Полтретьего, снова не спится

Полтретьего, снова не спится,
от Вельска до Курска метет,
по Питеру мчит колесница,
Островский из гроба встает.
Поможет ли нам заграница
таблетками? - Хрен там! Вот-вот...

Бессонница. Дикая ересь.
Куда они? Прут на рожон!
В метель, наконец-то осмелясь,
квадригу угнал Аполлон.

Гайцы по каретам расселись,
летят за квадригой вдогон.
Хреново жилось нам и пелось?
Рогожин уселся на трон,
поддатый, и так захотелось
напиться. Всерьез, под шансон.

Ты помнишь, как над кабаками
витает дурманящий дух
и девушки веют духами,
туманами, пахнут спиртами
и матом ругаются вслух?

Остынь, от дурных аномалий
целебным крестом открестись,
те игры давно отыгрались,
те бредни давно не сбылись.

Крестись, брат, и сгинут кошмары,
природа на нас отдохнет.
В бульварном репертуаре
приснится: одетая в сари
от Я. Смелякова щедрот,
хорошая девочка Лида
из школы с портфелем идет.

Едва не угробив либидо,
портфель тяжеленный таскал
за ней. Полюбила бандита,
сразив женишка наповал.
И автор в тоске и обиде,
когда об измене узнал,
хорошей той девушке Лиде
стишок как сумел написал.

Не знал, что такое гордыня
поэт. Знать, тебе не чета.
Простой был как песня акына.
И спал по ночам. В чем причина?
Затем, что в стихах неповинен.
Бог с ним. Его совесть чиста.