Не впопыхах - поэма 1-12

Не впопыхах
Поэма

Предисловие

Альтернативное начало
как безначальное звено,
моё сомненье означало,
что беспросветное оно.

Рисовано гуашью, цвета
тяжёлого металла звёзд.
Но с перспективою ответа
на мной поставленный вопрос.

Без переменчивости слога,
без крика ветреных свобод.
Произнесённый кем-то слоган,
обозначающий отход

от стержня светлого сюжета
в долине искренности слов,
как оттенённого манжета
под синим слоем облаков.

В полёте между междометий
и отрицания страниц,
не вырванных из многолетий,
из-под пяты пустых столиц.
На взлёте в чистое пространство
в пастельно-звонкой чистоте
я, лишь вернувшийся из странствий,
стою в стихийной простоте.

Где непонятное понятно?
В переиначенной строке.
Обескураженность в вас свята,
что отстоит не вдалеке,

а на поверхности событий,
произошедших в жизни всей.
Цивилизации открытий
с пересечением осей.
1.
Мне не забыть всего, что было
на жизненном моём пути.
Войны обличье злое всплыло.
Пришлось тот путь опять пройти.

Мне года нет, война грохочет.
Мой брат и дядя на войне.
Меня воспоминанье точит.
Как тяжко вспоминать всё мне.

Всплывают проводы под песни…
…несущийся велосипед.
Всё помню я к семейной чести,
хоть много минуло уж лет.

Меня, знать, память не подводит.
Пришли все жители села,
на проводах в унынье ходят.
Вчера ещё вся жизнь цвела.

Отец мой крёстный дядя крепкий.
Колхозник он, крестьянский сын.
Запомнился с улыбкой, в кепке
среди берёзок и осин.

На берегу отлогом летом,
в разгаре был ещё покос.
Узнал с косой в руках об этом:
идти на фронт? Да не вопрос.
2.
Весна нас выручала. Сразу
нам становилось в радость жить,
нам дозволялось всюду лазать
и даже гнёзда птиц зорить.

Пришлось работать мне на базе
в три года с небольшим. Свекле
я обрезал ботву. Проказил
и рисовал я на стекле…

…всплывали похороны мамы:
на подоконнике стою,
как будто в светлом Божьем Храме,
и вижу мамочку мою.

В лачуге сёстры плачут обе,
сидит согнувшись наш отец.
Летают чайки по-над Обью.
И песню жалобно скворец

поёт на домике. Печально
становится младенцу-мне,
дрожу – укутывает шалью
сестра… горю весь как в огне.

Болел, наверное, не долго.
Увидел маму я во сне,
болезнь она вмиг сбила с толку
и стало лучше, легче мне.
3.
Для власти правда – нож по сердцу.
Для правды власть – первейший враг.
Играет ветер с ночью скерцо.
Заполнен звуками овраг,

зовущийся страной Советов, –
сосредоточие идей
дурных, безрадостных обетов
безнравственных во всём вождей.

Меняющихся беспрерывно,
но с обещаньем светлых дней.
С глубоким пафосом надрывно
глаголющих во всём свиней.

Работает система подлых.
За власть цепляются они,
но в жизни ни на что не годных.
До безобразия горды.

В таких условиях мы жили,
живём, не чувствуя страны,
мы в издевательств изобилье
и от войны, и до войны.
4.
Не зря же в Думе говорили,
мол, можем повторить “котлы”.
Ну вот, нацистов повторили,
не с запада, с востока шли.

Большевики, родив нацистов,
дружили с ними много лет.
Их опыт вдохновил чекистов –
Эрэфии границы нет.
5.
Шумеры служат нам примером
в познании самих себя.
Откуда, из какой мы сферы,
не любим что в себе раба.

И почему царям мы служим,
руководителям иным?
И, раболепствуя, не тужим,
но на своём порой стоим.

И принимаем всё на веру –
идём за царство умирать.
Какой измерить это мерой,
зачем так любим мы страдать?

Создали нас другие. Боги –
мы называем с грустью их.
И в нас трехмерные тревоги,
живёт в Душе трёхмерный стих.
6.
Ульянов по кликухе Ленин,
переворот что совершил
и всех поставил на колени,
и счастья жизни всех лишил.

Не видел личностей он в людях
и всех за массы принимал.
Кровавые устроил будни
и клещи ненависти сжал.

Мне бабушка всё объяснила,
что он предатель, не хорош,
не приняла его могила
за то, что он посеял ложь.

Пока лежит он в Мавзолее,
купаться будем мы во лжи.
Становятся всё злей и злее
за ним идущие вожди.
7.
Пускай всё будет так, как будет.
Мне в этом смысле повезло.
И сила воли, нет, не студень!
Не культивирую я зло.

Но власть преступна априори.
Ни у кого сомнений нет.
Встречать весной люблю я зори,
как только чуть забрезжит свет.

По горизонту лентой алой
заря с востока тянет луч.
Достаточно и капли малой,
чтоб изменился образ туч.
8.
Я шёл на ощупь лабиринтом
неадекватности ночной.
Не занимался я же спринтом
ни осенью и ни весной.

Летели дни, сверкали ночи
созвездием печальных звёзд,
но принимал на отдых Сочи.
Мы плавали по морю грёз.

Стремились к детям в Подглядене
и в тундру мчались мы в пургу,
где ожидало загляденье,
как солнце летом на кругу

нас освещало днём и ночью.
Лучами радует оно.
Где встали на ноги мы прочно,
открылось в счастье нам окно.

И лабиринт остался в прошлом,
в несоответствии в былом,
а в памяти осталась прошва,
как лента бора под крылом.
9.
Воспламенились в Мире страсти.
Переживаю не весну,
как может, люди, показаться.
В который раз опять войну

приходится пройти. Мне важно,
что сознаю её как зло,
как день безрадостно вчерашний,
ступил я словно на стекло.

Не ногу я порезал, Душу.
Бессилен что-то я понять.
Мне довелось опять услышать
ход времени, как эхо, вспять.

Писать хотел бы я пейзажи,
рисует как весной Весна,
но нахожусь в объёме лажи.
По Миру вновь идёт война.
10.
Бывает, разными словами
мы выражаем мысль свою,
беседуем когда мы с вами.
Понятно это и ежу.

Но есть язык природы жестов.
Сама природа говорит.
Сухой язык опросов, тестов,
чиновничий к тому ж язык

вульгарный с пошлостью, но властный,
не уважающий тебя.
Язык войны во всём несчастный,
как, собственно, её судьба.

Но есть язык признаний милой,
журчащий словно ручеёк,
с невероятно светлой силой
любви горящий огонёк.
11.
Работал я на перевозе
всё лето на обской волне,
вполне описывалось в прозе.
Но становилось легче мне,

когда платили не копейки,
а настоящие рубли.
С бутылок собирал наклейки,
хоть был к бутылкам в нелюбви.

Меня волна всё ж пощадила,
не захлестнула, нет, собой,
хотя она и не затихла.
Успешно спорил я с волной.

Одолевал подъём на кручу,
спускался тихо вниз по ней,
а надо мной вихрились тучи
и становились всё страшней.
12.
Просили ягодники утром
на берег тот перевезти,
рассаживались в лодке шустро,
старались яростно грести.

Я лодкой управлял надёжно,
и берег приближался тот.
Все выходили осторожно,
не становясь ногой на борт.

Кто рубль давал, кто даже трёшку,
а кто пятёрку мне давал,
всё было в явь, не понарошку…
…до вечера я отдыхал.

А вечером в два рейса
обратно всех перевозил.
Работал с радостью и честно,
доход в семью весь приносил.