В глубине страницы
Мы видим фотографию плоской, потому что смотрим на нее как привыкли. Но если поставить себя на место того, кто видел изображенное вживую – «одноглазого», как правило, объектива (то есть внимательно посмотреть на фото именно одним глазом, желательно, под разными ракурсами, медленно удаляя и приближая изображение), ситуация меняется. Фон отъезжает назад, становится выпуклым, лицо на снимке приобретает форму... И мы не любуемся на картинку, а попадаем в нее.
Так же с чтением. Умение понимать не только что, но и как написано переводит книжную страницу в формат 3D: превращает ее в сцену, позволяет попасть за кулисы, поболтать с актерами и задать режиссеру пару вопросов.
Такая способность особенно развита у людей, которые сами создают художественные тексты. Важно, что в книге «Незримый рой» Сергея Гандлевского, где он делится своим богатым читательским опытом, автор выступает как поэт, а не критик. Это дает ему возможность, всякий раз оставаясь в привычных условиях творческой лаборатории, пусть и чужой, довольно легко в ней ориентироваться и даже водить экскурсионные группы.
Книга содержит более сорока коротких (например, «Афанасий Фет. Пылкая старость», 3 страницы) и длинных (например, инвентаризация прямых и косвенных заимствований у Ильфа и Петрова в «Лолите» Набокова – «Странные сближения», 45 страниц) материалов, посвященных как текстам, так и людям. Людям, которые жили давным-давно. И другими – с кем автор долго ли, коротко ли (был) знаком: Лев Лосев, Евгений Рейн, Арсений Тарковский, Юз Алешковский, Алексей Цветков, Денис Новиков, Иосиф Бродский...
Не последнее место в этом ряду занимает сам С. Гандлевский. Тем интересней его экскурсы в собственное детство, мировоззрение, различного рода отношения и так далее. Начиная с оценки вероятности наличия у себя гомосексуальных наклонностей в раннем возрасте и заканчивая анализом любимых произведений. В случае с Гандлевским последнее гораздо увлекательней.
Ведь способность понять больше, чем сказано, необходимо даже читателю консервных этикеток. Что же касается читателя литературы, это умение должно быть развито как шея жирафа – естественно для себя и удивительно для посторонних.
Книга С. Гандлевского чрезвычайно способствует такому развитию. В художественном тексте важно все, значение может иметь одна буква. Автор показывает это на примере «Маленьких трагедий» Пушкина, объясняя, что значит союз «и», когда Жид в «Скупом рыцаре» на слова Альбера «Твой старичок торгует ядом» отвечает: «Да/ – И ядом».
И как раз потому что «даже в переложении чужого вымысла от себя, как говорится, не уйдешь», автор раскрывается перед нами не только через прямые высказывания. Так, в очерке о Льве Лосеве он приводит один из своих любимых афоризмов: «выигрывая ты показываешь, что ты можешь; проигрывая – чего стоишь». И тут же демонстрирует, как достойно умеет «проигрывать» сам. Когда, рассказывая о своем герое, не пишет что-то вроде «жаль, что стихи Льва Лосева не стали достоянием массового читателя». А говорит то же самое иначе: «Я рад за читателей, которым предстоит, возможно, впервые познакомиться с этим прекрасным лириком».
Последняя часть книги – самая сложная, потому название ее призвано успокоить, расслабить читателя: «Домашняя работа». Здесь автор рассуждает, кроме прочего, о сущности поэзии.
Уважение вызывает начало этих рассуждений, когда переведенный на многие языки известный поэт, обладатель престижных премий и т.д., начинает их со слов «Зачем вообще стихи? Ей-богу, не знаю». Связь установлена, внимание гарантировано.
Еще большее уважение вызывает итог этих рассуждений. Когда вплотную и с разных сторон приближаясь к самой сути поэзии, С. Гандлевский так и не раскрывает ее. С точки зрения выбранной темы это максимальный результат.
И, конечно, по мере знакомства с книгой, читатель вправе порой не соглашаться с автором. Но это абсолютно не мешает той радости, которую испытываешь всякий раз, встречая на космических жизненных просторах существо, свободно говорящее с тобой на одном языке.
(«Независимая газета», 19.10.2023 г.)
Свидетельство о публикации №124103106080