ПлАчу и плачУ

Снова и снова воспоминания о наших последних днях упреками бьют наотмашь. Я слышала тогда твой молчаливый, ментальный крик:

-Мама, мамочка, спаси меня! Ты ведь всегда спасала! Я так верил! Мамочка, я люблю тебя, а ты любишь меня!

-Нет! Нет! Не надо! - молчаливо и так знакомо откликаюсь.

-Мамочка, ты меня любишь, я знаю!

-Нет! Нет! Мне больно! Господи, если ты есть, забери меня с этой Земли! - стонет  душа.

И снова то самое, родное и ментальное, по прошествии 11-ти лет:

-Мама, ты любишь меня, я знаю! Мне очень больно и плохо. Почему ты ничего не делаешь? Прячешь взгляд и сама прячешься? Я же верил...

Это была неизбежность, безнадежность, оцепенение, ужас и... наказание за мою трусость и принятие обреченности.

Я отводила взгляд, пряталась и валилась с ног в небытие.

11 лет...внушительный срок отбытия в неволи у своей вины. Плюс 17 лет ошибочного отношения к смертельному заболеванию родного человека. Многое упущено, многое сделано не так — ошибочно, где-то проявила недостаточно любви, где-то незаслуженно обидела, где-то невнимательно отнеслась, где-то уделила мало времени, где-то...

Кусочки, пазлы, частицы — они все отшлифовались, заострились за этот срок и впиваются, впиваются в глубину больной души, не давая ей зализать раны. 

За этот земной срок я так себя и не простила. Так же пытаюсь спрятаться, только уже от воспоминаний, и падаю с ног в небытие...и снова возвращаюсь к ним, к тем самым воспоминаниям - моим земным осколкам короткого счастья и бесконечного горя.

Больно.

-Мама, мамочка, мне так больно! Почему ты меня не спасаешь? Я так люблю тебя!

-Неееееееееет! Не надооооо! Я недостойна...ангела по имени Сын...

P.S. Я так люблю тебя, сыночек. Прости, что мало говорила это при твоей жизни.
ПлАчу и плачУ.

(Людмила Гапоник. Твоя, горячо любящая тебя, мама)