О Нахимове. В начале службы

Третьи сутки бушует океан
И волны становятся всё круче, выше,
То и дело окатывает палубу волной
И корабль ложится то на правый, то на левый борт.
Темнело, мичман Нахимов на вахту заступил,
За штурвал держась, рядом рулевой стоял.
Картушку компаса почти не видно,
Рукавом хотел матрос нактауз обтереть
И отпустил на мгновение штурвал,
И тут же вал налетел, сбил его с ног,
И в море кинул через правый борт.
Сигнальщик крикнул: «Человек за бортом!»
Отдал команду мичман: «На гитовы фок и грот!»
И марса фалы приказал отдать –
Подбирать паруса кинулись матросы.
Мичман Нахимов к капитану обратился,
Дозволения просил спустить вельбот,
Но Лазарев задумчив – семерых ещё угробить?!
В это время сигнальщик крикнул: «Вижу!»
И самовольно приказал Нахимов спустить вельбот,
А капитан в ответ на это рукой махнул.
Крикнул тогда мичман: «Сдаю вахту!»
«Кому?» - в ответ на это усмехнулся капитан,
«Вам!», «Есть!» - Лазарев ответил по-матросски
И к вельботу мичман побежал.
На борту «Крейсера» зажгли фальшфейер,
Чтоб было видно, где находится корабль,
А вельбот прыгал по волнам, взлетал на гребни,
А потом снова проваливался в бездну.
Вот совсем рядом крик послышался,
Голову матроса на волне Нахимов разглядел,
Не зря фамилию «Могучий» тот носил –
Мощными гребками плыл матрос к вельботу.
На борт грудью мичман лёг,
Хотел Могучего под мышки подхватить,
А кто-то посоветовал его за волосы хватать,
А то он за собою может утащить.
Недолго думая, Нахимов матроса за волосы схватил,
От боли завопил тот, а матросы хохотали:
«Так его дери! Не будет в море прыгать!»
Мичману никто не мог помочь,
С трудом держали гребцы вельбот в разрез волны,
Еле-еле перевалил Нахимов матроса через борт.
А волны, как щепку, вельбот вертели,
Шторм бушевал и ничего во мгле не видно,
Но в громовые раскаты влились другие звуки –
Это на «Крейсере» орудие палило.
Матросы принялись грести, взялся за руль Могучий
И вскоре вспышки выстрелов увидели с вельбота,
К ним быстро «Крейсер» приближался.
Донесся голос Лазарева: «Сигнальщик, видишь?»
«Вижу!» - крикнул тот в ответ,
О корабль ударился вельбот и хрустнул,
Снова ослепительно фальшфейер вспыхнул,
Полетели с борта корабля концы
И из вельбота всех быстро подняли наверх,
А его волной тут же разбило в щепы.
Лазарев с мостика сбежал и всех перецеловал,
Как будто поцелуями считал, все ли на месте…