Не баре, сдюжим

С детства помню слово баре,
так отец мой вечно говорил,
ввиду имея тех, кто в баре
пивцо с сушенной рыбой пил

иль спал на белых простынях,
когда нам матушка стелила.
Так, памятуя о военных днях,
солдатское в нём говорило.

Окопы, неустроенность и вши,
грязь непролазная и голод
гнобили дух страдающей души.
Тем паче, был уже не молод

и в 35-ом, обозвавши кулаком,
с семьёй в Биробиджан сослали
за то, что в сундуке, тайком,
трое яловых сапог они держали.
 
Ну а портянки, атласные были.
А то, что он деревню содержал,
односельчане, временно забыли.
Горлопан елховский им не внял.

Как врага народа батю отослали.
Но, как фашист на нас нагрянул,
быстро оправдали и освободили,
чтоб за Родину кулак воспрянул.

Батяня, смертным боем бил врага.
Он защищал не бар, не генералов.
Тогда, Отчизна, в опасности была
и предстояло им изгнать вандалов.

С войны вернулся инвалидом батя.
Пол черепа снарядом в бою снесло.
Тело осколками напичкало некстати.
Лишь за полгода ему выжить повезло.

Печально было видеть, как осколки
росли на нём, как от дождей грибы.
Он приносил мне той войны подарки
и я хранил их, как памятки судьбы.

Берегу я память об отце - святыню.
Нельзя нам забывать, своих героев.
Ведь слава их жива величием поныне.
Из нас не станет непомнящих изгоев.