
погодки - дети у неё
и муж Василий.
Киномехаником по сёлам
фильмы крутит,
а где показывает фильмы,
там и блудит.
И в тот же вечер Ваську он
у клуба встретил.
Не удержался: "Ты блуди,
но как же дети?"
Взял за грудки и вывернул
его изнанку,
и на пятнадцать суток
сел за хулиганку.

... Какой-бы не был терпелив
к потоку мостик,
но сильный ледяной нажим
раздавит кости;
трещит как мост
семейный быт, ломая стойки,
раздел имущества
до самой ржавой койки.
Суды, развод и как всегда
страдают дети:
Василий Юрку отсудил, Мария Петю.

Знакомых много у ВАська,
друзей же мало,
а после случая с судом, -
совсем не стало.
Повёл себя с Марией он
настолько подло, -
закономерен стал бойкот госфильмофонда.
Уволившись, он совершил
другую подлость;
Всё быстро прОдал и сбежал
в чужую область.
И Юрку вывез, втихоря,
скрывая планы,
лишь бы Марии нанести сильнее рану.

... Боль не исчезнет,
если память без изъянов,
как в поговорке: "время лечит раны".
Настало с болью,
что-то вроде перемирья;
Степан, как мог, не позволял
ей впасть в унынье;
и, чтоб отвлечь Марию,
он забор поставил,
ведь инструментом
он владел другим на зависть.

... Да только вот беда одна
во двор не ходит;
страшней всего,
когда своих детей хоронят.
Такое горе пережить, пришлось Марии,
его никак не передать
- слова скупые.
Петруша технику любил
настолько сильно,
от трактора Т-50
до керосинки.
... Издалека донёсся рокот мотоцикла,
затем фигура
в чёрной кожанке возникла...
следы белеют от очков...
повесил каску,
прям на обочине стоит
Урал с коляской.
Когда спустился к роднику
тот незнакомец
уж Петька подбежал
смотреть на иноходец.
"Уйди!" - раздался поздний
крик, - "уйди с дороги!"
Что он подумал в этот миг,
узнали Боги.
Всего на два шагА назад
отпрыгнул Петька,
но стали это два шагА,
шагами в вечность.
Нелепый случай стал виной
больших трагедий, -
списали два шагА
на детскую беспечность.

Про то, сказать,
что Марья сильно горевала,
была белее простыней -
ничтожно мало.
А не сказать, то не раскрыть
трагизм историй,
когда, вдруг благостная весть,
сменяет горе.

... Зима тянулась в этот год
особо долго,
стоял и в марте по ночам
за двадцать холод.
И лишь в апреле солнышко
опять пригрело,
земля запахла от воды
и захмелела.
Судьба изменчива
и с жизнями лукавит,
прям в благовещенье
Марии весть доставят.
О Юрке весточка пришла
из интерната:
Василий сдал его туда
для патроната.
Сам притворился, -
будто малообеспечен
и про Марию всем внушал
дурные речи;
всё пересказывать
конечно нету смысла...
Слепа мораль у подлеца,
а жизнь - бесстыдство...

Река на берег поднялась,
льды заскрипели,
а птичий пересвист с утра
сродни свирели...
Степан и Марья, как смогли,
добрались быстро,
директор жалко,
оказался формалистом.
Сказал, чтоб сына ей забрать
из интерната,
то  даже мать,
обосновать должна зарплату
и "попечительский совет"
конечно против,
пока уверенности нет
в её доходе.
Мария чуть не разрыдалась
в кабинете,
Степан же был готов
к подобному ответу.
Он бережно её увёл,
держа под руки,
во двор, на лавку усадил:
- Жди, - будто флюгер
крутнулся сам на каблуках
и растворился...
А ровно через пять минут
назад явился:
- Всё хорошо!
"Совет" тебя уже одобрил
и свой приказ сегодня
на тебя оформит.
Как провернул он этот трюк
понять не сложно,
да только сделал всё Степан -
как "Так и должно".
Не разу он не вспоминал
про этот случай,
"Коль подарил, то позабудь" -
так он обучен.
Пока готовился приказ забрали Юру,
а слёзы стали к новой жизни увертюрой.
Мария сбросила с себя
оковы горя
и поняла, что стал Степан
как Юрка дорог.
Видать судьбою суждено,
решила Марья,
проверить чувства их,
в тяжёлых испытаньях.
Впервые, трепетно
и на виду у сына,
поцеловала и произнесла:
- Спасибо.
А этот "Ухарь",
хоть в годах уже солидных,
залился краской,
как юнец - ещё невинный...

Он счастлив был, что от "приставки" - беззаветной,
любовь минует злой "эпитет" - безответной,
а расцветает и становится - взаимной,
но понимал, любовь хрупка
и уязвима.
И все года, что суждено
прожить им вместе,
любовь он будет охранять
не меньше чести...

... Тепло и август,
сеновал, подстилкой войлок...


Продолжение следует...

09.11.2024