Плач Давида

                «Боже мой! Боже мой!
                Для чего Ты оставил меня?»
                Псалтирь, гл. 21.

Подчеркнутые ритмы этой боли,
Закат над Палестиною горит,
Неясен смысл великой Божьей воли…
«Вновь подлецы играют против правил,
Зачем, о Боже, Ты меня оставил?» -
Когда-то пел в изгнании Давид.
Мерцает песня, плача и журча,
На лезвии последнего луча,
Вздыхает арфа горестно и страстно,
В мелодию за тоном полутон
Вплетая, словно нити льна, в хитон
Ткань музыки легка и так прекрасна,
Над нею время и забвение не властны,
Спустя века поют под перезвон
Тот плач Давида в тягостном несчастье.
Мария тоже пела эту песню
Ночами возле детской колыбели,
Быть может, думая, что бури и метели,
Боль, страх и горечь этой древней песни
Ее младенцу будут неизвестны...

Подчеркнутые ритмы этой боли,
Подернутые скорбью облака
И скрытый смысл великой Божьей воли…
Вновь подлецы играют против правил,
Зачем, о Боже, Ты меня оставил?»
Столетья, словно долгая река,
Туман забвенья над рекою вьется,
И эхом на Голгофе отдается
Заученная сызмальства строка.
С нее слетел хитон очарованья –
Нехитро сотканный пастушеский напев,
Что мамой повторялся нараспев,
Осталась только плоть стиха в страданьях
И страстное предсмертное желанье –
Дистанцию разрыва одолев,
Увидеть лика Божьего сиянье,
Толпу глумящихся, и боль, и страх забыть,
Забыть сомненья, муки и утраты,
А вместо горькой чаши – благодати
Устами пересохшими испить
И только после в Господе почить.


(Из сборника "На том берегу времен", - Заокский: ИЖ, 1995. Цикл "Плач Марии")