Отчаянный шантаж

Глава 9, 10

– Глория в Хэмптоне, – сказал Филип, не сводя глаз с лица Сета. Краем глаза он заметил, как Кэм положил ладонь на плечо-мальчика. – Она попала в полицию за нарушение общественного порядка в нетрезвом виде. При ней нашли наркотики.

Сет побледнел.

– Она в тюрьме? Ее ведь не выпустят?

– Сейчас она в полицейском участке. – «Сколько она там пробудет, другой вопрос», – подумал Филип. – Возможно, ей хватит денег на залог.

– Ты хочешь сказать, что ее отпустят за деньги? – Сет был похож на затравленного зверька. – Несмотря ни на что?

– Я не знаю. Но зато мы точно знаем, где она. Я хочу поговорить с ней.

– Нет. Не езди туда.

– Сет, мы ведь обсуждали это. – Кэм по-прежнему не выпускал худые вздрагивающие плечи мальчика. – Единственный способ избавиться от нее навсегда – разобраться с ней.

– Я к ней не вернусь, – яростно прошептал Сет. – Я никогда к ней не вернусь!

– Конечно, не вернешься. – Этан расстегнул пояс с инструментами, положил его на верстак. – Пока Анна не вернется с работы, посидишь с Грейс. – Он перевел взгляд на Филипа и Кэма. – Мы все поедем в Хэмптон.

– Что, если копы заставят меня вернуться к ней? Что, если они приедут за мной, пока вас не будет и…

– Прекрати, Сет. Ты должен нам доверять. Филип присел на корточки, крепко взял Сета за руки и, глядя в полные слез и ужаса глаза, отцовские глаза на детском лице, впервые не почувствовал ни тени негодования, ни тени сомнений.

– Ты наш, – тихо сказал он. – Ничто и никогда этого не изменит.

Судорожно вздохнув, Сет кивнул. Что он мог сделать? Он мог только надеяться. И бояться.

– Мы поедем в моей машине, – объявил Филип.

– Грейс и Анна его успокоят, – сказал Кэм больше для собственного спокойствия.

– Представляю, что он сейчас чувствует. – Сидящий на заднем сиденье Этан взглянул на спидометр и увидел, что стрелка дрожит у восьмидесяти миль в час. – Страшно, когда ничего не можешь сделать, только трясешься от страха и ждешь.

– Теперь она не сможет вернуть Сета, даже если подаст в суд, – ровным голосом произнес Филип. – Этим арестом она отрезала себе все пути.

– Ей не парень нужен.

Филип покосился на Кэма.

– Да, ей нужны деньги. Из нас она ни цента не выудит, но нам необходимо разобраться во всем. Мы должны положить конец неизвестности.

Она солжет, думал Филип. Он не сомневался, что Глория будет лгать, изворачиваться. Только она жестоко ошибается, если думает, что они подпустят ее к Сету.

"Ты справишься с любыми трудностями», – сказал Рэй.

Не отрывая глаз от дороги, Филип крепче сжал руль. Он справится. Обязательно справится. Чего бы это ни стоило.

Телефонный звонок из полицейского участка Хэмптона ошеломил Сибил. Даже зная, что собой представляет Глория, подобного она не ожидала. Сестра рыдала, умоляла привезти деньги, чтобы внести залог.

"Залог!» – с содроганием подумала Сибил, входя в полицейский участок. Ее мутило, голова раскалывалась. Ошибка! Конечно же, это ошибка. Глория сказала, что это ошибка.

Сибил чуть не послала деньги по телеграфу и до сих пор не очень хорошо понимала, почему бросилась к машине и примчалась сюда. Помочь! Просто она хотела помочь сестре.

– Я приехала внести залог за Глорию Делотер, – сказала Сибил дежурному офицеру, сидевшему за узкой, заваленной бумагами конторкой. – И, если возможно, я хотела бы ее видеть.

– Ваше имя?

– Гриффин. Доктор Сибил Гриффин. Я ее сестра. Я внесу залог, но я… я бы хотела с ней увидеться.

– У вас есть какой-нибудь документ, удостоверяющий личность?

– Да, конечно.

Полицейский терпеливо ждал, пока Сибил рылась в сумочке, искала бумажник. Видимо, от его взгляда не укрылись ни ее дрожащие руки, ни капельки пота на лбу.

– Присядьте, – предложил офицер, вставая и удаляясь в соседнее помещение.

От волнения Сибил не могла усидеть на месте, и ей ужасно хотелось пить. Она обошла маленькую приемную, уставленную пластмассовыми бежевыми стульями, нашла питьевой фонтанчик, однако вода не утолила жажду, не облегчила свинцовую тяжесть в животе.

О боже! Неужели ее родная сестра в тюрьме? Неужели им придется встретиться в тюремной камере?

Все происходящее казалось Сибил кошмаром, но, несмотря на это, мозг работал четко. Как Глория узнала, где найти ее? Что Глория делала так близко к Сент-Кристоферу? Почему ее обвинили в хранении наркотиков?

Сибил решила не спешить с выводами, пока не получит ответы на эти вопросы.

– Доктор Гриффин.

Сибил вздрогнула, обернулась и уставилась на офицера широко раскрытыми испуганными глазами.

– Да. Я могу ее увидеть?

– Вы должны оставить вашу сумочку здесь. Я дам вам квитанцию.

– Хорошо.

Сибил отдала сумочку, расписалась в потрепанном журнале, взяла квитанцию.

– Сюда, пожалуйста.

Офицер показал на боковую дверь, открыл ее, провел Сибил в узкий коридор. Слева оказалась маленькая комнатка со столом в центре и парой стульев. Один стул был занят. Правое запястье сидевшей женщины было приковано к столу наручником.

В первое мгновение Сибил решила, что произошла ошибка. Это – не ее сестра. Эта женщина слишком стара и отталкивающе выглядит. Острые плечи, похожие на крылья исхудавшей птицы. Груди с торчащими сосками, нагло распирающие чересчур тесный свитер. Туго завитые соломенного цвета волосы, темные у корней. Глубокие морщины вокруг рта и расчетливый блеск в глазах… При виде Сибил глаза женщины налились слезами, губы задрожали.

– Сиб, – женщина умоляюще протянула свободную руку, – слава богу, ты приехала.

– Глория. – Сибил быстро приблизилась, обхватила ладонями дрожащие пальцы сестры. – Что случилось?

– Я не знаю… Я ничего не понимаю. Мне так страшно… – Глория уронила голову на стол и громко разрыдалась.

Сибил опустилась на стул, обняла сестру и оглянулась на полицейского.

– Вы не могли бы оставить нас наедине? Пожалуйста.

Офицер взглянул на Глорию. Если его и удивила перемена, происшедшая с женщиной, которую притащили сюда несколько часов назад визжащей и изрыгающей проклятья, лицо его ничего не отразило.

– Я побуду в коридоре.

Он вышел и закрыл за собой дверь.

На угловом столике стоял графин с водой. Сибил наполнила маленький бумажный стаканчик и вложила его в руки Глории.

– Сиб, ты внесла залог? Почему мы не уходим? Я не хочу оставаться здесь.

– Не волнуйся, я обо всем позабочусь. Расскажи мне, что произошло.

– Я же сказала: не знаю. Я болтала с одним парнем. Мне было так одиноко. – Глория шмыгнула носом, взяла протянутую Сибил салфетку. – Мы просто разговаривали. Собирались пойти пообедать, когда явились копы. Парень сбежал, а меня схватили. Все случилось так быстро. – Она закрыла лицо руками. – Копы нашли наркотики в моей сумочке. Должно быть, он их туда сунул…

– Ладно. Я уверена, мы все уладим. – Сибил очень хотелось поверить сестре, и она ненавидела себя за то, что поверить не могла. – Как его звали?

– Джон. Джон Барлоу. Он казался таким милым, таким чутким, а я была расстроена, подавлена. Из-за Сета. – Глория опустила руки и устремила на Сибил горестный взгляд. – Я ужасно скучаю по моему маленькому мальчику.

– Значит, ты направлялась в Сент-Кристофер? – уточнила Сибил.

Глория потупилась.

– Я думала… я так хотела хоть краешком глаза увидеть его.

– Это посоветовал адвокат?

– Адво…о…. – Запинка была очень короткой, но Сибил насторожилась. – Нет. Адвокаты ничего не понимают. Они просто требуют деньги.

– Как фамилия твоего адвоката? – поинтересовалась Сибил. – Я ему позвоню. Он поможет все уладить.

– Он не из этих мест. Послушай, Сибил. Я очень хочу отсюда выбраться. Ты не представляешь, как здесь страшно. Видела того копа? – Она кивнула на закрытую дверь. – Он приставал ко мне.

Сибил снова затошнило.

– О чем ты говоришь?

– Ты знаешь, о чем. – Во вкрадчивом голосе проскользнули первые нотки раздражения. – Он меня облапал и сказал, что попозже вернется. Он хочет меня изнасиловать.

Сибил закрыла глаза, надавила на веки пальцами. Еще будучи девчонкой, Глория обвинила в сексуальных домогательствах больше дюжины подростков и мужчин, включая школьного преподавателя и директора школы. Включая отца!

– Глория, перестань. Я же сказала, что помогу тебе.

– Говорю тебе, этот ублюдок всю меня облапал. Как только меня выпустят, я подам на него в суд! – Глория скомкала бумажный стаканчик и отшвырнула его. – Плевать я хотела, веришь ты мне или нет. Я знаю то, что знаю.

– Хорошо, давай разберемся в ситуации. Откуда ты узнала, как найти меня?

– Что? – Бешеный гнев затуманивал мозги, и Глория позабыла свою роль. – О чем ты?

– Я не сообщала тебе, куда еду, – напомнила Сибил. – Я сказала, что свяжусь с тобой. Как ты узнала, что я в гостинице Сент-Кристофера?

Совершенную ошибку Глория осознала почти сразу после проклятого звонка, но она была пьяна, взбешена, и ей нечем было оплатить залог. Вообще-то деньги у нее еще оставались, но, надежно спрятанные, они дожидались пополнения от Куинов.

Глория не думала о последствиях, когда звонила Сибил, но потом у нее появилось достаточно времени на размышления. Чтобы облапошить сестрицу, надо просто давить на чувство вины и ответственности, и она улыбнулась сквозь слезы.

– Я же знаю тебя и не сомневалась, что ты поможешь мне вернуть Сета. Я сначала позвонила в твою квартиру в Нью-Йорк. – Глория действительно звонила туда, только больше недели назад. – Мне ответила служба секретарей-телефонисток. Я объяснила, что я – твоя сестра и у меня срочное дело. Они дали мне номер телефона отеля.

– Понимаю. – «Правдоподобно, даже логично», – решила Сибил. – Я внесу залог, но с некоторыми условиями.

Глория подавила смешок.

– О да! Знакомые слова.

– Мне необходимо имя твоего адвоката. Я хочу с ним связаться, хочу, чтобы он детально обрисовал мне ситуацию с Сетом. И я хочу серьезно поговорить с тобой. Мы пообедаем, и ты расскажешь мне все о Куинах. Объяснишь, почему они утверждают, будто ты получила от Рэймонда Куина деньги за Сета.

– Ублюдки лгут!

– Я познакомилась с ними и с их женами, – спокойно сказала Сибил. – Я общалась с Сетом. Мне очень трудно соотнести твои слова с тем, что я видела.

– Невозможно все разложить по полочкам. Господи, ну ты точно как старик. – Глория попыталась вскочить и взвыла, когда наручники дернули ее обратно. – Два выдающихся доктора Гриффин.
– Это не имеет никакого отношения к моему отцу и, как я подозреваю, тесно связано с твоим.

– Да пошел он к черту, – злобно ухмыльнулась Глория. – И ты тоже. Идеальная дочь, идеальная студентка, идеальный траханный робот. Просто заплати этот траханный залог. Я отдам. У меня есть деньги. Я верну своего ребенка и без твоей помощи, дражайшая сестрица. Если ты веришь на слово банде незнакомцев, а не своей плоти и крови, вали отсюда. Ты всегда меня ненавидела.

– Я никогда не ненавидела тебя, Глория. Никогда. – Правда, Сибил уже начинала бояться, что легко могла бы ее возненавидеть. – И я никому не верю на слово. Я просто пытаюсь понять…

Глория отвернулась, чтобы Сибил не заметила ее торжествующей улыбки. В конце концов она нашла нужную кнопку.

– Мне необходимо выбраться отсюда. Мне необходимо оправдаться. – Ее голос задрожал и прервался, что ей удалось без особого труда. – Я больше не могу говорить. Я так устала.

– Я сейчас оформлю бумаги, – пообещала Сибил. – Уверена, это не займет много времени.

Когда Сибил поднялась, Глория схватила ее руку, прижала ладонью к своей щеке.

– Прости. Прости за все мерзости, что я наговорила. Я не хотела. Я просто расстроена, сбита с толку. Я чувствую себя такой одинокой.

– Ничего, успокойся.

Сибил высвободила руку и вышла, еле передвигая непослушные ноги.

Пока оформляли освобождение под залог, Сибил выпила две таблетки аспирина и парочку антацидов.

Физически Глория очень изменилась, думала она. Удивительно красивая когда-то девушка огрубела, преждевременно постарела, но эмоционально осталась тем же злобным капризным ребенком, находившим радость в разрушении их семьи. Если часть проблемы – в злоупотреблении наркотиками, необходимо заставить Глорию согласиться на лечение в больнице. Безусловно, женщина, с которой она только что разговаривала, не в состоянии заботиться о маленьком мальчике. Значит, нужно решить, что лучше для Сета, пока Глория не вернется на путь истинный.

И необходимо проконсультироваться с адвокатом. Завтра с утра она найдет адвоката и обсудит с ним права Глории и благополучие Сета. И придется встретиться с Куинами в открытую.

От последней мысли Сибил стало совсем плохо. Противостояние – со взаимными обвинениями и неприязнью, даже ненавистью – неизбежно, значит, неизбежна и душевная боль… Но она подготовится. Она все продумает, сформулирует свои вопросы и требования и, самое главное, сохранит самообладание и объективность…

– Что ты здесь делаешь, Сибил? Неожиданно раздавшийся рядом мужской голос заставил ее вздрогнуть.

– Я… – Не паника охватила ее, а смущение. И стыд. – У меня дело.

– Неужели? – Филип подошел к ней, его братья остались на месте. Он видел ответ на ее смертельно побледневшем, испуганном лице, в ее виноватом взгляде. – И какое же это дело?… Кем вам приходится Глория Делотер, доктор Гриффин?

Сибил сумела взять себя в руки, и когда отвечала, то смотрела ему в глаза, голос ее не дрожал.

– Она моя сестра.

Фил сунул в карманы сжавшиеся в кулаки руки, поскольку в охватившей его ярости мог бы ударить ее, а это было бы непростительно.

– Как интересно! Стерва. – Он сказал это тихо и ровно, но Сибил пошатнулась, словно от удара. – Ты использовала меня, чтобы подобраться к Сету.

Сибил потеряла дар речи и лишь замотала головой. Господи, он прав. Она использовала его, использовала их всех.

– Я хотела только увидеть его. Он – сын моей сестры. Я хотела удостовериться, что о нем хорошо заботятся.

– Тогда где ты была последние десять лет, черт побери?

Сибил открыла было рот, но не успела ни оправдаться, ни объясниться, так как вывели Глорию.

– Давай-ка поскорее выметаться отсюда. Купишь мне выпить, Сиб? – Глория закинула на плечо ремешок ярко-красной сумочки и призывно улыбнулась Филипу. – Привет, красавчик. Может, составишь компанию? – Она выставила тощее бедро, уперлась в него кулаком и улыбнулась двум молчаливым спутникам Филипа. – Как дела, парни?

В других обстоятельствах контраст между сестрами мог бы показаться комичным. Сибил, бледная и внешне спокойная, в великолепно сшитом сером брючном костюме и белой шелковой блузке, с гладко зачесанными волосами и легкой помадой на губах излучала элегантность. Глория, затянутая в черные джинсы и тесную футболку – сплошные выпирающие кости и слишком пышные груди, – успела накраситься: губы точно под цвет сумочки, сильно подведенные глаза.

Филип мгновенно ее раскусил: стареющая шлюха в погоне за деньгами и удовольствием.

Глория выудила из сумочки мятую пачку, достала сигарету, помахала ею.

– Не найдется огонька, крутой парень?

– Глория, это Филип Куин. – Каждое слово давалось Сибил с большим трудом. – Его братья: Кэмерон и Этан.

– Ну, ну, ну. – Улыбка Глории стала злобной и омерзительной. – Шаловливая троица Рэя Куина. Какого черта вам тут надо?

– Нам нужны ответы, – процедил Филип. – Выйдем.

– Мне нечего вам сказать. Одно движение, которое мне не понравится, и я начну визжать. – Глория подчеркнула свои слова взмахом незажженной сигареты. – Здесь полно копов. Посмотрим, как вам понравится отдых за решеткой.

– Глория. – Сибил положила ладонь на плечо сестры. – Единственный способ все уладить – поговорить спокойно.

– Не похоже, что они хотят поговорить спокойно. Они хотят меня уничтожить. – Глория ловко сменила тактику: обняла Сибил и прижалась к ней. – Я боюсь их. Сибил, миленькая, пожалуйста, помоги мне.

– Глория, я пытаюсь помочь. Никто тебя не обидит. Мы найдем место, где можно посидеть и все обсудить. Я буду рядом с тобой.

– Мне плохо. – Глория отшатнулась от Сибил, обхватила руками живот и бросилась в туалет.

– Отличный спектакль, – прокомментировал Филип.

– Глория расстроена и не может говорить с вами сегодня, – заступилась за сестру Сибил.

– Поверить не могу, что ты на это купилась, – насмешливо возразил Филип. – Или ты невероятно легковерна, или считаешь таковым меня.

– Она полдня провела в участке, – огрызнулась Сибил. – Любой бы расстроился. Вполне можно обсудить все завтра. Если уж вы ждали так долго, то за один день ничего не случится.

– Мы все собрались, – вмешался Кэм, – и разделаемся со всем сейчас. Вы сходите за ней и выведете ее или мне это сделать?

– Так вот в чем состоит ваш план? Запугать ее и меня?

– Вы же не хотите услышать, как я собираюсь разрешить эту проблему, доктор Гриффин? – Кэм смахнул с плеча руку Этана, попытавшегося его успокоить. – После всего, что она творила с Сетом, мы не смогли бы придумать ей достойного наказания.

Сибил покосилась на офицера за конторкой.– Вряд ли кто-то из нас хочет устроить сцену в полицейском участке.

– Прекрасно. – Филип взял ее за руку. – Выйдем и устроим сцену на улице.

Сибил не уступила, отчасти из страха, отчасти из здравого смысла.

– Мы встретимся завтра в любое удобное для вас время. Я отвезу ее в свой отель – Не смей привозить ее в Сент-Крис. Сибил поморщилась, только сейчас почувствовав крепкую хватку Филипа.

– Ладно. Что вы предлагаете?

– Я скажу вам, что я предлагаю, – начал Кэм, но Филип поднял руку.

– Принцесс-Анн. Ты привезешь ее к Анне в офис социальной службы. В девять утра. Все будет официально и по закону.

– Хорошо, – кивнула Сибил. – На это условие я могу согласиться. Я привезу ее. Даю слово.

– Сибил, я бы не дал за твое слово и двух центов, но, если ты ее не привезешь, мы сами ее найдем.

И если хоть одна из вас попытается приблизиться к Сету ближе, чем на милю, вы обе окажетесь в тюрьме. Филип отпустил ее руку, развернулся и отошел.

– Мы приедем ровно в девять. Подавив желание растереть ноющую руку, Сибил отправилась в туалет за сестрой.

– Фил, почему ты согласился на это, черт побери? – спросил Кэм. – Мы ведь уже держали ее в руках.

– Мы больше вытянем из нее завтра.

– Чушь собачья!

– Филип прав. – Несмотря на острое разочарование, Этан смирился с нарушением их планов. – Проведем встречу в официальной обстановке. Хладнокровно. Так будет лучше для Сета.

– Зачем? Чтобы его сука-мать и лживая тетушка успели подготовиться? Господи, когда я думаю, что Сибил целый час провела с Сетом, мне хочется…

– Это уже в прошлом, – оборвал Филип, влезая в джип и хлопая дверцей. – Он в порядке. Мы в порядке. И нас пятеро. Им не добраться до Сета.

– Сет не узнал свою тетю, – задумчиво произнес Этан. – Странно, не правда ли? Он не знал, кто такая Сибил.

– Как и я, – пробормотал Филип, заводя двигатель. – Но теперь я знаю.

Главное сейчас – накормить Глорию, успокоить и расспросить, решила Сибил, паркуя машину перед маленьким итальянским ресторанчиком в паре кварталов от полицейского участка.

– Я – сплошной комок нервов. – Глория жадно затянулась сигаретой. – Мерзкие ублюдки так на меня набросились! Ты представляешь, что бы они сделали, если б я была одна?

Сибил только вздохнула, входя в ресторан.

– Тебе необходимо поесть.

– Конечно. – Глория презрительно фыркнула, окинув взглядом полосатые скатерти, яркую итальянскую керамику, толстые свечи. – Я бы предпочла бифштекс с кровью чертовым макаронам.

– Пожалуйста, потише. – Подавив раздражение, Сибил взяла Глорию за руку и заказала столик на двоих.

– Для курящих, – добавила Глория, прикуривая еще одну сигарету. Их провели в шумную часть зала возле бара. – Джин с тоником. Двойной. Сибил потерла виски.

– Минеральную воду, пожалуйста.

– Расслабься, – предложила Глория, когда официантка отошла. – Тебе не помешает стаканчик чего-нибудь крепкого.

– Я за рулем, да и не хочу спиртного. – Сибил отпрянула от струи дыма, которую Глория выдула ей прямо в лицо. – Нам надо поговорить. Серьезно поговорить.

– Можешь потерпеть, пока я промочу глотку? – поморщилась Глория.

Глория курила, нетерпеливо барабаня пальцами по столу в ожидании выпивки, и разглядывала мужчин у стойки бара, раздумывая о том, кого бы из них подцепила, если бы рядом не было смертельно занудливой сестры.

Господи! Сибил всегда была занудой, вторую такую найти трудно. Однако она бывала полезной. Если вести себя с ней по-умному, выдавить несколько слезинок, то всегда можно достичь цели. И еще Сибил – отличное оружие в борьбе с Куинами. Знаменитая, уважаемая доктор Гриффин, черт бы ее побрал!

– Глория, ты даже не спросила о Сете? – нарушила затянувшуюся паузу Сибил.

– А что спрашивать? – не подумав, брякнула Глория.

– Я несколько раз разговаривала с ним. Я видела, как он живет, где учится. Я познакомилась с его друзьями.

Глория быстренько подстроилась под настроение сестры, выдавила дрожащую улыбку.

– Как он? Он спрашивал обо мне?

– Он здоров, весел. И так вырос с тех пор, как я его видела.

"Жрал, как боров, – подумала Глория, – и, не успеешь оглянуться, уже вырастал из одежды и башмаков. Как будто я печатаю деньги».

– Он не узнал меня.

– Неужели? – Глория схватила стакан, едва его поставили на стол. – Ты ему ничего не сказала?

– Не сказала. – Сибил подняла глаза на официантку. – Мы закажем через несколько минут.

– Итак, ты крутилась там инкогнито. – Глория хрипло рассмеялась. – Ты меня удивляешь, Сиб.

– Я хотела понаблюдать со стороны, прежде чем что-то предпринимать.

Глория презрительно фыркнула.

– Ну, наконец-то. Слышу прежнюю Сибил. Господи, ты не меняешься. «Понаблюдать со стороны, прежде чем что-то предпринимать», – передразнила Глория. – Что тут наблюдать? Дело ясное. Мой ребенок у этих поганых ублюдков. Они угрожали мне, и один бог знает, что они вытворяют с ним. Мне нужны деньги, чтобы вернуть его. – Я посылала тебе деньги на адвоката, – напомнила Сибил.

Кубики льда стукнули о зубы Глории… Пять тысяч баксов подоспели вовремя. Откуда ей было знать, что деньги Рэя так быстро проскользнут сквозь пальцы? У нее столько расходов, не так ли? Она имела право повеселиться. Черт, надо было потребовать в два раза больше. Ну, она выудит денежки из поганых ублюдков, которых Рэй вырастил.

– Глория, ты слышишь меня? Ты получила деньги, которые я послала на адвоката? Глория залпом осушила стакан.

– Да. Ну, ты же знаешь. Адвокаты тянут деньги, пока не оберут до нитки. Эй! – Она подозвала официантку. – Повторите.

– Если ты будешь столько пить и не будешь есть, тебе снова станет плохо.

Черта с два! Глория не собиралась снова запихивать пальцы в глотку. Одного раза более чем достаточно.

– Эй, у них есть бифштекс по-флорентийски! – воскликнула она, раскрывая меню. – Это меня устроит. Помнишь то лето, когда старик повез нас в Италию? Горячие парни на мотоциклах. Боже милостивый, я здорово повеселилась. Как звали того парня? Карло? Лео? Не помню. Я украдкой провела его в спальню, а ты постеснялась наблюдать за нами и ночевала в гостиной. Мы здорово покувыркались.

Трахались полночи.

Глория выхватила из рук официантки вторую порцию джина и подняла стакан:

– Благослови бог итальянцев.

– Лингвини и зеленый салат, – заказала Сибил.

– А мне бифштекс с кровью. Без салата. Я не кролик. – Не глядя на официантку, Глория протянула ей меню. – Да, Сиб, давно мы не виделись.

Сколько лет прошло? Четыре? Пять?

– Шесть. Чуть больше шести лет тому назад я вернулась домой и не нашла ни тебя, ни Сета, ни своих самых ценных вещей.Сколько лет прошло? Четыре? Пять?

– Шесть. Чуть больше шести лет тому назад я вернулась домой и не нашла ни тебя, ни Сета, ни своих самых ценных вещей.

– Да, извини. Но ты же понимаешь, как тяжело одной растить ребенка. Денег всегда не хватает.

– Ты ничего не рассказывала мне о его отце.

– А что рассказывать? – пожала плечами Глория. – Дело прошлое.

– Хорошо. Поговорим о делах нынешних. Я должна знать, что случилось. Мне необходимо понять ситуацию, чтобы помочь тебе и знать, как провести завтрашнюю встречу с Куинами.

Глория грохнула полупустым стаканом по столу.

– Какую встречу?

– Завтра утром мы едем в социальную службу, чтобы обсудить наши проблемы и попытаться найти какое-то решение.

– Никуда я не поеду! Они просто хотят избавиться от меня.

– Потише, – резко приказала Сибил. – И выслушай меня. Если ты хочешь оправдаться, если хочешь вернуть сына, все надо делать спокойно и официально. Глория, тебе необходима помощь, и я готова помочь, но в таком состоянии ты не можешь заботиться о Сете.

– Ты на чьей стороне?

– На его, – вырвалось у Сибил прежде, чем она осознала, что это истинная правда. – Я на стороне Сета и надеюсь, что мы с тобой в одной команде. И еще нам надо обсудить то, что произошло сегодня.

– Я уже сказала: меня подставили, – буркнула Глория.

– Пусть так, но проблема остается. В судах по опеке не сочувствуют женщинам, обвиненным в хранении наркотиков.

– Ну, приехали! Тебе осталось только выступить в суде и под присягой рассказать, какое я ничтожество! Все равно ты так думаешь и думала всегда.

– Пожалуйста, прекрати. – Понизив голос до шепота, Сибил перегнулась через стол. – Я делаю все, что могу. Если тебе нужна моя помощь, ты должна сотрудничать. Ты должна что-то дать взамен.

– Ты никогда ничего не делала бесплатно, – в Глории снова закипала злоба.

– Мы говорим не обо мне. Я оплачу адвоката, я поговорю с чиновниками социальной службы, я заставлю Куинов прислушаться к твоим требованиям и не нарушать твои права. А ты должна согласиться на реабилитационный курс.

– На что?

– Ты слишком много пьешь.

Глория демонстративно глотнула джина.

– У меня был тяжелый день.

– При тебе нашли наркотики, – напомнила Сибил.

– Не мои.

– Я это уже слышала. Ты пройдешь курс лечения в больнице. Я это устрою и оплачу. Я помогу тебе найти работу, жилье.

Глория опрокинула в глотку остатки джина.

– Лечение, черт побери! Ты считаешь, будто так можно решить все проблемы?

– Таковы мои условия, – твердо сказала Сибил.

– Итак, ты командуешь парадом. Ну что ж, все правильно. Закажи мне еще стаканчик, а я схожу в туалет.

Глория подхватила сумочку и удалилась. Сибил откинулась на спинку стула, закрыла глаза. Она не станет заказывать еще одну порцию: у Глории и так уже заплетается язык. Значит, предстоит новое сражение.

Аспирин не помог. Боль стучала в висках в тошнотворном ритме. Голову словно стянули железным обручем. Растянуться бы на мягкой кровати в темной комнате и забыть обо всем…

Сибил вспомнила полные презрения глаза Филипа, и ей стало еще хуже. Может, она это заслужила… только сейчас она не могла думать ясно, лишь испытывала горечь и стыд. И еще злилась на себя за то, что так близко к сердцу принимает мнение Филипа о ней. Она знает его всего несколько дней.

Несколько приятных часов, проведенных вместе. Так все предполагалось. Как же оказались задетыми чувства? Еще можно объяснить желание, которое он разжигал в ней долгими умелыми поцелуями, но что кривить душой? Ее отношение к нему переросло физическое влечение.

И вот она, никогда не считавшая себя ни слишком сексуальной, ни слишком эмоциональной, страдает из-за того, что почти незнакомый мужчина, образно говоря, захлопнул дверь перед ее носом.

Ничего не поделаешь, напомнила себе Сибил. Учитывая сложившиеся обстоятельства, никакие отношения, кроме официальных, между ней и Филипом Куином невозможны. Если им и придется общаться, то только ради ребенка. Они оба взрослые, воспитанные и – дай бог – здравомыслящие люди. Они справятся. Ради Сета.

Сибил открыла глаза и встретила сочувственный взгляд официантки.

– Принести вам еще что-нибудь? – Официантка поставила на стол салат. – Может, еще воды?

– Нет, все в порядке. Благодарю вас. Это можете унести, – указала Сибил на пустой стакан Глории.

Желудок взбунтовался при виде еды, но Сибил приказала себе взяться за вилку. Минут пять она ковыряла салат и посматривала в дальний конец ресторана, где скрылась Глория. Сестра не появлялась.

"Видимо, ей опять стало плохо, – устало подумала Сибил. – Опять придется держать ее голову, слушать ее хныканье, убирать за ней». Сражаясь со своим возмущением и стыдясь его, Сибил встала и направилась к дамской комнате.

– Глория! Как ты? – У раковины никого не было. Никто не отозвался из кабинок. Смирившись со своей участью, Сибил начала одну за другой приоткрывать дверцы. – Глория?

В последней кабинке на крышке унитаза лежал ее собственный бумажник. Сибил схватила его, просмотрела содержимое. Удостоверение личности и кредитные карточки были на месте.

Исчезли деньги, как и ее сестра.

Глава 10

Словно продираясь сквозь густой туман, Сибил открыла дверь гостиничного номера. Мысли путались из-за нестерпимой головной боли, тело отказывалось подчиняться. Только бы добраться до спасительного лекарства и заснуть. Тогда она справится с завтрашними проблемами и со жгучим чувством стыда.

Придется противостоять Куинам в одиночку. Они решат, что она помогла Глории сбежать. И разве можно винить их за это? Она уже лгунья и шпионка в их глазах, в глазах Сета и, надо признать, в своих собственных.

Сибил медленно повернула задвижку и прислонилась спиной к двери, надеясь, что через пару минут ноги начнут слушаться. Затем включила свет и, прижав ладонь ко рту, подавила испуганный вопль.

– Ты была права насчет вида, – сказал стоявший у балконной двери Филип. – Очень эффектный.

Сибил опустила руку, попыталась собраться с мыслями. Он снял пиджак и галстук, но в остальным выглядел так же, как в полицейском участке. Элегантным и до предела злым.

– Как ты вошел?

Филип холодно улыбнулся. Глаза, такие теплые прежде, стали ледяными, как зимнее солнце.

– Сибил, ты меня разочаровываешь. Ты же провела исследование объекта и должна знать, что в юности я увлекался кражами со взломом.

Сибил все прижималась к двери, боясь, что без опоры упадет.

– Ты был вором?

– Среди всего прочего. Ну, достаточно обо мне. – Филип подошел к дивану и присел на подлокотник, словно близкий друг, явившийся поболтать. – Ты меня восхищаешь. Твои заметки почище любых признаний.
– Ты читал мои заметки? – Сибил взглянула на открытый компьютер. Зародившаяся ярость шевельнулась в ней, однако не смогла прорваться сквозь адскую боль, колючками впившуюся в голову. – Ты не имел права являться сюда без приглашения, открывать мой компьютер, читать мои заметки.

Филип поднялся, прошел к мини-бару, достал бутылку пива. Откуда такое хладнокровие? Что же она за женщина, черт побери? Однако вслух он задал другие вопросы:

– Ты все это спланировала заранее, не так ли? Когда ты появилась у нашей верфи, все уже было расписано по пунктам? Ты лгала мне. Ты использовала меня, так что не говори о моих правах. Кем ты считала себя? Тайным агентом в тылу врага? – Распаленный собственными словами, Филип с размаху грохнул бутылкой по столу, однако Сибил показалось, что удар пришелся по ее несчастной голове. – Ты шпионила за нами и передавала информацию Глории. Ты даже готова была пойти на жертву, не так ли? Ты бы ради этого переспала со мной?

– Нет. – Сибил прижала ладонь ко лбу, с трудом превозмогая охватившую ее слабость. Еще немного, и она соскользнет на пол, свернется калачиком… – Я и подумать не могла…

– Ты лжешь! – Филип метнулся к ней, схватил за предплечья и приподнял, чуть не оторвав от пола. – Я думаю, ты пошла бы на что угодно, отнеслась бы к этому как к очередному эксперименту. И помогла бы своей ведьме-сестре доить нас. Сет значит для тебя столько же, сколько для нее, то есть ничего. Просто средство…

– Нет. Все не так… Давай отложим разговор… – Боль стала невыносимой, и Сибил понимала одно: если бы Филип не поддерживал ее, она упала бы на колени. – Я… мы все обсудим завтра. Мне плохо.

– Очередной спектакль, только я не попадусь на эту удочку.

Сибил с трудом глотнула воздух. В глазах потемнело.

– Прости. Я не могу стоять. Я должна присесть. Пожалуйста, я должна сесть.

Ослепленный яростью Филип только сейчас заметил ее смертельно бледные щеки, остекленевшие глаза. Сибил судорожно дышала. Ну, если она симулирует приступ, Голливуд потерял потрясающую актрису.

Тихо выругавшись, Филип подтащил Сибил к дивану, и она упала на подушки, закрыла глаза, уже не стесняясь своей слабости.

– Мой портфель. Таблетки в портфеле. Филип покопался в черном кожаном портфеле, прислоненном к ножке стола, достал бутылочку с приклеенным рецептом.

– Имитрекс? Самое сильнодействующее лекарство от мигрени?

– Да. Надо было захватить таблетки с собой, тогда бы дело не зашло так далеко.

– Держи. – Филип протянул ей таблетку и открытую бутылку минералки.

– Спасибо. – В спешке Сибил чуть не поперхнулась. – Помогает не сразу, но это лучше, чем укол. – Она снова закрыла глаза и мысленно помолилась, чтобы Филип оставил ее одну.

– Ты ела?

– Что? Нет. Сейчас все пройдет.

Сибил казалась очень хрупкой, но Филип сказал себе, что она заслужила боль, что нечего жалеть ее., и поднял телефонную трубку, заказал бульон и чай.

– Я ничего не хочу.

– Помолчи.

Филип положил трубку и зашагал взад-вперед по комнате.

Как при своем хваленом таланте распознавать людей он мог столь сильно ошибиться? Он видел лишь умную интересную женщину. Красивую и элегантную. А под блестящей внешностью оказалась лгунья и авантюристка.

Фил решил выяснить у нее кое-какие детали:

– Ты написала, что не видела Сета с тех пор, как ему было четыре года. Как ты оказалась здесь?

– Я думала, что сумею помочь, – едва слышно ответила Сибил.

– Кому?

Надежда на скорую победу над болью дала ей силы открыть глаза.

– Не знаю. Я думала, что сумею помочь ему и Глории.

– Помогая одному, ты неизбежно вредишь другому. Сибил, не забывай, что я все прочитал, и не пытайся убедить меня, будто он тебе небезразличен. «Объект кажется здоровым». Сет – не объект, Сет – ребенок.

– Объективность необходима.

– Необходима человечность, – убежденно сказал Филип.

Слова Филипа острой стрелой пронзили ее сердце.

– Я не очень эмоциональна, – призналась Сибил. – Я надеялась понаблюдать со стороны, проанализировать ситуацию, определить, что будет лучше для всех. Не могу похвастаться результатом.

– Почему ты ничего не предприняла раньше? Почему не попыталась проанализировать ситуацию, когда Сет жил с твоей сестрой?

– Я не знала, где они. – Сибил тяжело вздохнула, покачала головой. Поздно искать оправдания, да и этот неумолимый мужчина не примет никаких оправданий. – Я никогда всерьез не пыталась найти их. Если Глория связывалась со мной и просила денег, я посылала. Мы с Глорией никогда не ладили.

– Господи, Сибил, мы говорим о маленьком мальчике, а не о ваших отношениях с сестрой.

– Я боялась привязаться к нему, – выпалила Сибил. – В тот единственный раз, когда я попыталась, Глория забрала его. Сет был ее ребенком, не моим. Она не желала подпускать меня к мальчику. Родители лишили ее наследства. Моя мать даже не желает признавать существование внука. Я понимаю, у Глории есть проблемы, но и ей нелегко.

– Ты это серьезно?

– Ей не на кого опереться. – Сибил поморщилась от настойчивого стука в дверь и снова закрыла глаза. – Прости, но вряд ли я смогу есть.

– Сможешь.

Филип открыл дверь официанту, попросил поставить поднос на столик перед диваном и расплатился наличными, не забыв про щедрые чаевые.

– Выпей бульон. От лекарства на пустой желудок тебя просто стошнит. Слушайся меня. Моя мама была врачом.

– Ладно. – Сибил зачерпнула ложкой бульон, попыталась убедить себя, что это просто еще одно лекарство. – Спасибо. Уверена, тебе сейчас совсем не хочется быть добрым со мной.

– Просто неловко добивать лежачего. Поешь, и мы проведем пару раундов.

Сибил вздохнула. Боль чуть притупилась, и казалось, что с ней уже можно справиться. С болью и с Филипом.

– Надеюсь, ты хотя бы попробуешь понять мою точку зрения, – не слишком на это рассчитывая, сказала Сибил. – Глория позвонила мне несколько недель назад. Она была в отчаянии, сказала, что потеряла Сета.

– Потеряла? – Филип язвительно рассмеялся. – Потрясающе.

– Я сначала подумала о похищении, но потом выудила из нее кое-какие детали. Глория объяснила, что Сет живет в твоей семье, что вы его забрали. Она была на грани истерики, боялась, что никогда не сможет вернуть его. У нее не было денег на адвоката. Она в одиночку боролась с целой семьей, со всей государственной системой. Я телеграфом выслала ей деньги, обещала помочь, только попросила подождать немного. – Почувствовав себя гораздо лучше, Сибил потянулась к корзинке с рогаликами, отломила кусочек. – Я решила приехать и посмотреть. Глория не всегда говорит правду, однако факт остается фактом: Сет у вас, а не у нее.
– И слава богу.

Сибил уставилась на кусочек хлеба в своей руке, размышляя, сможет ли донести его до рта и разжевать.

– Филип, я знаю, что вы хорошо заботитесь о Сете, но ведь Глория – его мать. Она имеет право на своего собственного сына.

Филип внимательно следил за выражением лица Сибил, оценивал интонации и не знал, что и думать.

– Ты действительно веришь в это?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты веришь в то, что мы воспользовались безвыходным положением одинокой матери и забрали ребенка? Что Глория хочет его вернуть? Что у нее есть адвокат?

– Сет у вас! – с нажимом повторила Сибил.

– Правильно. Он – наш и останется с нами. Вот только некоторые факты: Глория шантажировала моего отца, она продала ему Сета.

– Я знаю, ты в это веришь, но…

– Сибил, я сказал факты. Меньше года тому назад Сет жил в грязных комнатенках в балтиморских трущобах, а твоя сестра шаталась по панели.

– По панели?

– Господи, ты что, с луны свалилась? Она была проституткой. Но мы говорим не о проститутке с золотым сердцем, не об отчаявшейся одинокой матери, готовой на все, лишь бы выжить и прокормить своего ребенка. Глория таким путем добывала деньги на наркотики.

Сибил качала головой из стороны в сторону, отказываясь верить его словам.

– Ты не можешь этого знать.

– Могу. Потому что я живу с Сетом. Я разговаривал с ним, я слушал его.

Надеясь согреть заледеневшие пальцы, Сибил обхватила ладонями чайник, налила немного чая в чашку.

– Сет всего лишь мальчик. Он мог не правильно понять…

– Ну да! Не правильно понимал, когда Глория водила в дом клиентов, когда, накачавшись наркотиками, валялась на полу. Лежала так неподвижно, что казалась мертвой. Он не правильно понимал, когда она выбивала из него душу только потому, что у нее было дурное настроение.

– Она его била… – Чашка задребезжала на блюдце. – Она его била?

– Она его избивала. Не просто шлепки, которые легко забываются, доктор Гриффин. Кулаки, ремни, пощечины. Тебя когда-нибудь били кулаком? – Филип поднес сжатый кулак к ее лицу. – Примерно так выглядит кулак взрослой женщины по сравнению с головой, скажем, пяти-шестилетнего мальчика. Прибавь алкоголь и наркотики и представь силу удара. Я знаю. Я был на том, другом конце. Моя мать предпочитала «дурь»… героин – для непосвященных. Если она не могла достать дозу, то лучше было держаться от нее подальше. Я точно знаю, с какой силой может лупить озлобленная баба. – Сибил вздрогнула от испепеляющего взгляда Филипа. – Твоя сестра никогда больше и пальцем не дотронется до Сета.

– Я… Ей необходимо лечение. Я никогда… Когда я видела его, все было в порядке… Если бы я знала, что она плохо с ним обращается…

– Я еще не закончил, – жестко сказал Филип. – Сет – красивый парнишка, согласна? Некоторые клиенты Глории придерживались того же мнения.

Чуть порозовевшие щеки Сибил снова стали белее мела.

– Нет! – Она затрясла головой, оттолкнула Филипа и, пошатываясь, поднялась на ноги. – Я не верю тебе! Это омерзительно. Это невозможно.

– Она даже не пыталась их остановить, не пыталась защитить его. Сет отбивался или прятался. Рано или поздно он не смог бы отбиться или спрятаться.

– Это невозможно. Она не могла.

– Могла… особенно если бы это принесло ей несколько лишних баксов. Только через несколько месяцев жизни у нас Сет привык к чужим, самым случайным прикосновениям. Ночные кошмары мучают его до сих пор. А если произнести при нем имя его матери, то становится тошно от страха, загорающегося в его глазах. Вот какова ситуация, доктор Гриффин.

– Господи. И ты думаешь, я поверю? Поверю, что Глория способна на такое? – Сибил прижала ладонь к груди. – Я выросла с ней, а тебя знаю меньше недели, и ты думаешь, что я поверю в эту жуткую историю?

– Я думаю, ты уже веришь, – после короткой паузы произнес Филип. – Я думаю, ты достаточно умна и достаточно наблюдательна, чтобы знать правду.

Сибил содрогнулась от ужаса.

– Если это правда, то почему бездействовали власти? Почему ему не помогли?

– Сибил, ты всегда жила под стеклянным колпаком, поэтому совершенно не представляешь жизни на улицах. Сколько там таких детей, как Сет? Государственная система помогает иногда, помогает немногим и везучим. Система не помогла мне, не помогла Сету. Мне помогли Рэй и Стелла Куин. И около года назад твоя сестра получила от моего отца первый платеж за десятилетнего мальчика. Отец привез Сета домой, обеспечил ему приличную жизнь.

– Глория сказала… она сказала, что он забрал Сета.

– Ага, забрал. За десять тысяч. Потом выплатил еще пять и еще десять. В прошлом марте она написала ему письмо, потребовала кусок пожирнее. Сто пятьдесят тысяч наличными, и она исчезнет из жизни Сета.

– Сто п-пять… – Сибил в смятении осеклась, попыталась сосредоточиться на фактах, которые можно проверить. – Она написала такое письмо?

– Я его читал, – подтвердил Филип. – Его нашли в машине отца после аварии, в которую он попал. Отец возвращался из Балтимора. Он опустошил свои банковские счета. Думаю, Глория уже большую часть истратила. Несколько месяцев назад она написала нам, потребовала еще денег.

Сибил отвернулась, быстро отошла к балконным дверям, распахнула их, глотнула воздух, словно живительную воду.

– Я должна поверить в то, что Глория все это сделала? В то, что ее главный мотив – деньги?

– Ты же послала ей деньги на адвоката? Назови его фамилию. Почему он до сих пор не связался с нашим адвокатом?

Сибил крепко сжала веки. Нельзя поддаваться отчаянию. Это не поможет.

– Я спрашивала, но Глория уклонилась от ответа. Теперь ясно, что у нее нет адвоката, и вряд ли она собиралась обратиться за юридической помощью.

– Ну, слава богу, – с нескрываемым сарказмом протянул Филип, – долго же до тебя доходило.

– Я хотела верить ей. Мы никогда не были близки, но в этом я виновата не меньше ее. Я хотела помочь ей и Сету. Мне казалось, что я нашла правильный путь.

– Она обвела тебя вокруг пальца. Сибил вдруг все стало безразлично. Глухое, безысходное отчаяние переполняло ее.

– Моя мать в ярости от того, что я приехала сюда. Она отказалась от Глории, когда та сбежала из дома в восемнадцать лет. Глория заявила, что к ней приставал наш школьный учитель. Она всегда кого-нибудь обвиняла в подобном. Они с матерью страшно поскандалили, а на следующий день Глория исчезла, прихватила мамины драгоценности, отцовскую коллекцию монет и все деньги, что были в доме. Я ничего не знала о ней почти пять лет. И эти пять лет были облегчением… Она ненавидела меня, – тихо продолжала Сибил, слепо глядя в окно. – Всегда, сколько я себя помню. Не имело значения, что я делала – пыталась ли противостоять ей или уступала, – она меня ненавидела. Мне было легче соблюдать дистанцию. Я не чувствовала к ней ненависти, ничего не чувствовала. И если все отбросить, я и сейчас не испытываю к ней никаких чувств. Наверное, это дефект. Может, генетический.Сибил обернулась с вымученной улыбкой.

– Может, когда-нибудь это покажется мне интересным объектом для исследования.

– Значит, ты действительно ничего не подозревала? – невольно смягчившись, спросил Филип.

– Нет. Вот и вся цена моей хваленой наблюдательности. Мне очень жаль, Филип. Мне очень стыдно за все, что я сделала и не сделала. Клянусь, я приехала не для того, чтобы причинить вред Сету. И даю слово, я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь. Я приду завтра на встречу, поговорю с Анной, с твоей семьей. Если ты разрешишь, я хотела бы повидаться с Сетом, постараться все ему объяснить.

– Мы не собираемся привозить его завтра. Мы не подпустим к нему Глорию.

– Ее там не будет. Его глаза сверкнули.

– Что ты сказала?

– Я не знаю, где она. – Сибил беспомощно развела руками. – Я обещала привезти ее. Я хотела ее привезти.

– Ты отпустила ее? – Взгляд Филипа снова наполнился гневом. – Черт побери!

– Я не… неумышленно. – Сибил снова опустилась на диван. – Я отвезла ее в ресторан, хотела накормить ее, а потом серьезно поговорить. Она была возбуждена, много пила. Я разозлилась, сказала, что мы должны все прояснить, что должны встретиться с вами. Я забыла, какая она, предъявила ей ультиматум. Ей это не понравилось, но я считала, что ей некуда деваться.

– Какой ультиматум?

– Пройти курс психотерапии, реабилитацию в клинике и только потом постараться получить опеку над Сетом. Она вышла в дамскую комнату, а я, не дождавшись ее возвращения, пошла искать ее. – Сибил в своих признаниях решила идти до конца. – Я нашла в туалете свой бумажник. Должно быть, она украдкой вытащила его из моей сумки. Глория оставила кредитные карточки. – Сибил криво усмехнулась. – Она знала, что я немедленно аннулирую их, и взяла только наличные. Не в первый раз она меня обкрадывает, но я не перестаю изумляться. – Си бил вздохнула, пожала плечами. – Я часа два ездила по окрестным улицам, надеялась найти ее, но не нашла. Я не знаю, где она, не знаю, что она собирается делать.

– Здорово она тебя облапошила.

– Я взрослый человек и могу позаботиться о себе, но Сет… если хотя бы часть того, что ты рассказал, правда… он возненавидит меня. Мне придется смириться, но я хотела бы поговорить с ним.

– Это зависит только от него.

– Справедливо. Я должна увидеть документы. – Сибил крепко сцепила руки. – Ты можешь заставить меня добиваться решения суда, но я хотела бы этого избежать. Я лучше ориентируюсь, когда имею дело с документами.

– Конечно, с живыми людьми гораздо сложнее.

– Мне необходимы факты, документы, отчеты, – упрямо повторила Сибил. – Если они убедят меня в том, что Сету лучше остаться в твоей семье – через опеку или усыновление, – я сделаю все, чтобы помочь вам. – Сибил понимала, что если не убедит Филипа сейчас, то не убедит никогда. Филип просто не даст ей такой возможности. – Я психолог и родная сестра его матери. Думаю, мое мнение будет очень важным для решения суда.

Филип пристально смотрел на нее. Как человек, привыкший к юридическим процедурам, он понимал важность ее предложения.

– Мы обсудим твое предложение, но, Сибил, по-моему, ты все еще не понимаешь: Глория не собирается бороться за Сета и никогда не собиралась. Она просто пытается получить от нас деньги. Только она не получит ни цента.

– Значит, я лишняя?

– Не знаю. Я еще не решил. – Филип поднялся, позванивая мелочью в кармане. – Как ты себя чувствуешь?

– Лучше. Хорошо. Спасибо. Прости, что я так расклеилась, но уж очень сильный был приступ.

– У тебя часто бывают мигрени?

– Несколько раз в год. Обычно я сразу принимаю лекарство, и боль не успевает разыграться, а сегодня я забыла таблетки, была очень взволнована.

– Да, вытаскивать сестру из полиции – хорошая причина для волнения. – Филип с некоторым любопытством оглянулся на Сибил. – Сколько ты заплатила?

– Пять тысяч.

– Ну, можешь с ними попрощаться.

– Деньги неважны.

– А что важно? – Филип остановился, повернулся к ней. Она выглядела измученной и все еще трогательно хрупкой, но он решил воспользоваться ее слабостью в своих интересах. – А что тебе важно, Сибил?

– Закончить то, что я начала. Может, тебе не нужна моя помощь, однако я не уеду, пока не сделаю все, что смогу.

– Если Сет не захочет с тобой разговаривать, ты его не увидишь, – твердо сказал Филип. – Это главное. С него довольно.

Сибил распрямила плечи.

– Что бы он ни решил, я останусь до тех пор, пока не будут улажены все формальности. Ты не можешь заставить меня уехать, Филип. Ты можешь осложнить мою жизнь, но я не уеду, пока не буду убеждена, что с мальчиком все в порядке.

– Да, я могу осложнить твою жизнь, я даже могу сделать твою жизнь невыносимой и в данный момент как раз подумываю об этом. – Он склонился над отпрянувшей от него Сибил, крепко ухватил ее за подбородок. – Ты бы переспала со мной?

– Учитывая обстоятельства, глупый вопрос.

– Для меня не глупый. Отвечай. Сибил посмотрела ему прямо в глаза и с трудом собрала остатки гордости.

– Да. – Когда глаза Филипа вспыхнули, она рывком высвободилась из его хватки. – Но не из-за Сета или Глории. Я переспала бы с тобой, потому что хотела тебя. Потому что меня влекло к тебе, и мои приоритеты несколько сместились.

– «Твои приоритеты несколько сместились»… – Филип качнулся на пятках, сунул руки в карманы. – Ну, ты даешь! Почему я нахожу твое высокомерие интригующим?

– Я не высокомерна. Ты задал вопрос, я ответила. И заметь, в прошедшем времени.

– Теперь у меня есть повод для размышлений… если я захочу изменить прошедшее время на настоящее. И не говори, что это глупо, – предупредил Филип, когда Сибил раскрыла рот. – Я бы назвал это вызовом. Только если мы закончим сегодняшний вечер в постели, то утром оба себе не понравимся.

– Ты мне и сейчас не очень-то нравишься, – с вызовом сказала Сибил.

– Взаимно, красотка. – Филип снова позвенел мелочью в кармане, пожал плечами. – Встретимся завтра утром в кабинете Анны. Я считаю, что ты можешь увидеть все документы, включая письма своей вымогательницы-сестры. За Сета я не даю никаких обещаний. Если попытаешься добраться до него в обход меня и моей семьи, горько об этом пожалеешь.

– Не угрожай мне.

– Я не угрожаю. Я констатирую факт. Это твоя семейка любит угрожать. – Улыбка Филипа стала жесткой. – Куины свои обещания выполняют.

– Я не Глория.

– Да, но мы пока не знаем, кто ты. В девять утра, – добавил Филип. – И еще, доктор Гриффин, вероятно, вы захотите просмотреть свои заметки. Спросите себя, почему вы предпочитаете отстраненные наблюдения участию в событиях. Это было бы интересно с психологической точки зрения. А теперь поспи. Завтра тебе понадобятся все твои силы и ясная голова.– Не угрожай мне.

– Я не угрожаю. Я констатирую факт. Это твоя семейка любит угрожать. – Улыбка Филипа стала жесткой. – Куины свои обещания выполняют.

– Я не Глория.

– Да, но мы пока не знаем, кто ты. В девять утра, – добавил Филип. – И еще, доктор Гриффин, вероятно, вы захотите просмотреть свои заметки. Спросите себя, почему вы предпочитаете отстраненные наблюдения участию в событиях. Это было бы интересно с психологической точки зрения. А теперь поспи. Завтра тебе понадобятся все твои силы и ясная голова.

– Филип. – Он уже открыл дверь, когда Сибил порывисто поднялась, подождала, пока он повернется. – Какое счастье, что обстоятельства изменились прежде, чем мы прыгнули в постель, не так ли?

Он чуть наклонил голову, по достоинству оценив ее прощальное замечание.

– Дорогая, я не перестаю возносить хвалу господу. И он тихонько прикрыл за собой дверь.
Нора Робертс