Ной

Теперь квартал, а был массив лесной,
И соловьиный щекот на рассвете.
Был муравьиный холмик под сосной –
За их трудами мы следили, дети.
 
Деревья порубили и сожгли,
А тени их отправили в изгнанье,
Сожгли и мурашей, чтоб не ползли
По модному паркету, белой ванне…
 
Бывало, роща скрадывала зной –
Как этот груз воспоминаний тяжек.
Куда я ни иду, следят за мной
Бестыжие глаза многоэтажек.
 
Теперь у женщин магазины есть,
А у мужчин распивочные, бары.
Танцзалы есть, где, потерявши честь,
Похабный танец исполняют пары.
 
И позы шутовские нелюдей
На сцене, на экране, на эстраде,
А в битуме увязший муравей,
Один спасенный, молит о пощаде.
 
А где-то воин пал, и воронье
Круги считает над разбитой грудью,
И падают ракеты на жилье,
И в каждый город целятся орудья.
 
Смотрю с балкона, как спасенный Ной
Смотрел в свой день с вершины Арарата,
И думаю, что, верно, мир земной
За меньший грех наказан был когда-то.

Перевод с балкарского А. Шараповой