Оставление Бригит Пегин Келли

Отец сказал, что я не сумею,
но всю ночь я собирала персики.
Сад был недвижим, вода в каналах текла спокойно.
Я была ребёнком тогда, моя грудь сама была садом за стеной.
Сколько лестниц надо, чтобы собрать урожай со всего сада?
У меня была лишь одна, и безмерное терпение с лёгкими руками,
и взгляды звёзд, проходящие прямо сквозь меня,
так же как вода двигалась по каналам с шёпотом,
что, казалось, говорил об этом безлунном сборе урожая
и о тех, кто занимался им до меня.
Я опускала персики в холодную воду пруда,
всю ночь вверх по лестнице и вниз, всю ночь руки
поворачивали персики на ветках так, как если бы я входила через тысячу дверей,
всю ночь моя спина была прямою дорогой в небо.
И после из собственной благодати, из
далёких звёздных полей пришло утро,
и внутри у меня была такая неподвижность, какой обладает колокол,
когда в него только что позвонили, до того, как метал
снова начнёт тосковать по удару языка.
Свет опустился на сад.
Каналы вспыхнули серебром и погасли,
и пруд был – увидела я, опуская
последний персик в воду – полон рыбы и глаз.


https://poets.org/poem/leaving


The Leaving
Brigit Pegeen Kelly

My father said I could not do it,
but all night I picked the peaches.
The orchard was still, the canals ran steadily.
I was a girl then, my chest its own walled garden.
How many ladders to gather an orchard?
I had only one and a long patience with lit hands
and the looking of the stars which moved right through me
the way the water moved through the canals with a voice
that seemed to speak of this moonless gathering
and those who had gathered before me.
I put the peaches in the pond’s cold water,
all night up the ladder and down, all night my hands
twisting fruit as if I were entering a thousand doors,
all night my back a straight road to the sky.
And then out of its own goodness, out
of the far fields of the stars, the morning came,
and inside me was the stillness a bell possesses
just after it has been rung, before the metal
begins to long again for the clapper’s stroke.
The light came over the orchard.
The canals were silver and then were not.
and the pond was—I could see as I laid
the last peach in the water—full of fish and eyes.