Сiчовi стрiльцi

Раз уж нелёгкая вынесла меня на «Гайдамаков». А там...
Даже и не знаю, с какого угла подступиться (пусть и всё это для меня далеко не в новость).
А потому (к своим прикидкам) скину из Былого. Из апрельских-майских записок от 2022-го. Ибо – какое-никакое отношение к «прикидываемому» имеет.
Разумею, что длинно-занудно. А главное, не ведаю, как отпечатается то, что на украинском (шрифт).
--------------------------------------------

«Сiчовi стрiльцi»

Название – отчасти ироничное. Ибо не собираюсь подробно-конкретно говорить об истории добровольческого легиона, сформировавшегося ещё в пределах Австро-Венгерской империи (безо всякого такого умысла).
А вот обойти тему «украинского фашизма», заводя-углубляя разговор о «русском», было бы несправедливо. По отношению к обоим.
Сразу укажу на одно важное обстоятельство. Украинские «фашисты» (националисты-радикалы) никогда не были во власти. На вершине государства. Никогда!
Даже ОУН изначально не была политической партией. В её задачу входило достижение независимости, а не самое строительство государства. УПА (украинская повстанческая армия) и вовсе подчёркивала ограничение собственных целей свержением супостата.
Фашист вне организации – лишь актёр (а не «истовый Актор»). Клоун. Фашистская организация без должного политического оформления (без программы политического устроения) – паллиативна. Настоящему фашисту нужно государство. Своё! Как инструмент осуществления тоталитарных (этатистских) устремлений.
Боюсь, что главным персонажем в этом опусе станет (у меня) вовсе не Степан Бандера (как и не Коновалец с Мельником), а всего лишь Лев Ребет. Однако, отвлечёмся. К фундаментальному понятию.
Вчера с «двух сторон» зашёл на тему фашизма как такого.
Вечером посмотрел на ютубе блогера-домовёнка Илью Варламова (Фашизм, нацизм и национализм – в чём разница?). А уже в полночь перечитал отложенное ещё днём «Фашизм: история одной идеологии» Родиона Бельковича (16.12.2021), дополнив оное классикой («Доктрина фашизма» самого Б.М.).
Кроме того, глянув концовку собственного опуса (PS к стишку 7 «Мост к сверхчеловеку»), сделал пару пометок (пока – больше «в голове») касательно связок Зиновьев – Хайдеггер – Дугин – Ильенков. Мелькнули Л. Н. Гумилёв (реминисценция – уже к «акторам») и офуенная (простите! – грандиозная) «Пирамида» Леонида Леонова.
Сначала – к Бельковичу (украинцы подождут).
Сам Родион Юрьевич – юрист-политолог. Доцент кафедры теории и истории права (НИУ Высшей школы экономики). 1984 г.р.
«Буквалист» (как показалось по прочтении названного опуса-заметки). Оно – и неплохо (в одном отношении). Но…
Зажал свою книжку «Кровь патриотов. Введение в интеллектуальную историю американского радикализма» (2020), наложив вето на электронную публикацию. Могло бы пригодиться по обращению к концептам «либеральный фашизм» и «американизм». Зажимист… Ну, и ладно. Аннотации и трёхстраничный фрагмент (выброшен на сайте «Горький») можно лицезреть.
Круг научных интересов:

история учений о праве и государстве
теория государства и права
анархизм
фашизм
национал-социализм
республиканизм
Critical Legal Studies
герметизм

«Наш человек». – Шутка (отчасти)!
Это мы – о «круге». В коем примечателен «герметизм» (кивок Дугину).
Доцент, так доцент (не боги горшки обжигают). Коль уж подвернулся – об опусе (история одной идеологии).
Любопытен зачин к публикации (кого-то могло бы шокировать, но мы-то – «в теме»)

Фашизм многое взял у либерализма…

Собственно, текст (фрагменты)

[Точное определение фашизму дать невозможно: под этим термином понимают сразу несколько явлений. Во-первых, фашизмом называют конкретную политическую практику, то есть режим, существовавший в Италии с 1922 по 1945 год. Во-вторых, фашизм – это идеология, к которой себя периодически причисляли и причисляют авторы разных убеждений. Но если упростить, фашизм можно охарактеризовать как одну из ультраправых идеологий первой половины ХХ века, возникшую в Италии и обладающую характерными чертами, такими как отрицание индивидуализма, требование подчинения рыночных отношений национальным интересам, утверждение примата государства над обществом, культ героизма, элитаризм.
Однако многие черты фашизма были заимствованы у левых идеологий. Прежде всего, это идея нации, политически воплощенной формой которой становится государство. Нация – конструкт эпохи буржуазных революций, направленных на замену старого сословного порядка гражданским равенством индивидов. Дуче Бенито Муссолини и официальный идеолог режима Джованни Джентиле указывали на либеральных мыслителей эпохи Рисорджименто, выступавших за ликвидацию полуфеодальных итальянских порядков, как на предтеч фашистского движения.]

Кто-то из экспертов (их там двое – Д. Хаустов и К. Мартынов) в видео Варламова, напротив, отметил отсутствие у фашизма идеологии как такой. Или (во всяком случае) её размытость (эклектизм).

Далее (у Р.Б.) – о синдикализме-солидаризме (в противовес феодальному консервативному аристократизму). Об эстетической составляющей (с Маринетти и д’Аннунцио).

[Прежде чем объяснить, как идеология с левыми корнями в общественном сознании стала ультраправой, надо крупными мазками обозначить еще несколько важных черт фашизма. Начнем с эстетики. Она возникла во многом благодаря поэту, герою Первой мировой войны Габриеле Д’Аннунцио. Вместе с отрядом фронтовиков, не удовлетворенных итогом мирных соглашений, он в 1919 году захватил хорватский город Фиуме, в котором в основном жили этнические итальянцы.
Уже в 1920 году захватчиков изгнали, однако за год Д’Аннунцио успел опробовать сразу несколько эстетических форм, которые впоследствии будут инкорпорированы фашистским движением: массовые шествия в черных рубашках, воинственные песни, римский салют и стилизованное «под древний Рим» обращение «дуче». Фиумского дуче любили его бойцы. Его можно было упрекнуть лишь в том, что он употреблял слишком много кокаина.
В 1920 году Д’Аннунцио вместе с уже упомянутым Альчесте де Амбрисом составил Хартию Карнаро – проект конституции для нового государства на территории Фиуме, Итальянского регентства Карнаро (по названию залива Кварнер). Конституция закрепляла характерные элементы будущего фашистского режима, прежде всего идею корпоративного государства, в котором представительство осуществляется по профессиональному принципу.
Идея корпоративизма основана на отрицании индивидуализма – ценность представляет прежде всего нация. А потому и политические, и экономические отношения должны быть организованы в интересах нации, а не отдельной личности.]

Цель оправдывает средство… Для фашиста, цель – нация (не данность, но идея). А государство – средство. Средство осуществления идеи. Тем и оправдано.
Превращение фашизма в нацизм не обязательно, но…

[В чем разница между фашизмом и нацизмом?
Это принципиально разные явления: у них разные корни, они возникают в разных условиях и по разным причинам. В первой половине ХХ века в мире происходит настоящий всплеск правых идеологий, поэтому в массовом сознании они часто кажутся чем-то едиными. Но с таким же успехом можно утверждать, что марксизм и анархо-коммунизм – это одно и то же, поскольку и те, и другие выступают против частной собственности.
Германский национал-социализм был основан на идее расового превосходства, превосходства немцев и иных представителей нордической расы. Он требовал защиты интересов этой конкретной этнической группы, расширения их жизненного пространства. Однако в фашизме этнический вопрос практически не играл никакой роли – хотя бы потому, что «нордическая» ориентация немцев отводила средиземноморскому населению Италии не самое завидное место.
Кроме того, итальянцы до сих пор не воспринимают себя как единый этнос. Их объединяет скорее общая культура, цивилизация, нежели биологическое происхождение. И потому фашизм был основан на идее государства как центра политической жизни общества, вокруг которого должна выстраиваться жизнь различных этнических групп, объединенных в нацию.]

Дальше (по тексту) вставлена любопытная картинка

Карикатура «Носители новой черной чумы», 1938 / William Henry Cotton

Если у кого-то возникнет вопрос, как в этот ряд попали Китай, Бразилия, Турция, Иран… Можете глянуть справку о таких лидерах, как Чан Кайши, Жетулиу Дорнелис Варгас, Мустафа Кемаль Ататюрк, Реза Пехлеви.
Я же (по ходу) «пробежал» увлекательную биографию Карла Густава Маннергейма. Пусть на картинке Финляндия (важно не попутать с Кольским полуостровом) в «чёрный круг» и не попала.
Что касается заметки Бельковича, то завершается она достаточно жёстким резюме

[Возможен ли фашизм в наше время?
В современности термин «фашизм» часто используют в отношении всех политических оппонентов. Он эпатажный, ярко звучит, им легко заклеймить соперника. Но если называть вещи своими именами, фашизм – это совершенно конкретная итальянская идея корпоративистского государства, которая существовала вплоть до 1945 года. И сейчас его не существует.
– Я бы поостерегся использовать термин «фашизм» в отношении чего-либо, кроме Италии. Потому что фашизм – это конкретное историческое явление. Дело в том, что как советские, так и западные либеральные историки и пропагандисты предпочитали в политических целях смешивать понятия, говоря, например, о «фашистской Германии», однако это некорректная терминология. Некорректная, но удобная для многих в политическом смысле. Фашизм за пределами Италии существовать нигде не мог, потому что он связан с историей конкретного народа, начиная с Рисорджименто и заканчивая Республикой Сало. Фашизм за пределами Италии – это оксюморон. Гитлер в Германии, Салазар в Португалии, Кодряну в Румынии, Франко в Испании – всё это, безусловно, консервативные политики, но к фашизму они отношения не имеют.
По этой же причине в наше время невозможна реставрация фашизма, это была конкретная идея для конкретного времени. Сами идеологи фашизма, Муссолини и Джентиле, утверждали, что фашизм – это идеология, которая возникла, чтобы ответить на определенные вызовы времени. Фашистская партия, которая придет сегодня к власти, – это абсурдная идея. Однако можно говорить об итальянском неофашизме или других версиях праворадикальных идеологий, которые существуют по всему миру.
Ровно так же в ХХI веке не имеет политического смысла термин «антифашизм» – он скорее обозначает «всё хорошее против всего плохого». Одним из первых в 1925 году его употребил итальянский философ Бенедетто Кроче. В противовес «Манифесту фашистских интеллектуалов» он опубликовал «Манифест антифашистских интеллектуалов». Однако спустя столетие антифашизм стал пустым популистским понятием, означающим прогрессивистские взгляды в целом. Что достаточно иронично, учитывая историю появления фашизма, который противопоставлял себя классическому консерватизму.]

Оспаривать не стану. Просто у меня – несколько иной подход, не ограничивающийся сугубо «социологическим» измерением. А из своих «сериалов» к теме «первородного» (итальянского) фашизма вспомню февральское

«Искусство и политика»

Когда молчание тебя настигнет,
В тюремной камере,
в больничной келье,
Отчаянно на Паунда похожим –
Пеняй на Дуче. Выстави ему
Посмертный счёт –
Фашистская каналья!
Напёрсточник! Бенито солнцеликий.
Тутанхамон Республики Сало…

– А мастер Кун?!
Его Земля и Небо.
Священномудрое спокойствие Дракона.
Ну, что ему до римских легионов?!
До клёкота взмывающих орлов…

Однако в Cantos всё перемешалось.
Восток и Запад. Совесть и кредиты.
Лукавый Миф и пафос первобытный…
Какой из Габриеле трубадур!?
Д’Аннунцио – пародия на Данте.
Romantikus. Позёр велеречивый.
Налётчик, оседлавший velivolo.
Вояка-карлик. Шут-Эротоман…

Silentium!
Умри, Rinascimento!
Оставь шизоидальные потуги –
Пучки-торчки, зигзаги и салюты.
Фантомных фобий кабель обесточь!
(8-11.02.2022)

А теперь (прежде, чем возвращаться к собственно украинцам) – пару слов о «Доктрине» Бенито.
Собственно, перу Муссолини принадлежит лишь вторая часть опуса, впервые опубликованного в Итальянской энциклопедии под более куцым названием «Фашизм». Первая – «Основные идеи» – продукт мысли Джованни Джентиле. Там (вкратце) и о «философии фашизма», и о «духовном понятии жизни»…  Всего – 13 параграфов (почти тезисов).
В «Политической и социальной доктрине», освящённой уже Я самого Бенито, таких параграфов (более многословных) почему-то тоже 13.
Личность Джентиле заслуживает отдельного внимания.
Выдающийся философ. До какого-то момента – «сотоварищ» Бенедетто Кроче. Младший (где-то даже ученик). Неогегельянец.
Насколько помню, неогегельянцы как-то «примирили» Канта и Гегеля. Чем они отличались от неокантианцев? Ну, кроме того, что среди последних преобладали лица с еврейскими корнями (не нашёл удачного определения, ибо никоим образом не желал задеть чьего-либо достоинства). Отто Либман, Герман Коген, Эрнст Кассирер… Марбургжцы. Впрочем, был среди них и Пауль Наторп. А баденцы, так и вовсе – «немчура». Потому, с «корнями» – в целом, мимо. «Аксиологи».
А у неогегельянцев – Дух, Идея.
«Актуальный идеализм» – это уже именно Джованни. Так что, «философия фашизма» – лишь привходящее. Просто дух Джованни (дух Италии) нашёл своё должное деятельностное (привет Зиновьеву) выражение-приложение в Муссолини и его «фашах».
Долг… Из любимейших у ДД. От Канта. Актуальность – уже как-то от Фихте. От него же (позднего) – и национализм. От Шеллинга – романтизм. К «философии жизни» (мосток к Ницше). От Гегеля – полнота, всеохватность.
Не без Маркса. У ДД. Достаточно щёлкнуть по «Тезисам о Ф.». Да и первое серьёзное – La filosofia di Marx (1899). И вообще. Практика! Принципиальное отличие от «научного коммуниста» – национализм.
На русский переводится с 2000-го. «Введение в философию». «Транслятор» (и популяризатор) – А.Л.Зорин.
Есть (в переводе) и другое. Так я хотел глянуть (в первую очередь) «Teoria generale dello spirito come atto puro» (Общая теория духа как чистого акта, 1916). Переведена и она (2008). Но «поднять» пока не удаётся. Придётся (если – при случае – всерьёз о ДД) ограничиться уже читанной ВФ и прочим.
А Дух – один из «ключиков». К тому же фашизму. К тому, что творится сегодня у нас (в «союзном государстве»). Это я – и к «запросу» дяди Миши (о духовном и нравственном). И к Дугину с Зиновьевым.
А с Зиновьевым Джентиле (если хотите, наоборот) сближает и интерес к логике. «Sistema di logica come teoria di conserve» (Система логики как теории познания, 1917). Правда, как мне казалось, сам ДД предпочитал говорить не о «теории познания», а об «искусстве познавать» (глагольно!). «Теория» отдаёт созерцательностью, а в «актуальном идеализме» мышление тождественно бытию. Мысль-действие (акт). Актуализация Идеи в Духе. В итоге – Объективном и Абсолютном (Искусство, Религия, Философия).
Чем здесь ДД отличается от Гегеля… Оставим для любопытных. А о гегелевском ОД напомним

[Учение Гегеля об объективации духа в действительности и его формах изложено им в «Философии духа» (3-я часть «Энциклопедии философских наук») и «Философии права». Объективный дух охватывает у Гегеля сферу социальной жизни и понимается как сверхиндивидуальная духовная целостность, возвышающаяся над единичными волями (единичными «я») и проявляющаяся через безличные связи и отношения. Ступени развития объективного духа – право, моральность и нравственность (последняя предстает в виде семьи, гражданского общества и государства), одновременно это формы, в которых дух осознает свое собственное содержание.]

Когда я раз за разом возвращаюсь к теме («русский фашизм), периодически замечаю на горизонте «соучастников» фигуру Э. В. Ильенкова. А при упоминании о «неогегельянстве», да ещё в «италийской упаковке» – тем паче. Ибо в ближайших «вспомогатых» самогуба Эвальда (хорошего знакомца того же Зиновьева), помимо Гегеля и Спинозы, фигурирует и Джордано Бруно. «Космология духа», однако…
И мой коллега (в былом) Саша Табачков, гоняя в своей историософии парочку Хайдеггера и Зиновьева, не исключаю, не миновал и Джентиле. А если и миновал (лень перечитывать), то перекликнулся с итальянцем хотя бы через Александра Александровича. «Деятельностная философия». Акторы… Уж сам «великий логик» мимо Джентиле не прошмыгнул. По дороге к своему последнему продукту («РФ»).
Если вы перечитаете «Доктрину фашизма», легко убедитесь в соблюдении приверженности (Дж. – Гегелю). В общем. Прежде всего, в последовательном этатизме. То бишь – в абсолютизации Государства.
«Духом» ДФ так и пестрит. Как (естественно) и Государством. Причём, в достойном переводе, с большой буквы последнее следовало бы прописывать лишь в отношении фашистского. А не абы какого.
Проблема перевода – не из пустяшных.
Вот (не зная ни с какого бока языка-оригинала) беру, например, две версии.
Одну – перевод (современный) О. Л. Безручкина. Но… С английского. Если последний (что на английском) хорош, можно и так. Однако…
Вторая – пожалуй, первый перевод (ДФ) на русский. От 1938-го года. Вероятно, с оригинала. В исполнении В.Н.Новикова. Вячеслав – историк-эмигрант. Сам – сторонник фашизма. Перевод – с восторженным предисловием «транслятора».
Понятно, что Новиков – не Устрялов. Последний (основоположник национал-большевизма) был не просто популяризатором, но самостоятельным мыслителем-критиком.
Из Н. В. Устрялова поднимается многое. Включая «Итальянский фашизм». Трудности возникли с трактатом «Германский национал-социализм».
О том, что Николай Васильевич никоим образом не симпатизировал последнему движению (в отличие от итальянского), я знаю достаточно. Похоже, что в итоге он стал остывать как к фашизму, так и сталинизму. А своих «харбинских фашиков» и вовсе презирал. За «опереточность» и подражание именно нацикам.
Устрялов многим замечателен (в смысле анализа). И куда симпатичнее современных клоунов, вроде Гельевича, с его оккультизмом. Но, в любом случае, из Харбина многого он не видел. В самой Италии так и не побывал. И детище Бенито вживую не обнюхал.
О нём (о НУ). Версия «Вики»

[Во время Гражданской войны Устрялов был на стороне белых, но по идеологической части – служил начальником пресс-бюро правительства А.В.Колчака. Позже он пришел к выводу, что большевики были единственной силой, способной восстановить могущество России, и стал поддерживать Советский Союз, который, по его мнению, как редиска, был красным лишь снаружи, но оставался белым внутри. Особенно поразило Устрялова то, как большевики подчинили малые народности, полагая это по сути имперской политикой. Как диссидент-радикал, Устрялов был насильно выслан из страны и провёл некоторое время в Китае (Харбин) и Франции. Тем не менее он продолжал поддерживать русскую революцию, СССР и в особенности Сталина и его стиль правления.
В июле 1921 года в Праге, по инициативе Устрялова, начал выходить журнал «Смена вех». В этом сборнике представители либерального направления в общественной мысли русской эмиграции (Ю. В. Ключников, С. С. Лукьянов, А. В. Бобрищев-Пушкин, С. С. Чахотин и Ю. Н. Потехин) публиковали свои статьи философско-политологического содержания.
Полемически отталкиваясь от созданного в предшествующий исторический период аналогичного сборника «Вехи», участники «Смены вех» предприняли попытку осмыслить роль российской интеллигенции в новых политико-экономических условиях.
Общей идеей сборника стала мысль о возможности принятия большевистской революции и примирения с её результатами ради сохранения единства и мощи российского государства.
Сборник «Смена вех» дал импульс к появлению в эмиграции идейно-политического течения, последователи которого называли себя сменовеховцами, но позже взяли себе название национал-большевики, заимствуя термин у Эрнста Никиша. Сам Николай Васильевич Устрялов термин «сменовеховизм» (в его время использовалось понятие «сменовехизм») не любил:
«Сменовехизм… Я не люблю этого термина и неповинен в нём. Он был выдвинут моими европейскими друзьями и вскоре прочно привился и в эмиграции, и в России. Теперь он стал этикеткой, которую бесполезно пытаться сорвать или подправить. Бог с ней, – пусть остаётся!..».
Устрялову часто приписывается титул основоположника русского национал-большевизма как полноценной идеологии, однако из личной переписки Николая Васильевича с П.П. Сувчинским от 31 октября 1926 года следует, что сам Устрялов оценивал то, что он называл «национал-большевизмом» больше как политическую тактику, актуальную его времени:
«Да, национал-большевизм, несомненно, соприкасается с евразийством. Но разница между нами в том, что судьба сделала из меня более политического публициста, чем философа национальной культуры. Вы, евразийцы, далеки от непосредственных и текучих злоб дня. Вы куёте большую идеологию, расположившись в стороне от политических битв, базаров и суетни. Вы – в эмиграции и ориентируетесь в лучшем случае на завтрашний день. И по-своему Вы правы и делаете нужное дело. Мне пришлось проделать иной путь. С первых же дней революции, попав в самую гущу практической политики, я заботился, естественно, прежде всего о средствах политической борьбы и непосредственно политического воздействия. «Большая идеология» оставалась позади, вдохновляя и направляя, но не выступая обнажённо и обоснованно, проявляясь полунамёками, эпизодически, присутствуя молчаливо».
В 1925 году Устрялов побывал в СССР, в Москве и Калуге, провёл здесь около полутора месяцев, встречался с С. А. Котляревским, С. Ф. Кечекьяном, В. Н. Муравьёвым.
В 1926–1935 гг. работал в качестве советника на КВЖД. Жил очень богато – ему был выделен особняк площадью 189,6 м;. Во время конфликта на КВЖД 1929 года был уволен, но 1 января 1930 года восстановлен на службе, хотя особняк ему дали уже много меньшей площади (106,75 м;), который он освободил уже в 1931 году.
Устрялов был маститым учёным, обладавшим энциклопедическими познаниями, он буквально поражал студентов качеством своих занятий.
Н. В. Устрялов, будучи в эмиграции, преподавал международное право на юридическом факультете в Харбине в первые годы его существования.
Живя в Харбине Н. В. Устрялов вёл активную общественно-политическую деятельность, писал в журналы, газеты, сборники. Выпустил книгу «В борьбе за Россию». Он был одним из зачинателей «сменовеховенского направления».
Общественно-политическая деятельность Н. В. Устрялова не была незамеченной в Москве. На выход в 1925 году сборника его работ «Под знаком революции» откликнулся лично Г. Е. Зиновьев. Председатель Исполкома Коминтерна написал в сентябре антиустряловскую статью «Философия эпохи». В ней он, комментируя изложенные Н. В. Устряловым мысли о перерождении партии под «красным флагом», но с опорой на кулачество, часть интеллигенции и новую буржуазию, так характеризовал его: «Устрялов тем более опасный классовый враг, что он на словах «приемлет» Ленина». На XIV съезде ВКП(б) в декабре 1925 года И. В. Сталин в своём докладе так охарактеризовал Н. В. Устрялова и его идеи: «Он служит у нас на транспорте. Говорят, что он хорошо служит. Я думаю, что ежели он хорошо служит, то пусть мечтает о перерождении партии. Мечтать у нас не запрещено. Но пусть он знает, что, мечтая о перерождении, он должен вместе с тем носить воду на нашу большевистскую мельницу. Иначе ему плохо будет». В 1925 году на Политбюро рассматривалась книжка Устрялова «Под знаком революции», её издание было запрещено.
Вместе с тем, оценка причин и последствий взглядов Н. В. Устрялова стала одним из эпизодов, способствовавший обострению внутрипартийной борьбы в ВКП(б). Высказанные Г. Е. Зиновьевым в статье «Философия эпохи» идеи о необходимости углубления связей с бедняцкими слоями и идеи практического воплощения лозунга о равенстве ввиду вызвали критику И. В. Сталина, который негативно оценил статью Г. Е. Зиновьева с трибуны XIV съезда партии. В целом на протяжении 1925-1927 гг. Г. Е. Зиновьев активно использовал образ Н. В. Устрялова как «классового врага» против сталинско-бухаринского блока.
Помимо преподавательской и политической деятельности Н. В. Устрялов работал в советских учреждениях КВЖД: в 1925–1928 годах начальником учебного отдела, в 1928–1934 годах – директором библиотеки. В 1932 году под его редакцией вышел «Библиографический сборник, т.2. Обзор литературы по китаеведению. Харбин, 1932».
1 июля 1934 года, Н. В. Устрялов оставил юридический факультет, а в 1935 году после продажи СССР КВЖД Японии вернулся в СССР, предварительно переправив свой архив в США. В 1935–1937 годах работал профессором экономической географии в Московском институте инженеров транспорта и некоторое время – в Московском университете.
Был арестован 6 июня 1937 года и 14 сентября Военной коллегией Верховного Суда СССР обвинён в «шпионаже, контрреволюционной деятельности и антисоветской агитации»; в тот же день расстрелян.
Реабилитирован в 1989 году.]

В общем, фигура – не рядовая. Двоящаяся («засланный казачок»). К «теме» отношение имеет не последнее.
Забавна перекличка «зиновьевых». Григория Евсеевича (Радомысльского), коего стрельнули ещё в 1936-м, и «великого логика-сменовеховца». А мне ещё аукается и поэт. Очень русский. Я – не о песеннике (Николае Николаевиче), а о краснодарце Николае Александровиче, для которого тема «духовности» стала определяющей. Давно о нём ничего не слыхал. Уважаю. Интересно, как он относится хотя бы к «спецоперации»…
К переводам («Доктрины фашизма»).
Вячеслав Новиков… Кстати, как и Устрялов, успел посотрудничать с Колчаком. Потом – глубокая эмиграция. Париж (через Токио).
Кажется, я обозвал его историком, а он, как и Устрялов, скорее, правовед. Бывший присяжный поверенный. В 1926 написал «Фашизм. Очерки по итальянскому фашизму». Будто сговариваясь с НУ (почти в синхрон).
В 1935-м издаёт «Великий Фашистский Совет и его положение в итальянской конституции». В 1938-м переводит «Доктрину». Судя по всему, переводит с итальянского.
Когда сравниваешь его вариант с тем, что у Безручкина, есть места, кои в пользу одного (с учётом моего понимания-вчувствования в предмет), а есть и обратное. А разница порой довольно существенная.
К примеру. Из первой части (Джентиле). Второй параграф («Духовное понятие жизни».
В. Новиков:

[Таким образом, фашизм не понять во многих его практических проявлениях, как партийную организацию, как воспитательную систему, как дисциплину, если не рассматривать его в свете общего понимания жизни, т. е. понимания духовного.
Мир для фашизма есть мир не только материальный, манифестирующий себя лишь внешне, в котором человек, являющийся независимым индивидом, отдельным от всех других, руководится естественным законом, инстинктивно влекущим его к эгоистической жизни и минутному наслаждению.
Для фашизма человек – это индивид, единый с нацией, Отечеством, подчиняющийся моральному закону, связующему индивидов через традицию, историческую миссию, и парализующему жизненный инстинкт, ограниченный кругом мимолетного наслаждения, чтобы в сознании долга создать высшую жизнь, свободную от границ времени и пространства. В той жизни индивид путем самоотрицания, жертвы частными интересами, даже подвигом смерти осуществляет чисто духовное бытие, в чем и заключается его человеческая ценность.]

О. Безручкин:

[Таким образом, многие из практических выражений фашизма – такие, как партийная организация, система образования, дисциплина, – могут быть поняты только в связи с его общим отношением к жизни, с его духовной позицией.
Фашизм видит в мире не только поверхностные, материальные аспекты, в которых человек проявляет себя как индивид, опирающийся на самого себя, сосредоточенный на самом себе, подчиняющийся естественному закону, инстинктивно влекущему его к жизни в недолгом, эгоистическом удовольствии; он видит не только индивида, но и нацию и страну; индивиды и поколения соединяются моральным законом с общими традициями, миссия которого – подавить инстинкт к жизни, замкнутой в узком круге удовольствий, построить высшую жизнь, основанную на долге, свободную от ограничений времени и пространства, в которой индивид через самопожертвование, отказ от частных интересов и даже через смерть может достичь того идеального духовного существования, в котором состоит его ценность как человека.]

Сопоставьте сами. Хотя, не уверен, что выбрал наиболее подходящее для сравнения место.
Предложу ещё (более важное для понимания сути феномена). «Антииндивидуализм и свобода».

[Фашистская концепция государства антииндивидуалистична; фашизм признает индивида, поскольку он совпадает с государством, представляющем универсальное сознание и волю человека в его историческом существовании.
Фашизм против классического либерализма, возникшего из необходимости реакции против абсолютизма и исчерпавшего свою задачу, когда государство превратилось в народное сознание и волю. Либерализм отрицал государство в интересах отдельного индивида; фашизм утверждает государство, как истинную реальность индивида.
Если свобода должна быть неотъемлемым свойством реального человека, а не абстрактной марионетки, как его представлял себе индивидуалистический либерализм, то фашизм за свободу. Он за единственную свободу, которая может быть серьезным фактом, именно за свободу государства и свободу индивида в государстве. И это потому, что для фашиста все в государстве и ничто человеческое или духовное не существует и тем более не имеет ценности вне государства. В этом смысле фашизм тоталитарен и фашистское государство, как синтез и единство всех ценностей, истолковывает и развивает всю народную жизнь, а также усиливает ее ритм (В.Н.).]

[Антииндивидуалистическая фашистская концепция жизни подчеркивает значение Государства и принимает индивидуальное лишь настолько, насколько его интересы совпадают с интересами Государства, которое олицетворяет совесть и универсальную волю человека как исторической сущности.
Она противостоит классическому либерализму, возникшему как реакция на абсолютизм и исчерпавшему свою историческую функцию, когда Государство стало выразителем совести и воли народа. Либерализм отрицал Государство во имя индивида; фашизм подчеркивает права Государства как выразителя настоящей сущности индивида.
И если свобода должна быть атрибутом живущего человека, а не абстрактной функцией, выдуманной индивидуалистическим либерализмом, то фашизм выступает за свободу, за единственную свободу, имеющую ценность, – свободу Государства и индивида в Государстве. Фашистская концепция Государства всеобъемлюща; вне его не существует ни человеческих, ни духовных ценностей, либо они имеют ценность значительно меньшую. Понимаемый таким образом фашизм тоталитарен, и фашистское Государство – синтез и объединение, включающее в себя все ценности, – объясняет, развивает и придает силу всей жизни народа (О.Б).]

Да простит меня Бенито (его текст, по-своему, интересен, но выглядит более рыхлым), что оба места взяты из ДД.
Классики (итальянцы), конечно, необходимы – в плане правомерности приобщения-отлучения к собственно Фашизму прочих претендентов. Но пора бы, хоть наискось, перекинуться и к «сечевым стрельцам». Увязать в украинском национализме я не собираюсь, но кое-что отметить готов.
И начну с обстоятельства, на первый взгляд не слишком примечательного.
В 1957 году, 12 октября, в Мюнхене агентом КГБ Богданом Сташинским (уроженцем Львовского воеводства) был умерщвлён видный деятель ОУН Лев Михайлович Ребет. В шутку (в переклик с Женей) я обозвал его Бенетом. Аки нынешнего премьер-министра Израиля. Ну, да. ФИО убиенного даёт повод… И некоторые историки на это подались. Однако, по моим агентурным данным, отнюдь… Не еврей.
О Ребете – отдельно. А по обстоятельству…
15 октября 1959 года (почему бы не 12-го?!) в том же Мюнхене, тем же Сташинским, тем же способом (распыл цианистого калия из специально сконструированной пистоли) был ликвидирован Степан Бандера.
Есть в этих событиях и недостаточно просветлённые моменты. Однако… Почему честь быть закланным первому отдали всё-таки Ребету? Неужели, он представлялся Кремлю того более заслуживающим?! Уверен, что так оно и было. И дело здесь не в легенде, якобы озвученной самим ликвидатором. А Бандеру можно было и вовсе не трогать (разве что из мести). Дабы лишнего не героизировать.
Ребет прошёл через всё. И польские тюрьмы. И подозрение (в оппортунизме) от своих (украинских националистов). И нацистский концлагерь (с сентября 1941-го по декабрь 1944-го).
Естественно – борьба. С юности (родился в 1912). За независимость Украины.
Естественно, с привходящими «неоднозначными» сопутствиями (террор и пр.)
А главное… Он действительно был интеллигентом. Львовский университет. Юридический факультет. Пусть свою докторскую («Государство и нация») он защитил лишь в 1949-м, уже после начала расхождения с правым крылом ОУН.

[У 1948 році в бандерівському відламі ОУН стався перший розкол, коли Лев Ребет і низка інших лідерів виступили проти авторитарних ідей, сповідуваних Бандерою, Стецьком та іншими лідерами. У 1953 році була зроблена спроба примирення, але у лютому 1954 року цей розкол став остаточним. Бандера та Стецько запропонували повернутися до ідеології чинного націоналізму з його гаслом «Україна для українців», водночас Лев Ребет не підтримав його. Бандера і Стецько пропагували авторитарний стиль (поширений в національних рухах тодішньої Європи), натомість Лев Ребет і його однодумці відстоював ухвалену 1943 року, нову програму ОУН, головним гаслом якої було «Свободу народам, свободу людині!», Унаслідок численних партійних конфліктів Лев Ребет із грудня 1956 р. перестає бути членом ОУНР, і разом зі своїм соратником і однодумцем Зеновієм Матлою створює нові керівні органи Закордонних частин ОУН. З огляду на наявність двох провідників прихильників цього крила ОУН – так званого ОУНЗ – назвали «двійкарями».]

Короче – либерал. «Нацдемовец». Пусть (формально) и не сразу.
Теоретик.

[Автор багатьох праць із теорії та історії української нації, зокрема, «Теорія нації», «Держава і нація», «Формування української нації», «Світла і тіні ОУН», «Походження українців, росіян та білорусів у світлі сучасних совєтських теорій».
Ребет категорично відкидав тезу «Україна для українців», стверджуючи, що «український народ, будучи в Східній Європі народом з найстаршою землеробською культурою, має дані бути також глашатаєм передових ідей людства на тих просторах. Україна може й повинна стати зразком політичної культури для всього оточення й замість тиранії, що сторіччями на Сході представляла російська – біла й червона – імперія, показати зразок модерної демократичної держави, де воля й достоїнство людини не порожній звук».
Він був переконаний у створенні незалежної демократичної Української Держави. Досліджуючи процеси формування української нації, Ребет наполягав, що вона може бути сформована лише в незалежній Україні. Лише «самостійна держава є найпридатнішою для розвитку етнічної спільності».
Концепція Ребета, за якою «теорія народного суверенітету породила наскрізь стихійний рух, який багато народів, а навіть етнічних груп, підняв до рівня націй», і проектування її на український народ, вибивалася з радянської ідеології й була визнана комуністичною верхівкою небезпечною, тому і був відданий наказ на його знищення.]

Переводов произведений Ребета на русский я пока не обнаружил. Да и в украинском обличии поднимаются лишь публицистический очерк «Свiтла i тiнi ОУН», да «Теория нации».
Свой нарыс автор посвящает годовщине основания ОУН (1929-1954). Зачин (вступ) – лаконичен и в меру пафосен

[Чверть сторіччя – це вже чималий відтинок часу, достатня віддаль, щоб бачити події і людей у певній перспективі. З цієї перспективи видно постаті і факти вже в історичному світлі. Факти перестали бути подіями дня, втратили посмак актуальности, про яку невідомо як вона скінчиться. З віддалі чвертьсторіччя можна вже зробити досить вірний балянс історії ОУН, можна ясно бачити лінії її розвитку, спостерігати світла і тіні її дії.
І сьогодні вже можна сказати, що – не зважаючи на помилки і недотягнення – ОУН записала своє ім'я в історії визвольної боротьби України золотими буквами. Вона від свого постання і до сьогодні вибивала і вибиває свою печать на українській політиці. А вже цілком певно, без ОУН український народ не ввійшов би до історії як активний підмет подій останньої світової війни.]

К подведению итогов (на переломе). К переосмыслению…
А первый параграф – «Духова сила»… Без духовности настоящему националисту (даже – демократическому) – никак нельзя. Главное – не «залететь» в бесовщину. Когда «наш» АГЛ (объёрзавший всевозможные стулья) изрекал нечто вроде: «Сегодня духовность – это интернационализм», меня подташнивало не меньше, чем при соприкосновении с оголтелым национализмом. А к адекватному я всегда относился с почтением. Проблема – в этой самой «адекватности».
Поскольку первый параграф опуса Ребета зусiм невялiчкi (зовсiм невеликий), приведу его целиком.

[Цей успіх організація завдячує в першу чергу високим духовим вартостям, які вона від самого початку зарепрезентувала і які зформульовані вже в постановах Першого Конґресу ОУН.
Це насамперед – у сфері ідеології – ідея нації. Хоч якою самозрозумілою видається нам тепер ця справа (разом з іншими справами, про які буде мова далі), проте висунення як начальної ідеї організації ідеї нації було переломовим моментом. Цією ідеєю ОУН не тільки виразно відгородилася від (історично для нас таких погубних!) інтернаціонально-марксистських течій, але також підкреслила свою понадпартійну, загальнонаціональну настанову.
Підкреслення бо нації (відси назва: організація націоналістів) як начальної ідеї організації мало теж окрему політичну вимову з уваги на існування великої кількости політичних груп, які, хоч були щодо програми слабо зрізничковані, проте не зуміли створити як слід одного фронту і серед завзятих і гострих спорів на тему несуттєвих програмових різниць губили найважливіше: справу державної незалежности і боротьби за неї.
ОУН у своїй концепції мала стати понадпартійною організацією (тому назвалася організацією, не партією), організацією, яка мала гуртувати людей не до боротьби за здійснення тієї чи тієї партійної програми, але яка поставила собі за мету об'єднати всіх українців, охочих боротися за основну національну мету: за державну самостійність.
Відси походить велике наголошування «ідеологізму» в організації, з одного боку, і відсування детальних програмових питань на дальший плян, з другого. Так, наприкл., на початку існування організації говорилося, що програма УНДО сама по собі не є зла. Біда тільки, що своїх основних заложень, тобто «здобуття Соборної і Незалежної Демократичної Держави» – як говориться в першому пункті програми УНДО-ня – ця партія не була спроможна і не збиралася безпосередньо здійсняти.
Здобувати бо державну незалежність в тодішніх тоталітаристичних (СССР) чи напівтоталітаристичних (довоєнна Польща і Румунія) умовах, в яких жив розчленований наш народ, можна було не виборчими чи іншими, ніби «демократичними», але практично через поліційні апарати цих держав цілком контрольованими засобами, а тільки безпосередньою політичною і збройною боротьбою, веденою з підпілля.
Тому від самото початку, попри принципову національно-державницьку настанову, не деталізована соціяльна, культурна, економічна і т. д. програма, а саме стратегія і тактика підпільної боротьби за державність були для ОУН найсуттєвіші. Характеристично, що з постанов І Конґресу ОУН вивчалися тільки загальні, вступні визначення, а не дальші, докладніші, – оскільки найважливішим для націоналістів були не питання політики в уже існуючій державі, а питання боротьби за здобуття власної держави на всіх українських землях і за її самостійність.
Таким чином, відразу за основними принципами ОУН (державність і незалежність) в ієрархії начальних проблем стояло питання визвольної концепції, як такої. Основою стратегії цієї концепції стала теза орієнтації на власні сили, а основою її тактики – засада безкомпромісовости.]

10 лет спустя (1964) к опубликованному в Мюнхене изданию «Свет и тени ОУН» давалось такое предисловие (Богдан Кордюк, один из соратников Ребета и Бандеры, 1908-1988).

[Хоча Лев Ребет писав свою працю, так би мовити, у вільні хвилини поза безліччу всіляких інших занять та обов'язків, і під тиском кожнотижневого «продовження» в газеті, однак ця праця дає надиво повну та плястичну картину розвитку ОУН на західньоукраїнських землях до другої світової війни, змальовуючи її пізніші кризові ситуації, її боротьбу – невдачі та досягнення, її ідейно-програмову завершеність у 1943 р. на III Надзвичайному великому зборі ОУН, отже під час зудару на наших землях двох імперіялістичних сил – Німеччини і Росії, а далі післявоєнний період на чужині аж до 1954 р. Перечитуючи цю працю, відчуваєш, що автор міг би багато більше розповісти та докладніше з'ясувати різні періоди боротьби ОУН, бож він від постання цієї організації 1929 року брав у ній активну участь і, займаючи важливі або й ключеві становища в організаційній структурі, він співвирішував її долю. Лев Ребет обмежився поданням конечних фактів, найістотніших елементів розвитку, щоб увипуклити загальні контури та політичний зміст дії ОУН. Аналізу проведено послідовно, з виразним прагненням до об'єктивности, і завдяки тому зарисовано синтезу всієї дії ОУН на протязі 25 років. Дуже виразно виступає факт, що ОУН завжди була політичною організацією, що провадила боротьбу проти окупантів з єдиною метою створення самостійної державности України; вона не була партією в звичайному розумінні того слова, зокрема екстремістською партією, що прагнула до зміни режиму; вона ніколи не стала фашистською чи нацистською.]

О последнем замечании можно и поговорить (вовсе не принимая его в штыки).
«Никогда не стала фашистской или нацистской…»… Многое (всё?) зависит от того, как понимать «фашистское» и «нацистское». Вокруг чего и наш сыр-бор ковзается-расползается. Ну, невозможны в гуманитарной сфере более или менее строгие определения! Хорошо ли оно (за то), или плохо?! А шут его знает! С какого края глянуть-посмотреть. Однако, невозможны.
Хотя к некоторым уточнениям стремиться можно и даже должно.
С «фашистским» удобнее (не значит, что лучше) всего – по Бельковичу:

[В современности термин «фашизм» часто используют в отношении всех политических оппонентов. Он эпатажный, ярко звучит, им легко заклеймить соперника. Но если называть вещи своими именами, фашизм – это совершенно конкретная итальянская идея корпоративистского государства, которая существовала вплоть до 1945 года. И сейчас его не существует.
– Я бы поостерегся использовать термин «фашизм» в отношении чего-либо, кроме Италии. Потому что фашизм – это конкретное историческое явление.]

Если – «совершенно конкретно итальянская идея корпоративистского государства», то, конечно. Совершенно (исключительно) итальянская… Какие тогда могут быть разговоры!?
Оставим в стороне «исключительность» (а то, по крайней мере, «русские фашисты» сурово обидятся).
Корпоративизм… Такое государство, где представительство осуществляется по профессиональному принципу. Чем-то смахивает на «цеховое-средневековое». Шучу (отчасти)!
Так и в державе Муссолини эта «корпоративность» не особо и блюлась. А без неё и италийская специфика-исключительность тускнеть начинает. Тут можно и с образом мафии поюморить. Откуда у нас сам Бенито родом? – Из Эмилия-Романьи. В Римини (те места) и мы в 2019-м несколько дней обретались. А это, как никак, север. А родиной мафии является, скорее, юг. Сицилийская Коза ностра, калабрийская Ндрангета, неаполитанская Каморра…
Государство…

[«Tutto nello Stato, niente al di fuori dello Stato, nulla contro lo Stato» («Всё в рамках государства, ничего вне государства, ничего против государства») – то есть, все аспекты жизни человека подчинены государственной власти.]

Ну, это понятно. Без этого, фашизму – никак. Этого добра – и у нас навалом. Хоть делами АГЛ, хоть устами Азарёнка и прочих «шпаковских». Правда и ничего кроме правды. А правда – держава. Её и право (правоприменение).
И чем не красавцы!?
Этатизм – конечно, «безусловно (безальтернативно) необходимое». Но… Для собственно фашизма этого, как бы, и маловато будет.
Так можно и остальных «признаков» (из «четырнадцати») понапихать! Хоть по Эко, хоть по Бритту. Я бы с такой «детализацией» не увлекался, но кое-что из «джентльменского набора» обязательно учёл. Отсортировав. А и всё равно – запутаешься.
Поскольку версии Умберто (Эко) мы как-то касались, отдадим должное и Лоуренсу (Бритту)

[1. Мощный и продолжительный национализм – фашистские режимы постоянно используют националистические лозунги, девизы, символы, песни и так далее. Знамена можно увидеть везде, как и символы флага на одежде и в общественных местах.
2. Пренебрежение к общепризнанным правам человека – из страха перед врагом и под предлогом обеспечения безопасности фашистские власти убеждают, что права человека могут игнорироваться в определенных случаях ради «необходимости». Людей заставляют «думать по-другому» или даже одобрять избиения, убийства, продолжительное лишение свободы задержанных и т.д.
3. Выявление врага / искупительные жертвы как объединительная основа – народы при фашистских режимах сплачиваются в патриотичном движении в борьбе против общей опасности или противника: расовых, религиозных или национальных меньшинств, либералов, коммунистов, социалистов, террористов и т. д.
4. Преимущественное положение вооруженных сил – даже если в стране есть много острых внутренних проблем, вооруженные силы получают непропорционально большое бюджетное финансирование, а внутренние проблемы остаются нерешенными. Пропаганда навязывает привлекательный образ военных и военной службы.
5. Сильная дискриминация по признаку половой принадлежности – в фашистских правительствах доминируют мужчины. Традиционные гендерные роли жёстко закреплены. Отрицательное отношение к абортам и гомофобия.
6. Контроль над СМИ – они контролируются непосредственно правительством или косвенно через сочувствующих журналистов либо руководителей СМИ. Распространена цензура – особенно в военное время.
7. Маниакальное увлечение национальной безопасностью – страх используется как мотивационный инструмент правительства для давления на массы.
8. Переплетение религии и правительства – правительства фашистских стран используют религию как инструмент управления общественным мнением. Религиозная риторика и терминология используются правительственными лидерами, даже когда главные принципы религии диаметрально противоположны действиям или политике правительства.
9. Защита корпораций – промышленная и деловая аристократия в фашистских государствах часто является единственной силой, ставящей лидеров во власть, создавая взаимовыгодные деловые отношения с властной элитой
10. Притеснение профсоюзов – поскольку профсоюзы представляют единственную реальную угрозу для фашистских правительств, они либо полностью отсутствуют, либо серьезно ущемлены в возможностях.
11. Презрение к интеллигенции и искусству – фашистские государства поощряют или терпимо относятся к проявлениям открытой враждебности к высшему образованию и к учёным. Зачастую они подвергаются преследованиям или даже арестам. Свобода самовыражения в искусстве подвергается открытым нападкам, и правительство часто отказывается финансировать искусство.
12. Навязчивая идея преступления и наказания – при фашистских режимах полиции даются почти неограниченные полномочия. Люди во имя патриотизма во многих случаях предпочитают не замечать полицейских злоупотреблений, даже нарушение своих гражданских свобод. Часто создается национальная полиция с неограниченной властью.
13. Необузданное кумовство и коррупция – фашистскими режимами почти всегда управляют кланы приятелей и партнеров, которые назначают друг друга на правительственные должности и используют власть для защиты членов своего клана от ответственности. Зачастую правительственные лидеры присваивают или даже напрямую разворовывают государственные ресурсы и казну.
14. Мошеннические выборы – выборы в фашистских государствах часто превращаются в фарс. Нередко проводится клеветническая кампания (или даже убийства) кандидатов от оппозиции, законодательство используется для манипулирования численностью избирателей, границами округов, средствами массовой информации. Фашистские режимы часто используют судебную систему для манипулирования выборами.]

Многие считают, что, например, для России все эти признаки – налицо.
Слегка поморщившись, соглашусь. Хотя, в моём видении, в России-таки нацизм. Торчащий из её имперскости. Из узурпированного права решать за другие, взыскующие своё национальное «тело», сообщества – могут они создавать государство али нет. Ну, не существует для них (для расейцев) ни украинцев, ни беларусов! Всё это – только братские ветки-отростки одного древа-народа. Такая у них История. Через Карамзина. До путлеровских закидов об «Украине имени Владимира Ленина» и откровенно нацистских посланий Тимохи Сергейцева.
Уже говорил: о тяготении нацизма к империи. А именно: нацизм вырастает из имперского реванша. Даже Муссолини к нему тянулся. Но больно уж издалека (от того Рима). Потому и не дотягивал.
А Адольф шёл по свежаку. Ибо Германская империя («Второй рейх») образуется лишь где-то в 70-е годы XIX века. Можно отнести событие прямо к 1871-му.

Из переполненной господним гневом чаши
Кровь льется через край, и Запад тонет в ней.
Кровь хлынет и на вас, друзья и братья наши! –
Славянский мир, сомкнись тесней...
«Единство, – возвестил оракул наших дней, –
Быть может спаяно железом лишь и кровью...»
Но мы попробуем спаять его любовью, –
А там увидим, что прочней...

Аккурат к этому событию. Сентябрь 1870-го. От Фёдора Ивановича. Крепко подсевшего тогда на панславизм.
«Спаять любовью…» – Ну-ну! Свежо предание.
Тютчеву мало было Империи от Петра-Екатерины, с прибитыми, наконец, задорными ляхами. Мечталось о большем. Это уже Леонтьев предупреждал, что не потянуть (уж слишком европейцами оказались славяне западные). А иных – несло-заносило.
Заносило, небось, в реванш за «крымский позор» Николая Первого.
Последнего тот же ФТ (остававшийся, кстати, в своём имперстве вполне европейцем) аж проклял.

Не богу ты служил и не России,
Служил лишь суете своей,
И все дела твои, и добрые, и злые, –
Всё было ложь в тебе, всё призраки пустые:
Ты был не царь, а лицедей.
(НП, 1855)

А это (благостно-благодарственно) – следующему. Александру Второму.

Ты взял свой день... Замеченный от века
Великою господней благодатью –
Он рабский образ сдвинул с человека
И возвратил семье меньшую братью...
(25 марта, 1861)

Вот, сидишь и репу почёсываешь. То ли это – к отмене крепостного права (к Манифесту от 3 марта), то ли… Впрочем, Польское восстание полыхнуло двумя годами позже.
Это Александра Сергеича угораздило пропеть своё «антипольское» (а и не токмо…) «Клеветникам России». В 1831-м.

О чем шумите вы, народные витии?
Зачем анафемой грозите вы России?
Что возмутило вас? волнения Литвы?
Оставьте: это спор славян между собою,
Домашний, старый спор, уж взвешенный судьбою,
Вопрос, которого не разрешите вы.
Уже давно между собою
Враждуют эти племена;
Не раз клонилась под грозою
То их, то наша сторона.
Кто устоит в неравном споре:
Кичливый лях, иль верный росс?
Славянские ль ручьи сольются в русском море?
Оно ль иссякнет? вот вопрос.
Оставьте нас: вы не читали
Сии кровавые скрижали;
Вам непонятна, вам чужда
Сия семейная вражда;
Для вас безмолвны Кремль и Прага;
Бессмысленно прельщает вас
Борьбы отчаянной отвага –
И ненавидите вы нас…
За что ж? ответствуйте: за то ли,
Что на развалинах пылающей Москвы
Мы не признали наглой воли
Того, под кем дрожали вы?
За то ль, что в бездну повалили
Мы тяготеющий над царствами кумир
И нашей кровью искупили
Европы вольность, честь и мир?..
Вы грозны на словах – попробуйте на деле!
Иль старый богатырь, покойный на постеле,
Не в силах завинтить свой измаильский штык?
Иль русского царя уже бессильно слово?
Иль нам с Европой спорить ново?
Иль русский от побед отвык?
Иль мало нас? Или от Перми до Тавриды,
От финских хладных скал до пламенной Колхиды,
От потрясенного Кремля
До стен недвижного Китая,
Стальной щетиною сверкая,
Не встанет русская земля?..
Так высылайте ж к нам, витии,
Своих озлобленных сынов:
Есть место им в полях России,
Среди нечуждых им гробов.

Для подзабывших: Прага – это всего лишь предместье Варшавы.
Полагаю, что Россия вполне перемахнула от фашизма (с некоторыми оговорками) к нацизму. Благодаря «имперскому синдрому», то бишь реваншу униженной Империи. Вполне! В главном. В основном.
Нашему фюреру (АГЛ) для настоящего фашизма, который ему и его клике впору, не достаёт «мощного и продолжительного национализма». Если – по Бритту. И не раз он («наш») корёжился. По причине отсутствия «настоящей идеологии». Но о возникновении (создании) «новой нации» заявлял. В духе настоящего дуче. Ибо государство (какое-никакое) он прихватил-приватизировал. И, как средство утверждения тоталитаризма, использовал. То есть – для устроения нации, безропотно обеспечивающей его вечное (как ему мнится – бессмертное) правление. В этом смысле и он – националист.
Касательно «продолжительности» (национализма) АГЛ, понятно, не дотягивает. Насколько «углубляет» эту дешёвку «17 сентября 1939-го»? – Да никак! А глубже ему (АГЛ) копать уже не с руки. Глубже (хотя бы к Калиновскому) – да и там, без «мощи» – никак.
Так что «беларуский фашизм» проходит только в варианте ублюдочного лукашизма. Ибо этатизм (а оный наличествует) не сращивается с радикальным национализмом.
С украинцами – несколько иначе. Радикальный (мощный) национализм у них под рукой (в исторической памяти) имеется. С богатым опытом борьбы. С экстремизмом и терроризмом. Но даже такой национализм ещё не тождественен фашизму (и слава Богу!). Для фашизма ему бы (такому национализму) врасти-внедриться в действительное государство (не дай Бог!). Им полностью овладеть и уже через это овладеть социумом. Или хотя бы значительной его частью. Остальных (ропщущих) можно именовать «врагами народа», «социал-предателями»… Да как угодно!
К «украинскому фашизму» (не состоявшемуся!) мы зараз перекинемся. Тем более, что о Ребете не договорили. А к расейскому и «нашему» приподниму своё недавнее. Январское. Как мостик. От преткнувшейся – о хитрость Токаева – «спецоперации ОДКБ» к «спецоперации» украинской. От которой – полшага до Третьей Мировой.
В приподнимаемом «зигую» (типун мне на язык!) «красавцам», шагающим несколькими страницами выше

«На Рождество близ Макондо. Между Истиной и Ложью, рядом с Правдой и Враньём (или: Свежо предание…)»

Вздыхают, жалуясь, басы.
Заходится баян.
Терзает душу Елбасы.
Внимают трезв и пьян.
Арканы выстроил в Таро
Предвечный Шах-Назар.
Ликует преданный народ
У дедовских казарм.
Над розой стонут соловьи,
Ширяя мимо нот.
И льётся золотом аи
На чёрный ламинат.
Весь мир устал от авантюр,
Заточенных на Зло.
Коварству натовских бандюг
Поставим мы заслон.
Шагают бодро Елбасы.
В глазах живой азарт.
А если что, Жомарт Касым
Ответит за базар.
Надёжен меч ОДКБ.
Готовьтесь к рандеву!
И веет духом роковым
В лесу прифронтовом.
(8-9.01.2022)

«Сiчовi стрiльцi 2»

Украина…
Украинский национализм, фашизм или «что ещё там»…
Яблоко раздора. Предмет «денацификации».
По истории украинского национализма издана тьма исследований, мемуаров, измышлений и прочего добра-барахла. Разного калибра, под разным соусом.
Не всё в равной степени доступно. О наследии (литературном) Льва Ребета я уже краешком упомянул.
С «той стороны» (от самих националистов) обильно выставлен Петро Мирчук (1913-1999). Активный участник движения. Из «моладзi» (как и Бандера с Ребетом). Как и положено, покантовался в польских и нацистских «тюрмах та концтаборах». Был близок с Романом Шухевичем, по наущению которого и отправился в Штаты писать историю ОУН-УПА. 24 июня 1941 г. получил в Праге диплом доктора права и политических наук (Украинский вольный (свободный) университет). В 1969 г. – звание доктора философии (УВУ в Мюнхене).
Обильно (доступен). Поднимается с два десятка его работ. На языке оригинала.
Можно глянуть Тараса Бульбу-Боровца («Армия без государства»). Хитрожопого партизана-повстанца, так и не влившегося в когорту ОУН, зато создавшего свою местечковую УПА («Полесскую Сечь»). ТБ зациклился на привязке к УНР в изгнании (с Андреем Ливицким). С немцами (во время оккупации) скандалил лишь по пустякам и даже позволял себе сотрудничество с советскими партизанами. Большой силы у него никогда не было. Таких «булак-балаховичей» хватало и в других местах.
Куда серьёзнее послевоенные повествования последнего командарма настоящей УПА Василия Кука. Принявшего на себя всё бремя борьбы после гибели Романа Шухевича (1950).
Будучи захваченным КГБ в 1954 г., Василий Степанович (1913-2007) вышел на свободу по амнистии в 1960-м. Работал в Центральном государственном историческом архиве и Институте истории Академии наук Украинской ССР. Обратился с письмом (вопрос: насколько искренним?) к Ярославу Стецько и другим лидерам антисоветского сопротивления за рубежом

[Антирадянська діяльність українських націоналістів за кордоном приречена на провал, бо немає сьогодні таких сил за кордоном, ані тим більше всередині Радянського Союзу, що могли б у якій-небудь мірі насильно змінити існуючий громадсько-політичний лад в СРСР, чи тільки в одній із радянських республік.
Український народ, як і інші народи СРСР і країн народної демократії, всяку спробу повернення до старих порядків зустріне вороже і буде всіма засобами захищати те, що йому дала Радянська влада.
Спроби активізувати підривну діяльність усередині СРСР при допомозі засланих для цієї цілі осіб кінчаються і в дальшому будуть кінчатися тільки провалом. Про це яскраво свідчить випадок з американськими літаками, про що вам відомо з радянської та чужинецької преси. Неусвідомлення цих фактів веде еміграцію до трагічних помилок, які в свою чергу призводять до ще трагічних наслідків.
Друзі! Не зв'язуйтеся ні з якою діяльністю проти нашого народу, не дозволяйте себе далі обманювати і використовувати в чужих для вас самих і вашого народу інтересах. Усю свою діяльність в еміграції спрямовуйте на те, щоб не закривати собі шлях на батьківщину.
Зі щирим привітом і повагою – B.Кук]

Отсылочку к ВК даёт А.С.Гогун («Между Гитлером и Сталиным. Украинские повстанцы», СПб., 2004 (з изд. – 2014)), поднимая вопрос именно о «тоталитарности» ОУН. Так сказать, к фашизму (а где-то и нацизму).

[Программа ОУН включала в себя целый ряд положений, касающихся плана действий националистов и их идеала – будущего устройства независимого украинского государства (1). Приведём основные пункты этой программы:
– экономическое сотрудничество государства, частного сектора и кооперации;
– посредничество государства в деле решения конфликтов между работодателями и работниками, свобода профессиональных объединений, забастовок и локаутов;
– национализация и раздел между крестьянами помещичьих земель, национализация железных дорог и крупной промышленности, особенно оборонных отраслей;
– государственное содействие проведению индустриализации на основе привлечения частного капитала;
– протекционизм во внешнеторговой политике;
– национализация лесов;
– поддержка государством среднего крестьянского хозяйства и кооперативного движения;
– введение восьмичасового рабочего дня;
– социальное обеспечение нуждающихся граждан, включая выплату пенсии по достижении 60-летнего возраста;
– обязательное бесплатное среднее образование;
– свобода вероисповедания для представителей всех религий;
– отделение Церкви от государства, сотрудничество государства с различными конфессиями;
– создание регулярной армии и флота на основании всеобщей воинской повинности;
– развитие местного самоуправления.
На период революции власть должна была быть сосредоточена в руках диктатора, позже ее следовало передать выборному законодательному органу. Выборы парламента должны были осуществляться не на основе стандартной 4-хвостки: «всеобщее, прямое, равное, тайное голосование». По мысли оуновцев, будущий законодательный орган призван был состоять не из партийных делегатов, а из представителей различных профессиональных и социальных объединений. Это представительство должно было также учитывать региональные отличия Украины.
Налицо – не либеральная, а корпоративистская модель государства, особенно если учесть очень большую роль государства в той независимой Украине, которую мечтали увидеть националисты. Что-то подобное пытался построить Муссолини в 1944 году в своей Республике Сало.
Московский историк Михаил Семиряга, приведя основные пункты программы националистов и, похоже, испытывая к ней симпатию, вопрошал: «Что же в ней буржуазного?»
Буржуазного, конечно, в этой программе мало. Во-первых, потому что крупной украинской буржуазии в 1930-е годы вообще не было, да и предпринимателей украинских в Западной Украине насчитывалось не так много – эту социальную роль в основном играли евреи и поляки. Во-вторых, потому что ОУН была не «буржуазной» (в переводе с коммунистического языка – не «демократической»), а тоталитарной партией, точнее – праворадикальной.
Хотя многие исследователи ОУН это отрицают.
Последний главнокомандующий УПА Василий Кук так отвечал на вопрос о тоталитаризме ОУН:
«ОУН занимал правый фланг [украинских политических партий] только с точки зрения ведения вооруженной борьбы. Все партии в основном были легальными, а УВО-ОУН – подпольной. И поэтому они занимали крайний фланг. Но говорить про фашизм или другой тоталитаризм – неверно. У нас не могло быть фашистской партии, так как фашистская партия – завоевательская, а у нас и государства-то не было. Где уж тут говорить о завоеваниях чужих территорий? Когда говорят про какое-то устройство государства, тогда можно говорить о тоталитаризме. Были разные авторы, и они писали про будущее устройство страны. Но никто из этих авторов не реализовал своих идей, а фантазировать может каждый.
УВО-ОУН – военная организация, и как таковая имела соответствующую структуру, порядок и дисциплину. Ее нельзя назвать тоталитарной организацией и по методам и целям борьбы. Во время Второй мировой войны, когда речь зашла о будущем устройстве государства, национально-освободительное украинское движение выдвинуло лозунг: «Свобода народам, свобода человеку». Каждый народ имеет право на свое независимое государство, и в каждой стране должна быть обеспечена свобода человека – все демократические права. И когда в 1941 г. была попытка восстановить Украинское государство, в правительстве, которое организовала ОУН, были представители других партий. Правительство было коалиционное, в нем были представители не фашистских, а демократических партий.
Тоталитаризма в украинских националистах не было ни грамма» (2).
1. О программе ОУН: Семиряга М.  Предатель? Освободитель? Жертва? // Родина. 1991. № 6–7. С. 92–94; Субтелъный О. Украина: история. К„1994. С. 554–580; Процик С. ОУН в ретроспективі // Здалека про близьке. Львів, 199. С. 14–29; Семиряга М. И.  Коллаборационизм… М., 2000. С. 518–523; Мірчук Я. Нарис історії Організації Українських Націоналістів. Перший том: 1920–1939. За редакцією С. Ленкавського. Мюнхен – Лондон – Нью-Йорк, 1968. Passim.
2. Интервью с Василием Куком // ЛАА.]

По поводу этих «граммов» А.Г. (Гогун) в своей книге иронизировал не раз. Хотя в целом он старался сохранить непредвзятость (и это ему удалось) в отношении предмета исследования.
И на пару мест из этого опуса я ещё сошлюсь… А сама фамилия автора окликается во мне отчего-то Богуном. И не столько реальным историческим персонажем (Иван Б.), сколько тем героем, коего создал в своём сериале Ежи Гофман. «Огнём и мечом» (1999). По Генрику Сенкевичу. Казацкий полковник Юрко Богун. В исполнении ещё не обрюзгшего Александра Домогарова. Герой, скорее отрицательный… Но я почему-то ему сочувствовал. Хотя и его соперник – поручик Ян Скшетуский (Михал Жебровский) – был хорош.
Книга же Гогуна подверглась обструкции в России именно в 2014 г. По причине «неоднозначности» характеристик оуновцев.
Однако, несколько слов и о Василии Куке. Кук – даже не псевдоним (кличка). Не «позывной». Хотя подобными (зычными) пользовались в Движении не только «проводники». У того же Шухевича таких было… Вспомним хотя бы Туча, Дзвiн (Колокол), Тур, Чернецъ (Монах)….
А Кук – таки фамилия.
Василий Степанович, став последним командующим, в отличие от Ребета, с ОУН(б) всё-таки полностью не порывал. Я – об идеологии. И приведенное письмо – не аргумент (как и всё написанное «под колпаком»). Насколько Кук переоценивал личности тех же Бандеры и Шухевича, не знаю… А какая-то переоценка была (судя не только по мемуарам-посвящениям).
Какую-то нотку таким допущениям может придать интервью Георгия Санникова, сотрудника КГБ, «ведшего» Кука и при подготовке задержания, и уже после ареста.

[– А самого Кука как удалось завербовать? На что он «купился»?
– Есть категория людей, которые не вербуются. Они могут оказывать какую-то совпадающую с их интересами помощь, но не более. Кук так и не перешел на нашу сторону. Некоторые считают его агентом КГБ, а на самом деле не было этого. А с воззванием к своим подпольщикам он выступил, потому что понимал: нет смысла бороться дальше, нужно сохранять кадры для будущей Украины. Это был умный, матерый враг. Блестящий конспиратор, поэтому дольше всех главарей продержался.
О том, что Кук захвачен, знали только ЦК Украины и высшее руководство Москвы. Для вида еще долгое время продолжался розыск…
И потом как-то ему говорят, что вот, мол, будет за вами закреплен оперативный работник, который будет вам литературу приносить, с которым вы можете беседовать на любые темы, но не по вашему делу. И он попросил, чтобы это был именно я. Начальство это устроило. Мне было поручено оказывать на него нужное нам идеологическое воздействие.
– Вам это удалось?
– К сожалению, нет. У него была своя идеология – националистическая. Стало также ясно, что мы не привлечем его к сотрудничеству в качестве нашего агента. Но использовать его в нужных нам мероприятиях мы все-таки сумели, потому что это частично совпадало и с его убеждениями. Работать с ним было тяжело, но интересно. Все время надо было быть начеку. Это был в высшей степени опасный противник, обладавший обширными знаниями по таким животрепещущим вопросам, как национальный и земельный. В спорах-беседах использовал не только свои идеологические выкладки, но в нужном месте применял и наши – марксистско-ленинские. И делал это виртуозно.
– А он сам пытался вас на свою сторону склонить?
– А как же! Говорил: вот вы, большевики, пришли к власти, потому что вас города поддержали, а село всегда было нашим, и оно бы никогда за вами не пошло. Для меня сложность состояла в том, что все разговоры наши с ним проходили под слуховым контролем. Но я иногда забывал об этом, увлекался, допускал какие-то ляпы (в том смысле, что соглашался с его позицией). Но как иначе – не «подпевая» ему в чем-то, я бы не смог его расположить к себе.
– Как вы ему «подпевали»?
– Я ему Ленина цитировал. Того Ленина, который говорил, что нельзя обижать украинцев, которые угнетались царским правительством. Который говорил, что захочет Украина уйти – пусть уходит.
– Кук говорил, что в принципе ненавидит русских, что желает им смерти?
– Нет, никогда. И я уверен, что Кук бы не взял тот лозунг, что сейчас используется на Украине благодаря американским политтехнологиям: «жидов и москалей – на ножи и на гиляки». Он был куда умнее сегодняшних киевских правителей.
– А сам Кук боялся смерти?
– Он боялся бесследно исчезнуть. Был уверен, что его расстреляют. На этом настаивал и Хрущев. Но Киеву удалось убедить этого не делать. Иначе бы создали очередного национального героя. А так отсидел свои шесть лет, мы устроили его на работу в архив МВД, чтобы всегда был под контролем. А как же по-другому?
А когда новые украинские власти предложили ему звание Героя Украины, он отказался. Хотя похороны его в Киеве в 2007 году были национальными. Венки от правительства Украины, от министерства безопасности, от МВД… Я, кстати, успел с ним попрощаться: позвонил ему за пару дней до смерти. И знаете, я думаю, что он бы не поддержал то, что сейчас происходит. Он был за полностью независимую Украину, а не ту, которой бы управлял будь то Запад, будь то Восток. Как-то он сказал в период «оранжевого триумфа»: «Не за эту Украину мы сражались».
(7.07.2014)]

Полностью Георгию Захаровичу я бы не доверял, однако…
А о В. Куке можно почитать и такое: «Одиссея Василия Кука» (Дмитрий Веденеев). Вслед кончины. Несколько пафосное, но…
Кстати, есть там и свидетельство, ставящее под сомнение мой скептицизм в отношении действительного «демократизма» ВК.

[Наконец, убеждения В. Кука (о чем подробнее пойдет речь в книге) иначе как социал-демократическими, левоцентристскими назвать сложно. Не случайно он стал одним из инициаторов и творцов обновленной программы ОУН(Б) 1943 года, ставящей задачу построения в независимой Украине демократического и социального государства, с командными высотами экономики в руках государства, мощной системой защиты прав трудящихся, гарантиями прав человека, равенством наций.
«Левизна» В. Кука шла, видимо, не от постулатов марксизма-ленинизма (хотя труды его классиков знал прекрасно – как опытный полемист). Его взгляды на социально-экономические преобразования скорее исходили из глубинных морально-этических ценностей славянской цивилизации, «громадівського» духа предков, стремившихся к идеалам справедливости, от «христианской республики» Запорожья, сострадания к «малым сим», искавшим духовной правды прежде «мамоны». От уважения к трудному, но осознанному выбору миллионов жителей Украины на восток от Збруча, который они подтвердили самоотверженной защитой своего строя и колоссальными жертвами в период войны. С настроениями и ценностями жителей индустриальных регионов и надднепрянского крестьянства Василий Степанович знакомился лично, руководя подпольем ОУН в юго-восточной и центральной Украине.
Конечно, В. Кук вряд ли бы признал очевидный парадокс истории: наиболее полно программные установки ОУН и чаяния участников повстанческого движения воплотил именно их «основной противник»: соборность украинских этнических земель в единых границах, ликвидация бедности и терзавших простой люд региона инфекционных болезней, достижение всеобщей грамотности населения, доступность высшего образования для детей пастухов и плотогонов, да и многое другое.
Уверен, что понимал он и другую очевидную вещь – суверенитет Украины является лишь базовой предпосылкой для движения вперед, реализации конструктивного потенциала народа, обеспечения достойного будущего не только для наследников советской номенклатуры и сумевшего вписаться в «капитализм» криминалитета.]

Если так и было, то взгляды Кука сближаются с «национальным демократизмом» Ребета, и отличие между ними видится по линии «социал-демократия – либерализм».
Оттого – одного арестовали и пытались вербовать (как «попутчика»), а второго – ликвидировали (как носителя «буржуазной идеологии», отрёкшегося от тоталитаризма).
Тому, кто жаждет «припечатать» оуновцев фашизмом (да и нацизмом) по полной программе и, тем самым, пугануть не пуганных, следовало бы обратиться к иному примеру. Не исключаю, что идеологи нынешнего великоросского нацизма, при случае-необходимости на этот источник западают…
Карпатская Сечь. И не столько сама эта историческая единица, сколько работа главы вооружённых сил самопровозглашённого непризнанного государства Карпатская Украина (1939) Михаила Колодзинского (1902-1939) «Українська воєнна доктрина». Уж по страницам этой «доктрины» критикам украинского освобождения есть куда разгуляться-размахнуться! Даже я (пуганый, но под дудку не менее одиозных критиков плясать не собирающийся), при чтении, в некоторых местах уши-таки прижимал.
Мабуть, найпiкантнiше – у третiй частинi (Нацiоналiстичне повстання).
Залишу Українську Мову – настiльки вона виразна!

[Українське націоналістичне повстання зможе тільки тоді вдатися, коли українські маси будуть просякнуті ідеологією ОУН. Треба одначе брати рівно ж в наші плани, що міжнародні воєнні події можуть прискорити вибух повстання на Україні, заки націоналістична ідеологія встигне опанувати до коріння українські маси. Одначе навіть тоді, як міжнародні події приспішать вибух повстання в Україні, то його позитивний вислід залежатиме тільки від виявленої сили українського народу. Тому вислід визвольних змагань українського народу й його незалежність залежать від енергії і сили, які він виявить в часах повстання.

Кожний український націоналіст мусить бути в першій мірі жовніром. Дальшу й головну силу повстання становлять всі українці, які не виступлять проти нас зі зброєю в руках, як приміром комуністи. Рівно ж поміч національних меншин, як татар, німців чи болгар треба прийняти за винятком жидів. Українська маса не може лишатися нейтральною в часі повстання. До повстання треба втягнути цілий український народ, а націоналісти мають провадити й надавати націоналістичну форму повстання.

Треба мати на увазі, що в українській націоналістичній революції вирішальним чинником буде національна ненависть і в т такому випадку жодна соціально ворожа верства не буде мати до неї вступу. Що на всіх українських землях зазублювався тісно гніт національний із соціальним, то це тільки додасть сили нашому повстанню і зробить наші бойові кличі яснішими й сильнішими удари. Всяке повстання мало й буде мати тим більші вигляди на успіх, чим більшу територію воно охопить. Повстання не можна сконцентрувати в часі і просторі як регулярну армію до великих і рішаючих ударів. Повстання діє на великому просторі подібно як процес випаровування, а тим самим розпорошує ворога на просторі. Чим більша територія охоплена повстанням, тим слабший ворог.

…здобуття і оборона малих міст дає змогу кристалізації повстання. Із пливкого стану починають витворюватися точки оборони, як це бачимо в Іспанії. Якщо українські повстанці здобудуться на такі оборони як Алькасар (1) в Іспанії, то перемога буде по їх стороні. Але найбільша користь із зайняття і оборони малих міст є ця, що повстанська влада буде мати змогу зорганізувати більше бойових відділів, які в початках будуть мати вигляд напіврегулярних, а з бігом часу, по певній бойовій тактиці приберуть вигляд і форму регулярного війська. Це будуть вже перші відділи революційної, націоналістичної армії. Важливою в початках повстання є взаємна допомога, яку мусить дати село селу, колгосп колгоспові, а повіт повітові.

1. Алькасар – традиційна назва середньовічних фортець в Іспанії. В творі згадано події, що увійшли в історію під назвою «Облога Алькасару» в Толедо під час громадянської війни в Іспанії. У липні-вересні 1936 р. прихильники Франсіско Франко чисельністю близько тисячі осіб утримували оборону толедського замку, чекаючи на підтримку. Героїзм та стійкість оборонців Алькасару надали морально-психологічної переваги франкістам у військовому конфлікті.

Кожне повстання є жорстоке й криваве, а тим більше буде таким наше націоналістичне. Не можна потішати себе легкою перемогою, особливо українське село потерпить багато в повстанем ні. В часах повстання не буде пощади для колгоспу чи села, хоч би воно було навіть невинне. Українське село мусить прийняти боротьбу з ворогом, бо воно має тільки дві можливості. Коли не буде ставити ворогові спротиву під час загального повстання, то ворог без страт спалить його, а людей здесяткує або вивішає. Коли ж село буде боронитися, то або оборонить себе, або ворог здобуде його й знищить. В обох випадках користь буде по стороні ОУН. Масу є тяжко пхнути до спротиву, але як вона вже відбудеться, то тоді є страшна. В нас мусить бути законом, що жодне українське село не може без спротиву здаватися ворогові й добровільно класти голову під ніж. Це викликало би упадок духа довколишнього населення, а ворога тільки розізлило би. Тому є важливим вже під час вибуху повстання зв'язати масу з самим повстанням, щоби вона була примушена ставити пізніше опір ворогові. Одним словом, масу треба загнати в сліпу вулицю під час повстання, де вона мала би до вибору перемогу або смерть у боротьбі. Може декому буде виглядати задрастичне таке формулювання, одначе тим не менше це таки буде есенцією нашої воєнної доктрини під час повстання. Великий і здоровий народ мусить вибороти собі волю, або згинути по-геройськи в боротьбі.

В повстанні висуваються на перше місце жорстокість і ненависть. Не ходить мені доказувати, що жорстокість є нерозлучиме явищем повстання чи революції, бо події в Україні за часів минулої визвольної війни й під час перших років колективізації занадто болюче свідчать, що таке є жорстокість і ненависть. Українські націоналісти мусять використати рівно ж у своїй боротьбі ненависть до ворога й жорстокість. Наші вороги протягом цілої історії поводилися з нами дуже жорстоко.
Ми тільки тоді будемо мати моральну перевагу над ворогом під час повстання, коли виявимо ще більшу жорстокість супроти них. Маса прагне помсти за свої жертви й пониження і не треба докучати їй під час виконування тої помсти заповіддю про любов до ближнього. Зрештою, український народ не виявляв ніколи непотрібної жорстокості й ненависті. Це тільки наші вороги впоїли в нас, що ми жорстокі, покликаючись на події за повстання Хмельницького. Одначе тоді не було так страшно в Україні, бо ж поляки цілий час повстання домагалися щоби шляхта, а з нею і жиди, вернули до своїх маєтків. Супроти ворожого елементу треба виявити таку жорстокість в часі повстання, щоби десяте покоління боялося поглянути в бік України, а не то, щоби мати охоту йти на неї підбоєм.
і ненависть мусить бути однакова щодо історичного ворога, так і до свого, який є проти повстання, або буде старатися переводити в життя якусь іншу ідеологію, або політичну концепцію, ніж націоналістична.
З вибухом повстання треба розв'язати всі політичні партії й усіх підпорядкувати повстанчій націоналістичній владі. Зрештою, саме повстання поділить українську суспільність на наших прихильників, нейтральних і супротивників. Нейтральних треба буде всіма способами втягнути в повстання, супротивників треба буде вважати ворогами й приноровити до них таку кару, як до ворогів.
Побіч жорстокості й ненависті повстання відзначається тим, що має нахил руйнувати все, що носить вороже тавро, або рео презентує ворожу неволю. Маса не розбирає, що треба нищити, а що лишити, що має велику вартість, а що безвартісне, що є пад тріотичним ділом, а що вандальським. Ідея, в ім'я якої готується повстання, виправдує і освячує крайні вандалізми й найбільш гидкі жорстокості.
Гаслом кожного повстання є нищити вороже майно. І тут не може бути винятків чи застережень…

Треба мати все на увазі, що маса інстинктивно прагне знищити все, що в її очах є власністю ворога, або підносить його силу. Я маю на увазі польські двори на ЗУЗ і мотомеханізовані станції, зглядно урядження, в колгоспах і радгоспах на СУЗ. Тут не можна давати поради масі двори и колгоспи палити, а рільниче знаряддя нищити. Маса сама знає, що зберегти.

Треба взяти до уваги, що повстання в Україні буде відбуватися серед особливо страшного знищення. Українське націоналістичне повстання має знищити два ворожі імперіалізми, які мають за собою вікові традиції поневолення України. Ця боротьба мусить скінчитися чиєюсь катастрофою. Або нашою, або московською і польською. Наші вороги будуть тепер подекуди страшніші й давніші. Втрата українських земель викличе в наших ворогів сором і жаль за втраченими українськими землями, як рівно ж пекуче почуття пониження за втраченим історичним міфом. Розпука рятувати те, що було істиною протягом цілих поколінь, піднесе бойову силу ворогів і вони понесуть страшну війну на молоді революційні сили Української держави. В цій боротьбі треба буквально здобувати кожну хату, кожне село чи колгосп і кожну фабрику. Тому треба бути приготованими до цього роду війни. Треба із нашої сторони розбудити в масі всі пристрасті, всю довговічну ненависть до ворогів, тому що вони понижували и поневолювали Україну, видерли нам наше право ав до життя і розбивали наші мрії про наше історичне призначення панувати над Сходом Європи.
Коли уявимо собі яким жорстоким буде наше повстання і з якими ворогами будемо мати справу, то дійсно в інструкціях до нашого повстання немає місця на інструкції про такі марні речі, як охорона дворів польських поміщиків чи тих магазинів, що вибудував московсько-большевицький уряд. Це є примітивні речі, щоби ними клопотатися. Нам ідеться здобути українські землі, хоч би не лишився камінь на камені.]

Всё, что выше (про Жорстокість) – буквально с нескольких страничек (133-145). Там и дальше – дуже мiцно! Але… вистачить.
На посошок – с IV этой части (Знищити живі ворожі сили й перенести війну на ворожі землi). Кому-то именно это (стр.188) покажатеся найбiльш цiнним.

[Повстання ОУН має знищити живі ворожі сили на українських землях. В попередніх відділах було сказано, що до тих сил належить рівно ж побіч регулярної армії, ціле вороже населення і всі ті меншини, що ставляться ворожо до української самостійності. Від зрізничкованості ворогів залежати буде й спосіб їх нищення. Ворог, який виступить проти нас чинно, мусить бути знищений фізично. Решту ворожого населення треба тримати під терором. Не треба соромитися тої методики, бо ми маємо до діла з ворогами хитрими, або грубошкірими. Поляки, москалі та жиди, які чинно будуть нас поборювати, мусять бути знищені. Одначе не треба думати, що знищиться 3,5 млн. жидів чи мільйон поляків. Треба взяти під увагу, що тільки в початках повстання затратить боротьба всякі форми. З бігом часу почнуть організовуватися фронти, а повстання переміниться у війну й жорстокість зменшиться.
Зрештою там, де встановиться наша повстанча влада, мусимо дбати, щоби надати повстанню форми правильної війни й тим самим примусити ворога обходитися з нами як з воєнною стороною. Вороги будуть трактувати від самого початку українських повстанців як бандитів. Так само мусять трактувати ворогів і українські повстанці. Ворогів маємо примусити трактувати нас в боротьбі як жовнірів. Тут є тільки один спосіб, який практикував полковник Богун. Поляк Чарнецький вважав козаків за бунтівників і наказав вбити на палю одного сотника з полку Богуна. Богун навмисно наказав вбити на палі кількох поляків полку королівської ланової піхоти і повідомив Чарнецького, що за кожного козака він накаже вбити на палі кількох поляків.]

Этим с доктриной Михайло Франьовича я прервусь. Тем более, что мелькнул помянутый мною Богун.
А об Алькасаре (так глянувшемся М.К.) и у меня было

«Алькасар не сдаётся!»

Всех убиенных помяни, Россия,
Егда приидеши во царствие Твое.
(И. Савин)
-----------------------------------------------------

Два месяца в Толедо мятежный гарнизон,
Укрывшись в королевском Алькасаре,
Выдерживал осаду. И этот эпизод
Впоследствии достойно описали.
Франкисты восхищались отвагой храбрецов.
Их стойкостью под шквалом артобстрела.
А критики режима швыряли им в лицо
Все факты о жестокости Варело.
История богата на смерти перепляс.
Гражданская война – горнило мести.
Дай, Господи, народу, который в ней погряз,
Воздвигнуть крест един на лобном месте.
(4.08.2015)
PS:
Ещё не видел свет подобного аллюра!
Копыта били дробь.
Трезвонила капель.
Помешанная на крови, слепая пуля-дура
Прозрела,
Поумнела вдруг
И чаще била в цель.

И кто кого – азартней перепляса,
И кто скорее – в этой скачке опоздавших нет,
А ветер дул, с костей сдувая мясо
И радуя прохладою скелет.
(В. Высоцкий. «Пожары»)

[20 июля 1936 года около тысячи сторонников Франко с несколькими сотнями гражданских лиц, включая женщин и детей, заперлись за стенами крепости. Против них использовалась тяжелая артиллерия и авиация, но курсанты военного училища под командованием полковника Москардо в течение 70 суток обороняли Алькасар от республиканцев до подхода сил националистов. В боях погиб сын полковника, а здание было разрушено за исключением южной стены. С этого времени лозунгом националистов стал «Алькасар не сдаётся». Подошедшие соединения генерала Варелы отбросили войска республиканцев, состоявших из анархиств и марксистов, сняли осаду и жестоко расправились с городским населением.
Хосе Энрике Варела Иглесиас (исп. Jos; Enrique Varela Iglesias; 17 апреля 1891, Сан-Фернандо, Кадис – 24 марта 1951, Международная зона Танжер)– испанский военачальник, генерал. После свержения монархии в 1931 году Варела, известный как сторонник монархии (причём симпатизировавший наиболее консервативной части испанских монархистов – «карлистам») был уволен в резерв. Участник Гражданской войны 1936-1939 годов. Завершил войну в чине дивизионного генерала, в 1939 году был назначен министром обороны в первом правительстве франкистской Испании. В 1942 году обострившийся конфликт между различными группами сторонников Франко – фалангистами и «карлистами» – привёл к тому, что фалангистский активист Хуан Домингес бросил 16 августа 1942 года гранату в «карлистов», участвовавших в религиозной церемонии в Бегонье в районе Бильбао, на которой присутствовал и Варела. Вскоре после этого Варела подал в отставку с поста министра в знак протеста против подобных действий фалангистов, тесно связанных с Франко и ориентированных на нацистскую Германию. В результате Франко принял отставку Варелы, но при этом принял ряд мер и против фалангистов – Домингес был расстрелян
После окончания Второй мировой войны Хосе Энрике Варела писал своему знакомому русскому белому эмигранту: «Для меня нет никаких сомнений, что идеалы христианства, заложенные в русском народе его тысячелетней борьбой за веру Христову, восторжествуют над диавольской системой советского чуждого вашей стране строя».
По инициативе Франко был возведён памятник – Долина Павших, посвящённый всем погибшим в гражданскую войну (Valle de los Ca;dos).
Из 72 русских добровольцев (по другим источникам до 180), во франкистской армии было убито 34, девять ранено, причем из них легионер П.Н. Зотов – пять раз, лейтенант К.А. Константино – три раза (с потерей зрения на один глаз), К.К. Гурский – три раза, В.А. Двойченко – два раза.
На параде по случаю победы Франко, состоявшемся в Мадриде, русские эмигранты маршировали как отдельное подразделение, под флагом царской России.
Об участии советских военных и специалистов в этих событиях на стороне республиканцев нам известно несколько больше.]

К Колодзинскому.

Погиб в боевых столкновениях сечевиков с хортистской Венгрией (союзником Германии). В отчаянной попытке отстоять независимость Карпатской Украины. Государства, провозглашённого Августином Волошиным 15 марта 1939 года в Хусте, продержавшегося лишь один день.

[Территория Карпатской Украины до 1918 года входила в Австро-Венгерскую империю. 1 января 1919 года в Хусте, 420 делегатов Всенародного собрания украинцев единогласно постановило присоединить Закарпатье к Украинской Народной Республике. 4 июня 1920 года в соответствии с Трианонским договором Закарпатье вошло в состав Чехословакии как одна из четырёх «земель» под названием Подкарпатская Русь (c 26 октября 1938 года – «автономная земля» Карпатская Украина в составе «второй» Чехословацкой республики).
После того, как в результате Мюнхенского соглашения 1938 года Чехословакия была ликвидирована, на территории автономной Карпатской Украины было провозглашено одноимённое независимое государство. Его президентом стал Августин Волошин. Он сразу же направил телеграмму Адольфу Гитлеру:
От имени правительства Карпатской Украины прошу Вас принять к сведению провозглашение нашей самостоятельности под охраной Немецкого Рейха.
– Премьер-министр доктор Волошин. Хуст.
Официальной реакции Германии не последовало. На повторное обращение правительства Волошина 15 марта консул Германии в Хусте посоветовал ему «не оказывать сопротивления венгерскому вторжению, ибо немецкое правительство в данной ситуации, к сожалению, не может взять Карпатскую Украину под протекторат».
Тем временем венгерское правительство направило руководству Карпатской Украины предложение разоружиться и мирно войти в состав Венгрии. В ответ Волошин объявил, что Карпатская Украина – мирное государство и хочет жить в мире с соседями, но в случае необходимости даст отпор любому агрессору.
Но уже на следующий день после провозглашения независимости, 16 марта Хуст был захвачен венгерской армией. По другим сведениям, венгерские войска вторглись в Закарпатье уже 14 марта, из-за чего правительство Карпатской Украины было вынуждено покинуть территорию государства уже через несколько часов после провозглашения независимости, 16 марта был занят Хуст, а 18 марта Венгрией была оккупирована вся территория Карпатской Украины.
Борцы за независимость Карпатской Украины вели партизанскую войну до середины апреля 1939 года.
В последующем, в результате соглашения между Чехословакией и СССР в 1945 году ранее заявленная территория Карпатской Украины отошла к СССР и стала Закарпатской областью в составе Украинской ССР.]

Чехословакия в это время (30-е годы) была единственным демократическим государством в Центральной и Восточной Европе. В окружении тоталитарных и полутоталитарных держав (с фашистскими или профашистскими режимами). После начала аннексии чехословацкая армия сложила оружие без единого выстрела.
А так происходило братание венгерских и польских войсковцев на новой границе. Через полгода полякам станет не до веселья…
Такая уж была эпоха… Демократы сдавались без боя. Фашисты (или «около того») братались друг с другом. Искали протекции у соседа-нациста. Союзничали, ссорились, собачились… Друг с другом.
Фашизм – «партия» Войны. Не внешней, так внутренней (с гражданами-индивидуалистами, со всеми, кто не согласен с принципом «государство – это я»).
И украинские националисты ничем от других «вояров» не отличались. Просто у них не было государства. А фашист без государства – не фашист. А чтобы государство заполучить… Требовался подвиг! Требовалось безумие. Разбросанному по (как минимум) пяти государствам (Польша, СССР, Венгрия, Румыния, Чехословакия) народу предстояло начать совершенно безнадёжную борьбу. За государство. Чтобы стать нацией.
Зачем?! Да просто – в отклик то ли на Зов Бытия, то ли на вызовы Истории.
Единственным союзником в своём устремлении оуновцы видели лишь нацистскую Германию. И в этом был свой резон (англосаксы и французы были слишком далеко, да и что-то (либерализм) в их «демократизме» претило).
Беда (в каком-то смысле) состояла лишь в том, что нацисткой Германии независимая Украина была совершенно не нужна. Можно предположить, что в штабах Гитлера ознакомились с претензиями бескомпромиссных «доктринёров». Ознакомились, прикинули и определились: От греха – да подальше! Никаких протекций.
Украинцы были обречены на фашизм (или – по меньшей мере – радикальный национализм). Своей историей-судьбой и обстоятельствами (эпохой).
Не в оправдание!
Выбор – победа или смерть в борьбе. Через восстание, переходящее в Войну. О необходимости Войны (большой Войны за обеспечение «жизненного пространства») и говорил Михаил Колодзинский. Потому и «доктрина» его – именно Военная.
ПРОБЛЕМА ВІЙНИ И ВОЄННОЇ ДОКТРИНИ В УКРАЇНІ Й ЄВРОПІ В МИНУЛОМУ – Первая часть Доктрины.
Место и роль Войны в Истории. Необходимое. Первое!
Можно – к Карлу фон Клаузевицу («О войне» – хотя «тотальную войну» сей Карл всё-таки и не проповедовал). Можно – к Карлу Шмитту (а тут – в избытке: хотя бы «Понятие политического» (1932)). От Гоббса (а то – от «Ослинной комедии» Тита Ация Плавта). От Аристотеля…
Антропологический пессимизм. Против природы (человека, а и вообще – Ницше) – не попрёшь. Против такой «природы» – только «свобода». Выбирая (путь к свободе) между Кантом и Марксом, я всегда ставил на Канта. А фашистам симпатизировал лишь украдкой. И, главным образом, в период мировоззренческого кризиса – против Маркса (скорее – против большевизма). Порой – против «американизма». Что было, то было…
Свобода… У националиста – «своебытие». Бытие собой. В своём кругу-ободе. А хоть и в своём «теле». В англ. Body – тело, тулово, орган.
Притулилась душа к телу (притулку-приюту-убежищу). Вот и существо. Тварь-истота. А то и личность.
Бодь… Что-то «монгольское»? От Орды?
В русском и «свобода» изначально шла как свободь-слободь. Слобода (свободное от местных повинностей поселение). Некое «самостояние», самобытие. Мабуть, и от «слабости» (послабления-умаления верховной силы-могущества-власти).
Помню, как о таком (этимологическом) понимании Свободы перекидывались с профессором (тогда – мабуть только будущим) С.В.Голубевым. Профессору подобалось с «ободом» (окружьем, границей), мне – скорее, с «бодью» (телом, существом, бытием).
Украинцы до сих пор отождествляют свободу и волю. А по мне – воля только (что не мало!) стремление. К иному. А свобода – самоопределение. Да той же воли. Её (энергии) субстанциализация. Это, если «плясать» вокруг «лосевского» отношения между сущностью и энергией. В рамках символизма.
Об измерениях свободы опущу (в былые времена «морочил» себя изрядно: целые тетради исписывал!).
А у украинцев – весьма своеобразно. Как и у «великороссов».
А я – таки литвин-беларус. С осьмушкой польского, и четвертинкой смоленского.
А у Колодзинского – гимн Войне. С расистским замесом. К нацизму, между прочим. Однако – герой. В этом ему не откажешь. Как и многим другим оуновцам.
А что – убивцы-террористы… Так цель (Українська Самостійна Соборна Держава) оправдывает средства.

Зродились ми великої години
З пожеж війни і полум'я вогнів.
Плекав нас біль за долю України,
Зростив в нас гнів і лють на ворогів! | (2)

Ми йдемо в бій переможним ходом,
Тверді, міцні, незламні, мов граніт,
Бо плач не дав нікому ще свободи,
Хто борець – той здобуває світ! | (2)

Речитатив:
Україно! Свята Мати Героїв,
Зійди до серця мого!
За Твою славу,
За Твої Святі Ідеї!
Нехай душа моя у тобі відродиться,
Славою твоєю опроміниться!
Страху нехай не знає,
Не знає, що таке вагання!
Скріпи мій дух, загартуй волю,
Щоб сміло йшов я в бій!
Щоб віра моя була гранітною,
Щоб зросла завзяття, міць!
Свята! Могутня! Соборна!
Слава Україні! Героям слава!
Слава нації! Смерть ворогам!
Україна – понад усе!
Україна – понад усе!

Велику суть – для усіх єдину,
Наш гордий клич народові несе!
Вітчизні будь ти вірний без упину,
Нам Україна вище понад все! | (2)

Веде нас в бій Героїв наших слава,
Для нас закон – найвищий то наказ!
Соборна українська є держава –
Одна на вік, від Сяну по Кавказ! | (2)

Марш Нової Армії. Музыка Олега Скрипки. Слова Олега Бабiя.
Добрый (в смысле – гарний) марш. Цiлком за Колодзiнським. Правда, з нацизмом – перебiр. I не слабкий…