Бывают тёмные минуты...

Бывают тёмные минуты,
Переходящие в безумные часы,
Какой-то внутренней, ужасной пустоты.
И крепко-накрепко завёрнуты болты

На крышке старого колодца.
И падает, как будто с неба, чёрная вода
И бьёт по голове кусками раскалённого свинца,
И шлёпает на камень, брызгая на бёдра.

И холод медленно пронзает:
Ступени, икры, чрево, грудь.
И, словно анаконда, обвивает
И хочет, будто прут, согнуть.

И тихо так, как будто в космосе, в скафандре
Лечу среди сиянья звёзд.
Нет ничего в обозреваемом пространстве,
Я будто бы незваный гость,

Пришедший сам не зная почему
На славный пир богов,
Давно покинувших земную суету,
Я пью и ем, и разделяю кров.

Но их здесь нет,
Лишь только призраки, фантомы:
Вот этот был писатель и поэт,
Он сочинял любовные поэмы.

А этот был король великий,
Вождь страшных лангобардов,
Отец Европы именитый
У ног которого лежали тысячи штандартов.

Тут королева с карими глазами,
Её лукавый взгляд сводил мужчин с ума
И падали они, как брёвна, штабелями
На золотое ложе с головами льва.

А вот неукротимый, страстный богослов,
Который с папой тезисами воевал,
Он перевёл так много тысяч слов
И библию народную создал!

Как много лиц – все дороги они
И каждый, будто небылица,
Как будто миф своей страны,
И в каждом хочется немножко усомниться…

И эта неуверенность, как кислота, всё разъедает,
А пир волшебный, словно сахарная вата – тает,
Уменьшился до крохотных размеров, исчезает,
И тело вновь в колодце умирает.

Но что-то будто бы переменилось,
В душе как будто что-то заискрилось
И заметалось, закружилось,
И чувство радости вдруг возвратилось!

Я вновь открыл врата свободы
И полон страсти и любви,
Готов творить, писать поэмы:
Мне призраки ночные помогли!