Домовой

   С раннего детства, после развода родителей, я жила  с мамой у дедушки с бабушкой в Богдановке. В то время в этой семье жили ещё две мамины сестры Анастасия и Антонина, а также брат Александр. Частенько гостил Николай Ежелев из соседней деревни Николаевки, старший внук дедушки и бабушки, сын погибшего на войне Ивана. Так как я была совсем маленькой, да ещё росла без отца, взрослые окружили меня любовью, заботой и вниманием. Нельзя сказать, что я росла избалованным ребёнком, но мнение своё имела, и на многие мои поступки смотрели с иронией. Так, я могла есть картошку, посыпая её сахаром. И домочадцы не могли меня переубедить, что так не кушают. Часто я ела много сладкого. Никто меня не обижал, но подшутить надо мной могли. И не всегда эти шутки были безобидными. Вот тому пример.

   Вхожу я в сени старого дома дедушки Сергея (это было в центре села) и вижу: в сенях кто-то большой, неуклюжий, в белом, скорее всего накрытый белой простыней, стучит чилижным веником по земляному полу, издавая страшные низкие звуки, похожие на рычание зверя, и говорит, что он домовой. И этот домовой не пускает меня, маленькую девочку, из сеней в дом, подпрыгивает передо мной, грозит веником. Можно легко себе представить, как я была напугана, дрожала от страха и плакала. Думаю, мне было года три. Именно в это время сделана фотография, где я в Ленинском садике с тётей Настей и Николаем, моим двоюродным братом. Причём, я заплаканная, так как я боялась фотографироваться. А тётя Настя через много лет рассказывала, каких трудов ей стоило догнать меня и привести в садик. Она пыталась переодеть меня, причесать, но так и не смогла, я не дала ей это сделать. А пока она возилась со мной, забыла снять свой белый халат, под которым было нарядное платье , надетое именно по этому случаю. Так мы и сфотографировались: я в той одежде, в которой бегала на улице, а тётя Настя в поварском халате. Николай же, молодец, не забыл нарядиться в белую рубашку. Всё это происходило летом 1955 года.

   Став взрослой, я пыталась выяснить у родных, кто же так меня напугал, устроив целое представление перед маленькой девочкой. Все наотрез отказывались, никто не сознавался. Мне казалось, что это была тётя Тоня, младшая мамина сестра , которая училась тогда в десятом классе, но и она утверждала, что этого не делала. Единственный, с кем я не говорила на эту тему был  Николай Ежелев, он тогда был самым младшим из всех родных. Скорее всего, это был он, так как частенько любил подшучивать надо мной. Да и горазд был, как вспоминают родные, на всякие выдумки и проказы. А при редких встречах со мной он часто вспоминал, что когда учился в Богдановке на шофёрских курсах, тоже жил у дедушки и бабушки. И в то время, когда он готовился к занятиям, я постоянно мешала ему, приставая со своими играми и забавами, в прямом смысле залезала ему на голову. И, однажды, обидевшись на него за то, что он со мной не хочет играть, я до крови укусила его за палец, да так, что ему потребовалась перевязка. Рассказывая это, он никогда не забывал показать палец, за который я его укусила. Так, сама не осознавая этого, я невольно отомстила своему обидчику.

    Июль, 2019 года.

    Из моей книги «Дедушкина куропаточка», 2022 г.
    Из цикла  "Мир детства моего".

    Фото из семейного архива.