Ушёл на войну...

Оставив колхозный встревоженный стан,

Ушёл на войну Мальцев Иван.

Ушёл, попрощавшись с родными полями,

С несжатыми, в рост, золотыми хлебами.

Отчизна в огне, над Отчизной у плеч

Со свастикой чёрной коричневый меч.

Коричневый меч над землёй занесён,

Ещё лагерями не вымучил он,

Но в адской горниле военных приёмов

Готовит судьбу умереть миллионам.

В худой сорок первый решающий год

Мать - Родина сына на битву зовёт...

Сдержав у столицы железный таран,

Погиб под Москвой Мальцев Иван.

Он сыну не мог ничего завещать:

Сын в зыбке качался, не смог бы понять.

Пришла похоронка. Та первой была-

Деревня застыла, деревня ждала,

Деревню сковал ожидания лёд:

А сколько таких в ту деревню придёт?!

От горя и слёз посидела уж мать.

Сын в зыбке качался -  не мог он понять.

Шли годы и вот-тут он был не один-

Он понял, что рухнул фашистский Берлин.

И понял своим же умом до конца,

Что нет у него и не будет отца,

В работе все дни постаревшая мать,

Он стал ей немного, как мог, помогать...

Сын вырос. В военную форму одет.

Вот к матери в отпуск приехал. В ответ

Заплакала мать, не спросил у неё-

От радости это-он понял её.

Но вытерла слёзы и она наконец,

Сказала: "Сыночек, а ты - как отец,

Как он, пред глазами он вечно живой,

Ушёл на войну вот такой молодой,

Ушёл, не вернулся, а был он солдат.

А ты, как я вижу, уже лейтенант?

Не лучше ли было здесь жизнь излажать?".

Но надо кому-то страну защищать, -

Он так ей ответил. Она не слена,

Подумала: "Сын, а как будто Иван ".

Прижался к щеке её жёсткой щекой

И гладит ей волосы жёсткой рукой...

У сына уж сын, а у матери - внук.

И если б не это несчастное "вдруг"...

Во время полёта - напасть на напасть -

Во время полёта оборвана связь.

Когда телеграмма ей в руки легла,

В глазах у неё темнота залегла...

Седая старуха, пустующий взгляд,

А сколько годов ей? Да лет пятьдесят.

Святое оно, поколение то,

Другое того не увидит и в сто.

И сетка морщин по лицу пролегла,

Глаза и сухие, а боль не прошла.

И хочется снова снохе написать.

И хочется внука опять увидать.

Проходит и месяц, проходит и два:

Да будет ли? Нет? Но надежда жива.

И снова неделя - и вместо письма

Сноха приезжает в деревню сама,

С ней внук, прямо к бабке летит, сорванец...

"Алешенька! Вылитый точно отец!"

Который уж раз наставляет она

Большой самовар на столе у окна,

Расставлены рядом закуски и крынки,

Стоит на столе початая бутылка.

За Игоря выпили, то есть за мужа

Снохи, за Ивана,к тому же

Поплакали тут и уж плакать невмочь,

Рядком просидели всю долгую ночь.

Когда уезжала из дома она,

- Спасибо, - сказала Ивана жена.

"А если найдётся такой человек,

Сама понимаешь, одной что ли век,

Как мне вот, - и горьким то было лицо,-

А лучше всего напиши письмецо".

И всё. Попрощались. Пора. Недосуг.

Шагал впереди посерьёзнейший внук,

Уехала гостья и сына жена,

И снова хозяйка осталась одна.

А письма идут. И всё новые шлёт,

Что сын в институте экзамен сдаёт,

У них всё дела, но приедет она.

Покуда не вышла...Значит, память сильна.

Была ещё раз, просидели вдвоём

Всю ночь до рассвета, вдвоём - не втроём.

У сына, у внука - работа. Ему

Пока не приехать сюда самому.

Но бабушке Анне от сердца он шлёт

Горячий привет и чтоб жить без забот...

Из речи снохи было трудно понять

Всё всё сразу - и то, кто такой демократ.

Есть много других непонятливых слов,

Внук, вишь, до каких дослужился чинов!

И думалось ей, если внук демократ,

Ума у него семь, не меньше, палат.

А ей, что за боль, где бы он ни служил,

На пользу Отечества только бы жил.

Как и дед и отец... Замечает она,

Что жизнь стала хуже, чем раньше была.

Не эти печали - другие гнетут:

Всё реже и реже к ней письма идут,

Другая забота теперь у неё -

Хотя б схоронить кто приехал её.

Дала она Родине мужа и сына,

Да где они, милые? Оба в могилах.

Сама она к ним тоже скоро придёт,

Уже её наступает черёд.

А может, всему был другой бы конец,

Когда б были живы и дед, и отец,

Тогда, может быть, не пришла б никогда

На Родину нашу большая беда?..