Поручик царского конвоя 9

9

          
Двор у царских конюшен. Конюхи исполняют танцевально-песенный дивертисмент.   
               
К о н ю х и      
Лошадей мы чисто моем
И скоблим на водопое.   
Мы их холим, и балуем,
Как детей родных целуем.
Нарушая часто норму,
Им несем из дома корму.    
И морковь, и соль с ладони    
Обожают наши кони.               
Ржут в восторге, бьют копытом, 
Нас вдали едва завидев.   
Мы для них, выходит, сами    
Ближе всадников с усами.      
Хоть гусар в бою не промах,   
Для коня-то главный – конюх!
Их любовь, как ни крути,
Дает от них уйти.

                Казарма. Пурпура один.
               
П у р п у р а (смотрит в окно и кричит). Степаныч, подведи-ка сюда коня!

                Цокот копыт приближающегося коня.
               
П у р п у р а (протягивает руку в окно). Уздечку дай!

                Лукавая физиономия конюха показывается в окне.

 К о н ю х. Не удержите, ваше благородие!   
 П у р п у р а. Кто? Я?  (Левой рукой принимает уздечку, правой дает коню сахар.) Здравствуй, Алкид! Ну, ну, задергался! Обрадовался? (Мельком взглянув во двор.) Это кто там стоит? похоже, ротмистра нашего сын.   
  К о н ю х. Он самый, Ванечка.   
  П у р п у р а. Постой! А эта что за девица из конюшни выходит? (Всмотревшись, узнает Аню, девушку, которую встречает  в Царскосельском парке и  от которой без ума последнее время.) А ну-ка, на, привяжи Алкида! (Отдает уздечку  конюху и смотрит на девушку.)  Это она! Ей-Богу, это она!..      

                Конюх появляется в дверях.
               
 П у р п у р а (нарочито строго). Степаныч, почему посторонних в конюшню пускаешь?               
 К о н ю х. Так ить девица эта, как бы лучше выразиться, нашему Ване вроде невесты будет.   
 П у р п у р а. Невесты?! Этому сопляку!..  А в конюшне что она делает? 
 К о н ю х. Ротмистр наш им свою лошадь это …  они на ней и скачут.                П у р п у р а. Кто, Ваня?   
 К о н ю х. Зачем Ваня? Она! Аней зовут... Ох, и лихая девица, скажу я вам. Ей, сказать, любое препятствие, какое у нас на плацу, взять, все равно, что мне семечку лузгнуть… Огонь девица. Одним словом, пламя!    
 П у р п у р а. Что-то ты разговорился сегодня… А что это от тебя сивухой разит?      
 К о н ю х. Андрейка, денщик Дениса Давыдова, по случаю дня рождения барина поднес. Да что там досталось... Между прочим, и с вас причитается.
 П у р п у р а. Это за что?         
 К о н ю х. Тут про вас спрашивали…    
 П у р п у р а. Меня все спрашивают. 
 К о н ю х. Жандармы спрашивали.         
 П у р п у р а. Этим что от меня нужно?
  К о н ю х. Спрашивали, куда это вы по ночам ходите...  Велели за вами наблюдение вести, между прочим.               
 П у р п у р а (зевает). Коли велели, веди. Ступай.   
               
    Конюх уходит, а Пурпура ложится на кровать, развертывает конверт и начинает читать письмо.
               
 П у р п у р а. «Господин поручик! Мне необходимо с вами встретиться. Жду вас сегодня у беседки на берегу Большого Царскосельского пруда в полдень. Анна». И эту Анной зовут!.. Сама назначает свидание, это для меня большой соблазн. Держись, Пурпура! Да, но почему это письмо я получаю от адъютанта шефа тайной полиции?.. тут что-то не то. Вот чувствую: здесь какой-то подвох. Но (увы!) ничего с собой не могу поделать. Люблю риск, люблю эти тайные рандеву с молодыми проказницами… Впрочем, если посмотреть на это дело с другого конца, то для меня никакого риска и нет. После  разговора с царем все его подозрения  на мой счет рассеялись как туман, и мы расстались друзьями. Однако брошу всё же монету. (Бросает и смотрит.) Выпал герб! Значит, иду на свидание... Но неужели эта Анна, что написала мне это письмо, и та, что сейчас в конюшне была, это одно и то же лицо? Уф, меня аж потом прошибло. Сто тысяча чертей! Никогда так не волновался. 


                П р о д о л ж е н и е  з а в т р а