В лодке

Тускнеет луна-сумасбродка,
светило за горы зашло...
На волнах качается лодка,
да черное плещет весло.
А в лодке - мужик бородатый
да кучка печальных людей.
Стираются вехи и даты
ударом весла по воде,
да звякнут монеты порою
в мешке мужика поясном.
Закрою глаза иль открою,
но все это кажется сном.
То щука плеснет, то карась им,
то волны оближут корму.
Плывет ли там в лодке Герасим,
с беспечной дворняжкой Муму,
тоской своей темень пронзая,
нетвердой надеждой храним,
а может, то лодка Мазая,
а в лодке - лишь зайцы одни...
Уютно в утробе челночьей
от суетной водной возни -
кружатся воронками ночи,
вздымаются гребнями дни.
А звездочек - куча такая!
И несть этим звёздам числа.
В мерцающий космос макает
он мокрую лопасть весла.
От этого жутко, как в детстве,
что смотришь, свой страх затая,
и если ещё приглядеться,
то будто бы он - это я.
А тот вдруг кивает степенно
на место, что там, на корме...
Клокочет бурлящая пена,
горчит подъязычная медь.

Как жаль, что не вижу лица я,
хоть недалеко до кормы...
Оболами звезды мерцают,
рассыпаны в бархате тьмы.