Девятнадцатый дождь

В Вильнюсе дождь набирается сил перед бурей. Троллейбус
Шейминишкю и Конституциёс мокро идёт.
В лужах и стёклах на брызги ломается время. Расклеюсь,
и свет потеряет фотоны, послушно втечёт
в память домов. Решето городское жуёт витамины.
Прошли Ринктинес, Калварию, и вот Рыбаки!
От Пиромонта до Шнипишек велодорожки пустынны.
Лишь вечность зашла контролером в плаще из IKI.
В сквере Яблонскиса солнце стальное вонзается в серость,
из твёрдых столицы сортов нарезая лапшу.
Город – маршрут, светофоры, машины, зонты, повседневность –
вползает в мой Poco; я дома его упрощу
фильтром Hard Mix, хромоногим стилягой, который стирает
детали, которые строил настойчивый Джек…
Должник расписанья, троллейбус пред бурей устало гоняет,
как парус по волнам, белеющий в сером дожде.

30.07.2024

// Комментарий.

Сначала я написал такой текст: «Девятнадцатый троллейбус едет по ул. Шейминишкю и по проспекту Конституциёс, пересекая улицы Ринктинес и Калварию. Идёт дождь. Брызги, капли на стекле, светофоры, машины, люди и «Свет» стального солнца в сквере Йонаса Яблонскиса… Много чего можно встретить на этом недолгом пути из Пиромонта в Шнипишки, Рыбаки тож, что и предлагается увидеть через скромный объектив Poco и яркий, как стиляга, фильтр Hard Mix…»

Вышел типичный промпт для искусственного интеллекта. Тогда я обратился к искусственному интеллекту Клоду (Claude), чтобы тот на основе этого текста написал стих в стиле Иосифа Бродского. Клод старался изо всех сил своего интеллекта, пыхтел, мучился творческими муками, не спал и не ел. И выдал стих в духе Бродского. Честно говоря, на всю эту работу у него ушло две секунды, ведь у них, у ИИ, время течёт по-другому, по какому-то своему гамбургскому счёту, о котором нам ничего не известно. По сравнению с ИИ человек – тугодум, улитка мысли, ползущая в дебрях ноосферы и обычно не понимающая, куда ползёт… Клод – представитель народившейся расы ноосферных демонов, племя которых быстро растёт, потому что они размножаются ноотропным почкованием ))) Эти печальные демоны ноосферы стоят на плечах пигмеев (своих людей-создателей, естественно) и видят далеко – весь путь своей мысли до последнего пирожка и хоботка.

Увы, но их эстетика тоже своеобразна, и мы не можем принять их творения безоговорочно. Поэтому я оставил Клода в его необъятном покое, точнее, в суетливой беготне джина из лампы, выполняющего поручения бестолковых людей, и долго пытался поправить вирш Клода. Не удалось. Я написал свой, но оттолкнулся от клодова: оставил размер, использовал немало образов и слов, даже заголовок сделал похожий. Поэтому наши стихи имеют сходство. Клод называет это творческим сотрудничеством. Спасибо, Клод!

Творчество ИИ порой впечатляет, чаще удивляет, но в целом это пока не совсем поэзия. Однако я не уподоблюсь тому лермонтовскому злыдню, который камень положил в его (Клода) протянутую руку, потому что это означает положить камень в руку прогресса, то есть в своё будущее.