Джойс. Улисс. 11 глава. Сирены

Джеймс Джойс «Улисс»
11 глава. Сирены.

Прелюдия (Фрагмент из 11 главы, начало)

За бронзой золото услыхало цокопыт сталезвон.
Беспардон дондондон.
Соринки, соскребая соринки с заскорузлого ногтя. Соринки.
Ужасно! И золото закраснелось сильней.
Сиплую ноту флейтой выдул.
Выдул. О, Блум, заблумшая душа.
Золотых корона волос.
Роза колышется на атласной груди, одетой в атлас, роза Кастилии.
Напевая, напевая: Адолорес.
А ну-ка, кто у нас... златовлас?
Звонок сожалеющей бронзе жалобно звякнул.
И звук чистый, долгий, вибрирующий. Медленно замирающий звук.
Маняще. Нежное слово. Взгляни! Уж меркнут звезды. О, роза! Ноты, щебечущие ответ. Кастилии. Утро брезжит.
Звякая дребезжа катила коляска.
Монета звякнула. Кукушка закуковала.
Признание. Sonnez. С тобой. Подвязка оттянута. Расстаться не могу.
Хлоп. La cloche! Хлопнула по бедру. Признание. Теплому. Милый друг, прощай!
Позвякиванье коляски. Блу.
Громыхнули сокрушительные аккорды. Когда любовь горит. Война! Война!
Барабанная перепонка.
Парус! Платочек, веющий над волнами.
Потеряно. Дрозд высвистывал. Все уж потеряно.
Зачесалось. У него.
Когда явился. Увы!
Сполна возьми. Полнокровное биенье.
Трели льются. Ах, маня! Заманивая.
Марта! Приди!
Хлопхлоп. Хлохлохлоп. Хлоплоплоп.
Господи никог давжиз нионнеслы.
Пэт лысый глухарь принес бювар нож забрал.
Зов ночной в лунном свете: вдали, вдали.
Я так печален. P.S. Я одинокий облумок.
Слушай!
Моря звучащий горн, витой, рогатый, прохладный. У тебя? Себе а потом другой плеск и беззвучный рев.
Жемчужины: когда она. Рапсодии Листа. Ш-ш-шип.
А вы не?
Не — нет-нет — не верила — Лидлид. Петух потоптать да покукарекать.
Черные.
Нижние октавы. Давайте же, Бен, давайте.
Потужит да и обслужит. Хи-хи. Дела не плохи.
Но погоди!
Во мрачной пещере, в недрах земли. Груды руды.
Naminedamine. Все погибли. Все пали в бою.
Крохотные завитки, девичьих волос трепещущий папоротниковый узор.
Аминь! С яростным скрежетом зубов.
Взад- вперед. Вперед-взад. Кол прохладный торчал.
Бронзолидия подле Златомайны.
Мимо бронзы и золота в густозеленой тени океанских глубин. Блум.
Старина Блум.
В дверь тук-тук, в двери стук, покукарекать да потоптать петух.
Молитесь о нем! Молитесь, добрые люди!
Его узловатые пальцы, прищелкивая.
Большой Бенабен. Большой Бенбен.
Последнюю розу Кастилии лета покинул блум печальный блуминокий облумок.
Пи- и! Маленький ветерок протянул и-и.
Честные граждане. Лид Кер Кау Де и Долл. Вот-вот. Как и ты. Поднимут твой динь и дон.
Пффф! Ох!
Где бронза из близи? Где злато из дали? Где копыта?
Пуррр. Дзиинь. Гррамгр.
Вот тогда, но не прежде чем тогда. Будет напррпффис. Моя эпррритапфффия.
Кончил.
Начинай!"
Д.Д.

5.11.2024.
Бруна
…А дальше фуга в стиле Баха,
Ах, Блум, облумок, ты заблу-
Мшая душа, увы, без права
Любить опять жену… Mood’s blue…
Теперь она сиреной-песней
Звучит другому, петушок,
Уж, звяк-позвяк, страстей наместник,
Летит стремглав по мостовой
К Б.Молли, Блу сейчас в бемоле
Страдает, слушая любви
Мотив, что вырвался на волю…
В морской ракушке – шум крови.
Сирены в баре раздвоятся:
Дус-Кеннеди, мускус-шербет,
И бронзолидия, и златомайна –
Морская даль и близкий свет…
Тук-стук-постук - слепой настройщик,
Играющий на струнах Бог.
Поющий Саймон, нежно-спорщик,
Ах, любят женщины всех теноров.
Сирени пенной шум прибойный,
Сирен сиренный голос-взгляд,
Ах, сглазят, и падут народы
К ногам красавиц, и наряд
Да сброшен будет, одеянье –
Прикрытье для телес, Oh-yes!
И – тоненько, и срыв дыханья,
И – пик, и – пал… Эксцесс,
Когда не ты, а он, она же
С другим, увы, а не с тобой,
А ведь когда-то, было… даже
Вздымалось всё, и боже ж мой…
Теперь Буян буянит буйством,
Вскипает кровь и рвётся мир,
Война! – как-фон-и-я… и чувства
Как-извращённы… гол и сир,
И одинок сэр Блум. И Марта
Не раззадорит, не спасет.
На глубине, под сидра квартой,
Надрывно блумит септаккорд.
За-бла, за-бле, за-блумо-болью
Под толщу вод морских уйдёт
Тоска-печаль и грусть-любовей,
Что рождено, то и умрёт…
И эпитафию воздвигнут
Над воином, что вечно плыл,
Сирен услышал, и погиб он,
О, музыка, твой гимн звучит
Сквозь времена, среди пространства,
Колеблешься, вздымая ввысь,
Души незримой окаянство,
И воскресаешь смертных в жизнь!..

Глава 11 - сирены.
Звукопись Джойса.
Поэзия, написанная прозой.
Музыка, переданная в словах, полусловах, обрывках чувств и ошмётках размышлизмов.
Искусство многофакторности и многоещечегойности.
Сплетение одного с другим, пере-плетение музыки и стихосложения.
Раз-витие и за-витие – витийствование.
Замысловатое и за-мысленное нечто.
Наслоение форм и расслоение слов.
Литературный эксперимент, в котором все во всем, со всем и среди всего.
И морская стихия, как стих-и-я определяет фон, на котором кружится сюжет, словно ракушка, которую слушают персонажи, и ушко, как раковина.
Зеркала слов и смыслов отражают друг друга друг в друге.
Снова и опять.
И множатся песни, ноты, клавиши, голоса, звуки, стуки, и нет скуки, и тянутся руки к бело-черным морских глубинам рояля,
ах, сыграй нам,
ах, спой нам,
просим-сим-сим-откройся…
Джойсо-мания, и я, покоряясь этому действу, плыву-слыву-зову,
как сирена, в себя, свою судьбу, чтобы
не ведать, а только пить из забвенной реки, и петь –
сиренно-обманно-туманно…
быть иль не быть (ах, Шекспир, ну, привет),
сколько лет, и монет
опустилось на дно,
выпей, море-вино,
оно
напоит глубиной и отпустит грехи,
хи-хи-хи…
He-he-he
He is Who?
Отпусти, не могу
Больше.
Боль-шшш… быль-шшш…
Шуршит по песку
моря пыль… лель-лиль-иль…
Джойсо-Блумо-Бруно-стиль…
I am ill… Love is will… lol and lil…
To be continued…