Конец охоты

Все спокойно в саванне, гуляет неспешно жираф
Силуэт горделивый на фоне пожара заката,
Я бегу на Восток, африканская грива из трав
Опьяняет эфиром, в ней тонут когтистые лапы.

Я бегу так легко, сладкий воздух волнует меня,
Миллион миллионов оттенков душистых симфоний,
Это кровь буйволицы, а то носорога броня,
Это запах гиены в неравной коварной погоне.

Я бегу на Восток, нападаю на след - он знаком!
Замедляется бег, ветки громко ломаются с хрустом,
Этот след полыхает удушливым красным цветком,
Пахнет страхом последним и душной предсмертною грустью,

Этот след пахнет мерзко, как стыд за позорный побег,
Этот след остывает, как бедное мертвое тело,
Я боюсь, что глаза не увидят в саванне рассвет,
Я боюсь осознать, что к следам отношенье имела.

Я бросаюсь галопом, кошачья взрывается плоть,
Прижимаю к башке свои чуткие круглые уши,
Этот след.... О, я знаю, я знаю куда он ведет!
Там кустарник и тень, где никто мой покой не нарушит.

Это - след, окровавленный, сбитый с прямого пути,
Мои лапы оставили красную эту цепочку...
Я бегу! Я иду, я...ползу, я устала ползти....
Я себя узнаю в этой маленькой, плачущей точке...

Я теряю кошачесть, сливаюсь с горячей землей,
Безразличье ползет отвратительной черной змеею.
Догорает закат, утром сменится новой зарей,
Я на небе зверином  продолжу ночную погоню...