История одной любовной жизни

 
Уж сколько строк мною излито,
Вам всем, читатели мои,
Про тех, кто страстно и игриво,
Играет струнами души.

Про женщин я писал однажды
И дважды, трижды и всегда,
Любовью маялся напрасной,
Любил напрасно иногда.

И вот сейчас, совсем не много,
Хочу про нас вам написать,
Ведь как поэта уж дорога
Диктует новой рифме внять.

Я диктовал подлунной музе,
Я диктовал вашим мечтам,
Критиковал любви союзы,
Хоть сам не раз пред ними пал.

Тепер, неведомо желание,
К другой уж мысли привело,
И как поэта достояние,
Я расскажу вам про него.

Живёт мужчина где-то в мире,
Один и ночью он и в день,
И внемлет лишь бордовой лире,
Лихой любимице ночей.

Его судьбу я разделяю,
Его уж чувства и слова,
И как никто я понимаю,
Когда томится вновь душа.

Балладами ветров прекрасных,
Наполнены его лета,
И сколько строф любви напрасных
Идут сквозь них как череда.

Под блики страстного Парижа,
Он громыхал своей чертой,
И в жизни, всякого престижа,
Имел серебряной дугой.

Любимец балов он и неги,
Любимец лир он стихов,
Кругом приталенные тени,
От шарма сладостных духов.

Его улыбка - блеск туманный,
Его слова - лиры любви,
Однако образ бездыханный
Лишь красил лунные огни.

Когда вдоль лаковых паркетов,
Летали ноги наших дам,
И он средь них, в кругу «приветов»,
Лишь ждал восторженных похвал.

Его душа - гранитны скалы,
Постичь её вам не дано,
И все те страстны мадригалы,
Ложились ночью под перо.
Не к вам, любимеци забвения,
Они сквозь строфы всё неслись,
Не вы источник вожделения,
Не к вам те слёзы пролились.
Лишь к той, кого меж вами нету,
К ней по волнам стихи неслись,
Кого не знал, чьего ответа,
Ждала лирическая кисть.
Чей образ, девственно желанный,
Является в бездонном сне,
Чьи губы знойною саванной
Лелеют мысли в небытие.

И день за днём парад улыбок
В адрес рождённого пылать,
Но, не одной уж не по силам,
Его души грозу унять.

Но, всё же, за туманом хлада,
Сердце певьца ждало любви-
Цевниц дубравная услада,
Клятвы сердец уж на крови.

Когда затянет вечер скучный,
Огнями город замерцал,
И выйдет месяц простодушный,
Себе её он представлял.

Любовь - святое вдохновение,
Любить не каждому дано,
Души простой перерождение,
Не с каждым станется оно.

Она же - плод любви столь чистой,
Что сколь зловещие года
Всё не пытались сбить из жизни,
Её душа любви полна.

Прекрасна как сама дриада
И звёзд небесных мириада,
И взглядов жаждущих венец,
На лоне пламенных сердец,
Её души не колыхали,
Не сладострастные слова,
Не глаз влюблённых бирюза,
Иные музы к ней летали.

И все стихи, что он писал,
Когда её уж представлял,
И все те рифмы под луной
Сошлись лишь только в ней одной.

Как сложно, в мире этом тесном,
Нам отыскать свой идеал,
Назвать кого-то раз невестой
И под омелой справить бал.

Раскаяния, поруки, муки,
Всё то, что требует любовь,
От нравов или же от скуки,
Ждём этих чувств мы вновь и вновь.

Мечту мы за море пускаем,
На берегу песочном ждём,
И сердце музе мы вверяем
Горящее немым огнём.

Возможно, мой драгой читатель,
Ты не нашёл себя в стихах,
Ведь полон ты её объятий
Ты благоверный, как ни как.
Иные же, словам внимая,
В каждой строфе найдут себя,
Страницы белые листая
Помнят в ночи мой слог, меня.
Один из них, на свете этом,
Найдёт любимый силуэт,
Другой, разделит рифмы летом
И скажет: «Вот же был поэт»!

И не найти её не как,
Слоняясь в мраке поднебесья,
Любви порывы просто так -
Уныло - пагубная песня.

Улыбки на лице блуждая,
Молчат, молчат о наших снах,
Слова без смысла мы кидая,
Храним в душе мы нашей мрак.

Под лиру жаждущую бала,
Под музыку чужой любви,
Писал герой сего романа
Полупрекрасные стихи:

«Мой свет, на свете этом алом,
Всё одиночество души,
Словно скала под синим валом,
Стоит бесчувственно в тиши.
Лелеют песней соловьиной
Её подлунные стихи,
Но не найти не свете милой,
Как не ведать свои грехи.
Отчаянием страшным усыпленный,
Огонь, что некогда сверкал,
И для себя я стал презренный,
Что никогда и не искал».

Хотел я рассказать с любовью,
То, что покоится во мне,
Отдал стихи со своей болью,
На воздаяние судьбе.

Друзья, с гордыней мы играли,
Всё забывая об одном:
Когда одни мы вновь гуляли,
Любви мы ждали дивный сон.