Марк Ротко Великий маляр цвета и философии

Марк Ротко: Великий маляр цвета и философии из Прибалтики

Внимание, объявление! Ищем мастера на покраску стен. Опыт работы с двумя цветами строго обязателен. Только художники с одобрением критиков и душевной глубиной. Премиальное вознаграждение — миллионы долларов. Заявки направлять в галерею современного искусства. Необходимая квалификация: еврей из Прибалтики.

Марк Ротко, а если по-нашему, то Маркус Роткович, сразу понял, что вакансия как раз для него. Зачем стоять с малярной кистью на стройке, когда можно стоять с кистью у холста и стать миллионером? Только Ротко мог превратить две полосы краски в философскую глубину. Одна полоса синяя, другая зеленая, и вот вам — душа Вселенной. Честно сказать, тут любой раввин ахнул бы от такого минимализма!

И вот он, наш Марк, стоит в своей студии, погруженный в свои мысли и цвета. Эксперименты Ротко по интерпретации бессознательной символики повседневных форм уже позади. Сам он однажды так и сказал: «Я настаиваю на равном существовании мира, порожденного разумом, и мира, порождённого Богом вне его». Серьезное заявление, конечно. А что это означает? Видимо, что в каждом мазке есть место и человеческому, и божественному — настоящая каббала для кисточки.

«Я ссорюсь с сюрреалистами и абстракционистами, как сын ссорится с отцом и матерью, признавая их, но настаивая на своем несогласии», — добавил он как-то. Талмуд учит нас: у каждого человека должен быть раввин, но Ротко оказался себе и раввином, и учеником.

Взять хотя бы его шедевр 1945 года — «Медленное кружение на краю моря». Говорят, что это символ ухаживания Маркуса за своей второй женой. Но видят там и отголоски «Рождения Венеры» Боттичелли. В итоге никто толком не понял, что это — женское внимание или Боттичелли на новый лад, но полотно стало символом. Ведь Талмуд гласит: «В каждом человеке кроется мир», и в каждой картине Ротко, похоже, тоже.

Марк Ротко мог бы с легкостью вписаться в старую шутку про еврейского маляра, который, покрасив стену наполовину, начал бы спорить с заказчиком о вечности. Его сосед однажды предложил ему подработку на покраске кухни. «Ты не подменишь, пока я краски докуплю? У тебя ведь опыт!» — спросил он. Но Марк, вероятно, ответил бы: «Одно дело — нанести краску, другое — вложить в неё смысл. Если ты не чувствуешь смысл, то, может, краска просто ещё не созрела».

Кстати, из Талмуда есть мудрость и на этот случай: «Даже самая простая работа может быть священной, если к ней приложена душа». И Ротко, наш человек, знал это лучше всех. Каждый его прямоугольник был не просто краской на холсте, а философским утверждением, восхвалением сложности в простоте.

Конечно, его работы многие видели как «половина одного цвета, половина другого». Но в этом и была его мудрость — простота, за которой скрывался целый мир. А если кто-то не понимал, он просто улыбался, как хороший еврейский мальчик, который знает что-то, чего остальные не видят.

Так что, шутка ли, не шутка, а Марк Ротко остался для нас тем самым мастером, чьи стены, покрашенные душой, продолжают стоять в лучших галереях мира, с ухмылкой, как бы говоря: «Если видишь лишь краску, смотри глубже».