Два ранжира. Пьеса

Действие первое

О том, что поэт Моисей Шнейдерман -
Великий поэт современности,
Поведал мне критик Барух Цукерман,
Продолжив, с оттенком надменности:

- Талантливы очень: Эпштейн, Зильбермац,
Изольда Сварович-Багрянская...
- А Шмац? - уточнил я, -
- Конечно, и Шмац,
И Гральман, и Броня Гурьянская,

Шмалевский – могучий, прекрасный поэт,
Умеет ввернуть эмпирически!
- А в этом ранжире Московского нет? -
Спросил я - ну, так, риторически.

Вздохнул Цукерман:
- Извини, старина,
Но место твоё - не блестящее:
На месте - фамилия только одна,
А творчество - неподходящее.

Скажу я, старик, по секрету тебе –
Тут важная тонкость имеется:
Кто плачет в стихах о еврейской судьбе –
От этих рыданий - и греется.   


Действие второе

О том, что поэт Афанасий Дубцов -
Великий поэт современности,
Поведал мне критик - Степан Огурцов,
Продолжив, с оттенком надменности:

- Талантливы очень: Пупынцев, Кулик,
Аглая Макаровна Яшкина...
- А Шмац? - уточнил я, -
- Да, что ты, старик!
Дешёвка, контора шарашкина!

Шмалевский - так тот вообще не поэт,
Несёт ерунду - эмпирически!
- А в этом ранжире Московского нет? -
Спросил я - ну, так, риторически.

Вздохнул Огурцов:
- Извини: в основном
Тобою нормальное пишется,
Фамилия тоже - с исконным зерном,
Но в творчестве - плача не слышится.

Скажу я, старик, по секрету тебе –
Тут важная тонкость имеется:
Кто плачет стихами о русской судьбе –
От этих рыданий - и греется.