Мир кривых зеркал и хрустальных сосудов

Хрупкой природы Души сообщающиеся сосуды.
Рубкой отступников  в щепу идёт брань, что не чтут присуды.
Неверие в возможность роста без усердия и пота.
Поверие в прикрытие рта, коль одолела зевота.

Зилота подъём на вершину приметил, узрев скрижали.
Икота у  вспоминающих, что прежде с борта бежали.
Равнин покоя жители узнали про грядущий потоп.
Камин затопил поздно, к полу уж прибил смертельный озноб.

Раскоп давний вынес артефакты наружу крепче, чем сталь.
Особ стон, чьё самолюбие больше гор, хрупче, чем хрусталь.
Лавин от грехов сытых снов встречаем в нынешнюю пору.
Раввин  всмотрелся в ночное небо, сжимая крепче Тору.

Ссору сделали  дракой носители седых убеждений.
Мору быть победителем в схватке отпрысков наваждений.
Колыбельная миру старому - поём последний куплет.
Корабельная армада уловкам сохнущих, что дуплет.

Как плед усталой, обожжённой земле листьев жёлтый опад.
Валет лёг на восьмёрку с метой, пока звучит новый набат.
Ширм обмана, стлевших от натуги, не сменить под вой вьюги.
Фирн промахов давит на Землю, рождённым от Кали-Юги.

На юге встаёт с колен согнувшийся ранее под гнётом.
Флюгер перемен  свёрнут к орошению обильным потом.
Линька у держащих нос по ветру по природе двурушных.
Синька молитвы от малярии зла для двуногих вьючных.

Ключник встретился у граней разумного, дав ключом слово.
Кучный град снов о предстоящем лишил привычного крова.
Тройственных страданий хор для стен Храма непреклонной веры.
Свойственных горению камня в плотных слоях атмосферы.

Эры наступившей мимоходом ныне мы свидетели.
Меры вещей иной присмотревшись зрячие приметили.
Лекал покрой в эпохе борьбы бунтарства и смирения.
Зеркал кривых, разбитых лабиринт для сердец биения.

Горения в сути для лепки по памяти мозаики.
Парения ждут поэты, ясной логики - прозаики.
Страданий горьких об утраченном, помня о чём-то Ином.
Стараний для предков Маслом топлёным и солнечным блином.

Вином и хлебом напоминание для  причищения.
Чином ангельским  для воспитания и очищения.
Тень смерти и  слёз звонких в пути трудном наверх - всё дороже.
Семь продувных ветров, озноб и зуд немыслимый по коже.

Вложен зов в сердце спящих, чтобы в срок пробудиться в потёмках.
Схожи в сути большое и малое на клее  тесёмках.
Истирая себя во прах, чтобы снова восстать из праха.
И теряя, и обретая, дабы взлететь будто птаха.

Краха владельцы все  счастливые в обреченном залоге.
Маха ещё поддать - героями стать в славном эпилоге.
Сквозь  туман смотрю на расколотого зеркала осколки.
Ось сансары незыблема - отыщи в стогах все иголки.

На полки, став уж седыми, положить материи зубы.
Что ёлки мы со звёздами столь нудящего эго зуда.
Избыток тут - голод там - среди мнимого изобилия.
Прибыток может быть только из сердечного усилия.

Вергилия союз сложить для входа в вечные селенья.
Насилия над немощью слуга - Гласа повеления.
Грибницы волшебной отросток - частица, что всегда в общем.
Светлицы хозяин, что из темницы кричу воем волчьим.

Стопчем три пары железных башмаков, сотрём три посоха.
Молча сказав всё должное, по воде пройдя, что посуху.
В густую паутину наступаю, чтобы сплавить разрыв.
В пустую жизнь, если каждый день для себя праздник - путь в обрыв.

Нарыв не увеличивая, требуется стравливать гной.
Зарыв талант в землю, когда придёт спрос, не крутись и не ной.
Томный голос лелеет надежду достроить в небо башню.
Скромный старатель с усердием поливает потом пашню.

Брашна изысканные - искушения держащему пост.
Страшно, когда под ногами пропасть, но нужно построить мост.
Трижды повторить сказанное, дабы оживить главное.
Лишь бы удержать вожжи и войти к сроку в место славное.

Навное восприятие дополняет данное время.
Равное дано  от начала, но разное несём бремя.
Сопку преодолеть, чтоб идти, но горы  вдали не чётки.
Топку сердца распалить и заменить впредь счёты и чётки.

Трещотки и дудки звучат - для ушей забытая нега.
Чечётки дождя по крышам сменим на шуршание снега.
Свечение ярче, когда по зову идёшь к Духа воротам.
Почение как итог, коли живёшь не в клязю, а в роту.

Сиротам по хитрому замыслу дано обрести Отца.
Народам быть участниками от начала и до конца.
Завсегдатай спокойный лечебницы для душевнобольных.
Навсегда оттай сердцем, увлекая за собой остальных.

Стальных птиц не надо, коли есть зовущие гласом Весну.
Шальных мыслей вместитель, служу издавна яви и сну.
На ссуды не надейся, осыпаясь наземь мелкой крупкой.
Посуды ваятели, живут между пестиком и ступкой.

Живопись Алекс Алемани