Станиславский now

Я подруг целовал на Шекспире и Сартре.
К закулисным делам сохранив интерес,
я пишу этот стих вроде как о театре,
как бы в виде обзора спектаклей и пьес.

Пару раз я за стёб был отруган сурово,
критикован бывал за эзоповый стиль.
Но в запасе моём нет поэта иного
и не мною наш мир превращён в водевиль.

Вот на сцене идёт постановка абсурда.
Клоун – главный герой, как в ужастике «It».
Куклы-тряпки. За нитки их дёргают мудро,
тексты нужных реприз им суфлёр говорит.

Ты мужчина? Позор! Перестань быть собою.
Что-то помнишь? Сотри. И возьми чистый лист.
Видишь факты? И что? Верь, что это другое! –
применяет гипноз режиссёр-сценарист.

Покоряет людей мастерство драматургов,
очевиден искусства заметный прогресс,
популярнее всех амплуа демиургов,
с откровением новым сошедших с небес.

Глядя в маски ролей многоликому зверю,
напрягая мозги и монокль теребя,
вижу фальшь игроков и кричу ей «Не верю!»
Верю в правду веков, свой народ и себя.