Встреча

Инна собиралась варить суп. Ей ещё в три часа ночи вдруг настолько нестерпимо захотелось куриного супчика с домашней лапшой, что она, наверное, встала бы тут же с постели и отправилась в магазин за продуктами, но утром надо было идти на работу. Вздохнув, она решила, что с супом придется подождать до вечера.
И вот! Курочка, лапша, кинза с укропом, морковь, маргеланская редька, лук - всё это богатство, разложенное на столе, ждало, когда она начнет священнодействовать. Готовила она всегда именно так, не спеша, непременно с молитвой или иногда с песней, испытывая радость, иначе еду потом есть не хотелось. Домашний телефон звонком прервал мытьё овощей.
- Алё! Вы почему не приходите на почту? Вас уже две недели заказное письмо ждёт! Три извещения Вам посылали, через три дня отправим обратно, если не заберёте, - возмущённо выговаривал низкий женский голос.
- Я ничего не получала! Какое письмо? Откуда? От кого? - пробормотала Инна почему-то виновато.
-От кого! Откуда! Оттуда! - перебила Инну трубка, - вот придёте, всё сразу и узнаете! Ящик почтовый запирать надо, извещения пропадать не будут! Почта сегодня до восьми!
- Я запираю ящик! А можно завтра? - нервно прокричала в ответ Инна.
Но её уже никто не слушал, трубка противно пищала короткими гудками.
Не надо было подходить, - размышляла Инна, но как не надо? Старенький домашний телефон, ещё советский, не зависящий от электричества был её страховкой в случае отключения света, и в других неприятных коллизиях, например, если вдруг разобьётся или прекратит работать мобильник, тем более, что номер домашнего телефона знали только родные, больше по нему никто никогда не звонил. Странно, какое-такое письмо?
Понимая, что спокойно готовить уже не сможет, женщина нырнула ногами в босоножки, взяла сумку и решительно вышла на улицу.
Летом город пустел, народ разъезжался по дачам или по курортам, детей отправляли в детские лагеря,  и сейчас, в июле - это было очень заметно. Никто не галдел на игровых площадках, не стучал мячиком на футбольном поле, только одинокие городские бабулечки сидели группами или по одной на скамеечках в скверах, наслаждаясь солнышком и свежим воздухом.  Вечер был чудесным, Инна шла быстро, почта закрывалась через полчаса.
Впереди, вдоль дорожки стояло пара скамеек, на одной из них сидела женщина в длинном белом платье в мелкий черный горошек , лицо скрывалось в тени полей черной  же широкополой шляпы, усеянной жемчугом и большим цветком сбоку,  из-под шляпы до плеч торчали густой волной седые кудряшки.
Инна шла, не переставая гадать,  откуда всё-таки могло прийти злополучное письмо.
Вдруг словно потоком воздуха Инну толкнуло к той скамье, на которой сидела дама в белом платье. Удивившись, какая сила могла толкнуть её столь сильно, ветерок был почти не ощутим, она вгляделась в лицо сидящей, и неожиданно для самой себя, произнесла,
- Я могу Вам чем-то помочь?
Дама сидела с закрытыми глазами, и была очень бледна. Услышав голос Инны, она открыла глаза, и неожиданно твердым голосом сказала,
- Я ждала Вас!
- Меня? - удивленно воскликнула Инна.
- Да, именно Вас! Мне нужно во-о-он туда, видите там три берёзы стоят? А внутри их хоровода осина, мне она очень нужна , и Вы меня к ней сейчас проводите. Слабость, видите ли,  меня некстати настигла, а мне непременно надо попасть к этой осине.
Инна уже уставшая удивляться, молча протянула даме руку, к осине, так к осине!  Они медленно под ручку  пошли к газону напротив, где росли указанные дамой деревья. Подойдя к дереву вплотную, пожилая женщина погладила осиновую кору, прошептала что-то, и прижалась к стволу спиной и ладонями. Потом, будто спохватившись, предложила и Инне встать также рядом с ней. Инна знала этот способ восстановления сил, поэтому не отказалась, подошла к дереву, погладила кору, произнесла слова, которые обычно говорила,
- Здравствуй, Дерево! Я люблю тебя!  Мы с тобой одной крови. Забери мою боль, мою хворь!
Так они обе стояли, прижавшись спинами к осине, минуты три, пока дама не попросила увести её поскорее. Не сговариваясь, обе почти хором поблагодарили дерево за помощь. Дама в шляпе побледнела ещё больше, её шатало. Инна, подхватив ее под руку, почти потащила ее обратно к скамейке, по пути предложила,
- К дубу теперь пойдём?
- Вы знаете! Хорошо, что мне объяснять ничего не надо. Конечно, теперь к дубу.
Голос дамы в белом был слабым, а дыхание настолько частым, что Инна, чтоб скрыть своё беспокойство, стала по пути рассказывать даме , почему ей знакома эта практика общения с деревьями.
- У меня паралич был в тридцать два. Тот, который врачи лечить не умеют, и они тогда от меня отказались. Так вот, как только я смогла встать на ноги, то сразу стала ходить в парк к деревьям, также как Вы. Долго ходила, иногда через силу, но результат был, хоть и не сразу. Перепробовала разные деревья. Больше всего мне подошёл дуб, как дающий силы, и осина, как избавляющая от всего ненужного и больного.  У меня и дома есть осиновое полено. За пятнадцать минут ощутимо высокую температуру сбавляет при простуде, и давление высокое снижает, боль в суставах унимает, и в животе тоже. Передерживать нельзя, иначе слабость появляется. И после обязательно каштаны в руках покатать или жёлуди для прибавления энергии. А лучше на них постоять босыми ногами, если можешь.
А к деревьям я теперь и сейчас часто хожу. Лучше, чем лишнюю химию глотать.
- А сегодня утром по какой причине плакала? - спросила Инну в ответ дама в белом. - Всё! К дубу пришли. Потом ответишь.
Постояв  у дуба, обе женщины молча пошли обратно к скамейке. Дама в шляпе уже не дышала так тяжело, ее перестало шатать, лицо порозовело. Инна спросила спутницу,
- Вас проводить до дома? Или пойдем ко мне чай пить? Суп я сварить не успела, к сожалению. Но пока греется чайник, полагаю, что сумею заправить бульон, и через полчаса смогу угостить Вас супчиком. Уверена, что такого Вы еще не пробовали.
- Спасибо за предложение. Я с удовольствием соглашусь. Дома все равно меня никто не ждет. Ну , может пока идем, расскажешь причину утренних слез?
- Мне для этого придется всю жизнь рассказать. Не хочется, настроение сейчас...
- Какое? - быстро откликнулась дама, - какое у тебя сейчас настроение?
- Умильное, как после молитвы, - при этих словах Инна глубоко вздохнула, - спугну его своей болтовней.
В квартире она усадила даму в мягкое кресло, включила для нее телевизор, и быстро метнулась на кухню.
Чайник на плиту, кастрюлю с бульоном на другую конфорку. Овощи были помыты, оставалось только быстро их порезать.
- Девочка! Давай я тебе помогу! -услышала Инна из комнаты.
Услышав слово "девочка", она улыбнулась, взяла ножи, две разделочные доски, тёрку и принесла в комнату, сходила ещё раз на кухню за овощами, и они вдвоем стали их чистить.
- Как у тебя интересно! Мне все нравится, и фотографии на стенах, и картинки в рамочках. Это все внучки рисовали? - спросила Инну старушка.
- Не все. Что-то рисовали или делали они, что-то я сама. Что-то подарено или куплено. Уметь рисовать - моя не сбывшаяся мечта. Восхищаюсь, как обычный , земной человек может такое на бумаге изобразить, что от восхищения душа улетает! Дар божественный! Впрочем, и композиторы, которые сочиняют музыку в голове, а потом дарят миру, для меня тоже небожители.
- Чайковского любишь, Верди, Баха и Шопена с Моцартом,- уверенно произнесла дама.
- Да, люблю. Например, Бетховена и Листа можно к этому списку добавить, и не только их. Вам тоже они  нравятся?
- У нас с тобой вкусы одинаковые во многом, - опять твердо и загадочно сказала дама.
Инна собралась спросить, почему она так считает, но не стала, поскольку пришлось тереть на терке овощи,а это получалось громко. Поэтому просто коротко пояснила,
- Не люблю резать  разноцветные овощи в суп, почему-то на терке они в борще вкуснее.
С кухни громко и требовательно засвистел закипевший чайник.



Продолжение следует...


28,12.2021